Непринятый финал

— Точно не ты один, - Лиара фыркнула, и в её голосе на секунду появились лукавые ноты. – Ими заразились все на корабле. Даже Грюнт, Самара и Тейн. Богиня… да даже от Явика я это слышала, только не говор…

Слова оборвались слишком резко. Гаррус повернулся к подруге. Лиара стояла возле своего терминала, но явно не видела ничего перед собой. Её взгляд устремлялся в пространство. Болезненный взгляд полный горечи и уязвимости. Турианец вздохнул, отложил чертежные принадлежности и, приблизившись к азари, обнял её, прислоняя спиной к своей груди. Воспоминания заметались в голове беспокойным маревом вспышек. Казалось, совсем недавно он подобным образом обнимал другую женщину, чем-то похожую на эту, но в то же время бесконечно отличную. Благодаря ей он знал, как стоит касаться тех, чья кожа не покрыта пластинами, благодаря ей он…. Был миллион способов продолжить это предложение. Благодаря ей он посмотрел на мир иначе. На мир, на себя, на свое место в нем и на то, что он способен сделать… а еще Шепард научила его целоваться, играть в камень-ножницы-бумага и…

Турианец нахмурился, усилием воли оттесняя эти мысли и чуть сильнее сжимая плечи Лиары. И для того, чтобы показать ей, что она не одна, и для того, чтобы самому себе напомнить: тут не ему одному нужна помощь, не один он нуждается в друге.

— Ты по нему скучаешь, - негромко сказал Гаррус, осторожным, успокаивающим жестом оглаживая напряженные плечи Лиары. – Явик ушел очень внезапно… - он почувствовал, как подруга вздрогнула и словно бы напряглась ещё сильнее. – Не хочешь рассказать, что произошло?

— Ну, - Лиара оперлась на него спиной, но не подняла головы, чтобы встретиться взглядом, она смотрела в окно, где ни днем, ни ночью не стихал шум огромной стройки. – Скажем так: он не оценил того, что сделал Горн. Ты же помнишь, как он относился к гетам, и даже к Сузи. Думаю тот факт, что теперь все мы стали в чем-то сродни синтетикам… выбил его из колеи. С таким не просто смириться.

— И он слишком упрямый, чтобы позволить кому-то себе помочь, - кивнул Гаррус, вспоминая это феноменальное упрямство Явика и его воинственную пренебрежительность, которая порой делалась самую малость «чересчур». В такие моменты сквозь неё просвечивало невыразимое одиночество.

Лиара пробормотала что-то невнятное и мягко высвободилась, сделав шаг к окну. Гаррус не стал её удерживать, внимательно наблюдая. Он видел, что что-то не так. Это читалось в линии её плеч и прямой спине, в том, как она старалась не смотреть ему в лицо… напряжение окутывало её плотным маревом, казалось ещё немного и оно проявится зримо, как биотическое поле. Что-то определенно было не в порядке.

— Лиара? – мягко позвал он. – Это ведь не всё?

— Нет, - тихо признала она, касаясь пальцами стекла, за которым кипела работа. Строящийся город утопал в зелено-золотом свечении.

— Но ты не расскажешь.

— Сейчас мне бы… не хотелось.

Гаррус шагнул к ней и, коротко коснувшись плеча, сказал:

— В любое время. Ты же знаешь, да?

— Да, - в этот раз в голосе Лиары прозвучала искренняя улыбка. Она на мгновение сжала его пальцы на своем плече. – И я очень тебе благодарна за это, Гаррус. Правда.

========== Загаданное и несбыточное ==========

Гаррус потер переносицу, на секунду прикрывая глаза. Цитадель была настолько огромной, что её карты и технические характеристики уровней не были совершенны даже после десятилетий изучения, а разрушения, которым она поверглась в результате работы Горна, перепутали все окончательно. Вот уже несколько часов турианец пытался соотнести многочисленные планы с фото-отчетами дрона и выявить потенциальные зоны жизни, но последовательность ускользала.

— Как бы пригодилась сейчас Тали… - пробормотал он, глядя на хаос отметок и параметров. – Любопытно, она сейчас на…

Слова замерли, когда линии карты, только что казавшиеся совершенно бессистемными, внезапно сошлись в одной точке. Гаррус, всматриваясь в них, ощутил знакомое чувство озарения. Кусочки головоломки словно выстроились в единый ряд и позволили увидеть истину. Сейчас этой истиной был еще один изолированный район, в котором могли остаться выжившие. А когда-то по точно такому же принципу Гаррус осознал, что не просто уважает Шепард как превосходного лидера, не просто дорожит ею как другом… кусочки головоломки тогда сложились в слово «люблю».

Турианец мотнул головой, отгоняя воспоминания, и окликнул Лиару. Азари тут же оказалась за его плечом и склонилась к карте.

— Смотри, разрушения огородили этот район, но он довольно большой, и тут несколько магазинов. Теоретически есть ресурс для выживания.

— Да, но этот район, кажется, уже сканировали? – Лиара полезла в датапад, сверяя данные.

— Не трудись, - покачал головой турианец и постучал когтем по карте. – Если верить схеме, тут была радио-лаборатория, если её разворотило, оборудование могло так фонить, что попортило бы им все данные. К тому же ты видела, как они ищут.

В голосе прозвучали рычащие тона. Лиара качнула головой:

— Они делают, что могут, ты знаешь. И потом – именно за этим мы здесь. Это даже в твоих обязанностях прописано. Помнишь, что-то там про «вторичные проверки». Так что, собираемся?

— Я был готов еще полчаса назад, догоняй, Ли, - ухмыльнулся Гаррус.

Зацепка, какой бы призрачной она ни была, заставляла кровь быстрее течь по сосудам, согревая надеждой. Много раз такие моменты заканчивались ничем, чуть реже они все же находили выживших, но не ту, кого искали. С каждым разом страх провала делался всё острее, хоть пока и не мог справиться с надеждой.

Духи, пусть сегодня мы найдем её…

В поэмах многих народов Цитадель называли сверкающей звездой в короне Галактики. Таковой она и была, пока не пришли Жнецы. Теперь же станция больше напоминала выжженную изнутри оболочку, всё ещё сохраняющую форму, но хрупкую и ненадежную. Лиара утверждала, что правительства пространства Цитадели уже начали обсуждать целесообразность восстановления станции, азари полагала, что в итоге решение будет принято. Управлять Галактикой с Цитадели было удобно, а кроме того станция была символом, привычным для всех. И она была оплотом, который даже попав в лапы врагам, не пал.

Гаррус, проходя по закопченным, полуобвалившимся уровням, вспоминал, как Шепард, отпуская экипаж в увольнительную, бегала по кабинетам, говорила с торговцами, банкирами, прижимала к стенке криминальных дельцов, доставала СБЦ – всё для того, чтобы утрясти формальности и позволить создать на станции ополчение. Гаррус частенько присоединялся к ней: и чтобы помочь, и просто потому, что ему было приятно находиться с ней рядом. Тогда про себя он не раз задавался вопросом, имеет ли всё это смысл? Сможет ли сделать хоть что-то разношерстная горстка жителей, многие из которых, записавшись в ополчение, впервые в жизни взялись за оружие? В голову приходил не утешительный ответ, но он не решался остановить Шепард. Он видел: ей это нужно. Она должна была убедиться, что предусмотрела всё, что могла.

Когда Гаррус впервые увидел Цитадель после возвращения туда «Нормандии», рот наполнился горечью.

Всё же это было бесполезным – так он подумал тогда, и продолжал думать, пока полторы недели назад они с Лиарой не нашли группу выживших в промышленной зоне. Люди были до смерти перепуганы, истощены, а многие и вовсе не в себе – но они были живы, и сбивчиво рассказали о том, что спрятали их тут именно ополченцы. Спрятали, а потом отвлекли преследователей на себя и увели подальше.

Шепард в очередной раз оказалась права, Гаррус отметил про себя не забыть рассказать ей об этом, когда…

Подозрительный шорох по другую сторону заваленного обломками коридора вырвал Гарруса из размышлений и заставил подобраться. Турианец развернулся молниеносно и плавно, как охотящийся хищник, но успел лишь краем глаза заметить смазанное движение. Визор мигнул, на секунду зафиксировав жизненные показатели, но контакт прервался слишком быстро, чтобы по ним можно было о чем-то судить.