Страница 5 из 17
А через неделю Бен и вовсе внезапно уехал, не попрощавшись, оставив лишь маловразумительное сообщение на автоответчике: «Свалил по тому нашему делу, ты знаешь. Не ходи одна. Вообще никуда не ходи».
- Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот, - констатировала Рей и исключительно из чувства противоречия отправилась прямиком в издательство. В конце концов, ей давно надо было заглянуть в отдел маркетинга, обсудить, что делать с последним романом Дункельхайт. Его переиздают удвоенным тиражом, а в перспективе действительно грядет экранизация, и тогда рекламную концепцию придется серьезно корректировать… Да и работу с другими авторами никто не отменял.
С такими привычными и успокоительными мыслями Рей добралась до издательства, где и попала прямиком в чересчур дружелюбные объятия Финна:
- Привет, давно тебя не видел. Ну, как там наша грозная Аврора? Действительно старая дева?
- Аврора как Аврора, ничего особенного… - пробормотала Рей, лихорадочно прикидывая, как бы ей поаккуратнее свернуть с этой скользкой темы.
- Слушай, ты молодец, долго продержалась. Предыдущая редакторша Дункельхайт сбежала от нее через неделю, что ли. Сказала, что такого издевательства над психикой и здравым смыслом не выдержит. Так это она с ней еще толком не общалась…
- А … то есть у Дункельхайт уже был личный редактор?
- Ну конечно. Это ж топовый автор, ей по статусу положено. Да и не работает она напрямую, ты ж сама видишь, только через доверенных людей.
- Да, действительно…
Непонятно почему, но информация о том, что у Бена уже была какая-то помощница, не выходит у Рей из головы весь день. И думать об этом почему-то неприятно… Домой она отправляется в совершенно несвойственном ей настроении («у меня плохое предчувствие» - всплывает в памяти полузабытая цитата неизвестно откуда).
Впрочем, уже на следующий день от дурного настроения не остается и следа. Какие могут быть плохие предчувствия в такое прекрасное солнечное утро… Направляясь на пробежку в парк, Рей приходит к выводу, что совершенно себя запустила. Нельзя, нельзя так увлекаться работой («или работодателем?» - ехидно шепчет внутренний голос). Нет, серьезно, она сто лет не была в кино, например. И вообще, последнее, что она смотрела, был, смешно сказать, какой-то древний сериал под названием «Cinderella 80». Вернее, сперва она застукала за просмотром этого сериала Бена. Тот вначале страшно смутился, но быстро напустил на себя независимый вид и начал рассуждать о том, что он же, мол, все-таки в каком-то смысле популярная романистка, и должен («ну, тогда уж должна!») быть в курсе всяческих трендов… (- Бен, историю про Золушку ну никак нельзя назвать актуальным трендом, этому сюжету сто лет в обед!
– Ты ничего не понимаешь, тут все совсем по-другому! Смотри, принц – раздолбай какой-то, а Золушка, наоборот, девчонка агрессивная и решительная. И актриса симпатичная, к тому же.
- Так бы сразу и сказал – желаю, мол, посмотреть на симпатичную девчонку.
- Да ну тебя, вечно все опошлишь…).
Сериал они, впрочем, досмотрели до конца. Бен сразу принялся рассуждать о том, как можно удачно (или неудачно) использовать классический сюжет в современных реалиях, начал приводить примеры и очень возмутился, когда выяснилось, что Рей не видела «Ромео+Джульетта» База Лурмана.
- Как вообще можно рассуждать о постмодернизме в кинематографе, если ты элементарных вещей не знаешь!
- Я, строго говоря, и не собиралась рассуждать о постмодернизме. Тем более, в кинематографе. Кстати, если ты не в курсе, постмодерн уже не в моде, теперь на пике метамодернизм.
- Понапридумывают умных слов… - Бен морщится, как от лимона. - Знаешь, я тут недавно поймал себя на одной забавной мысли… Вот представь, сижу я в кафе, пью кофе «айриш крим», чего-то там умное настукиваю в телефоне, и думаю такой про себя: «Вот это да, Бенедикт, все как у больших, как будто самый настоящий писатель…». А потом думаю: «Стоп, да я вроде бы действительно настоящий писатель. Даже два.» Вот ты как думаешь, я настоящий или прикидываюсь?
- Я думаю, что настоящий, потому что только писатель может себе позволить пить кофе с ликером в рабочее время.
- Вот ты нудная…
- Я не нудная, а организованная. Чем выгодно отличаюсь от некоторых.
- Поверь, ты выгодно отличаешься от некоторых и по целому ряду других позиций…
Рей тогда благоразумно не стала уточнять, что он имел в виду. А вот теперь, когда Бена нет рядом, позволила себе немного помечтать… Допустим, она ему действительно нравится? Не в смысле – как помощница и более-менее интеллектуальный собеседник, а вообще… в целом… «Служебный роман – это всегда проблема. Зачем тебе лишние проблемы?» - опять напоминает о себе внутренний голос, однако Рей мысленно велит ему заткнуться и не лезть не в свое дело. …И внезапно обнаруживает, что пробежала уже, наверное, пару лишних кругов, да и солнце успело скрыться за внушительной тучей, дождь вот-вот пойдет.
Решив немного сократить путь, Рей все той же целеустремленной трусцой выбегает из парка и направляется в узкий проход между двумя домами. Вечером она, конечно, там бы вряд ли пошла, но сейчас же не вечер…
- Фройляйн! Погодите минутку! Да не бегите так, я же не успеваю за вами!
Обернувшись, Рей видит энергичного дедулю в светлом летнем пиджачке, который бодро направляется к ней. Дедуля, Рей может поклясться, абсолютно ей незнаком, однако же смотрит на нее так укоризненно, как будто она его любимая внучатая племянница, в упор не узнающая родню.
- Фройляйн Джакксон, я полагаю?
- Да, совершенно верно, - настороженно отвечает Рей. – мы знакомы?
- Нет, нет, но это надо исправить. Просто необходимо исправить! Я – Люк, Люк Скайуокер. Бен Фарер – мой племянник. Полагаю, он вам обо мне ничего не говорил?
- Нет, прошу прощения. Бенедикта сейчас нет в городе, он уехал по делам…
- Ничего, ничего, он мне и не нужен. Мне нужны вы. – неожиданно жестко говорит старик.
- Я? – Рей перестает понимать ситуацию. – Простите, но чем я могу помочь? И, главное, в чем?
- Скажите ему, чтобы перестал копаться в старых могилах. Именно так и передайте.
- Я ничего не понимаю.
- Вам и не надо. Просто повторите мои слова.
- Почему вы сами ему это не скажете?
- Он меня не послушает. Даже говорить не будет, близко не подпустит.
- Да что, в конце концов, происходит?
- Я подвел его, фройляйн… Здорово подвел, да… А теперь, получается, вроде как и вы тоже под ударом… - бормочет сбрендивший старик.
- Под каким еще ударом?!
- Под ответным…
Тут Рей становится ясно, что старичок явно не в себе («может, в этой семейке вообще нормальных нет?» - интересуется внутренний голос).
- Э-э… герр Скайуокер… простите… мне надо идти… - бормочет она, разворачивается и бежит к дому, слыша за спиной негромкий голос старика:
- Передай Бену - чем больше от тебя ожидают, тем меньше твоя жизнь принадлежит тебе.
Комментарий к 5. Скрытый конфликт
Цитаты из книг, которые редактирует Рей, взяты из романов Татьяны Устиновой и Макса Фрая :)
========== 6. Кризис жанра ==========
Теперь у Рей появилось новое занятие: на досуге она тщательно выискивала во всех доступных источниках сведения о мейсенских статуэтках Пауля Шойриха. Старик, оказывается, действительно был известным скульптором, проработал на мейсенской мануфактуре долгие годы и вполне мог считаться классиком фарфоровой скульптуры. Стоимость его произведений была очень разная, но даже за редкую статуэтку в прекрасном состоянии вряд ли заплатили бы больше 50 тысяч. При жизни скульптора цена колебалась от 200 до 300 тогдашних рейхсмарок, это было недешево, но и не так чтобы уж очень дорого. Правда, неизвестно, сколько сейчас могла бы стоить в среде коллекционеров статуэтка, официально вроде бы не существующая…