Страница 77 из 150
Проведя на прощанье рукой по её груди, он вышел, оставив Наину в твёрдой уверенности, что скучать ей сегодня вечером не придётся. Она и в самом деле была способной ученицей, так что прекрасно знала: Салем теперь не уснёт даже после лошадиной дозы снотворного, приготовленного самим Вартеком.
– Фи, как это гадко, спать с собственной студенткой, – насмешливо сморщила носик Вивьен Димоди, когда он заявился к ней после их с Наиной первой ночи.
– Во-первых, она уже давно перевелась на метеорологический, – обстоятельно ответил он, – А во-вторых, она Ламберту как дочь. А он мой научный руководитель. Классика жанра.
Девушка-оборотень весело фыркнула.
– В таком случае, если он узнает, а узнает он непременно, это же Канцлер, не видать тебе диссертации, как своих ушей.
– Это мы ещё посмотрим, – буркнул декан стихийников.
Вивьен только рассмеялась. А на следующий день вернулась в Вернец, объяснив это вызовом от Корлайлы.
– «Маковое зёрнышко»? – уточнил модификацию снотворного заклинания декан Салем, – Неплохо. Хотя я бы на твоём месте…
– Ты пришёл сюда Калгакаса рассматривать или меня? – осведомилась она, поднося бокал к губам движением одновременно томным и игривым.
Наина лежала в постели, лениво теребила нитку жемчуга, совершенно удовлетворённая событиями, предшествующими её приятному уединению. Впрочем, уединением это можно было назвать с натяжкой: на краешке кровати тихо сопел Калгакас, перенесённый Салемом из угла палатки перед уходом. Маг выскользнул наружу, прикрытый заклинанием скрытности, неслышный и невидимый, как асассин Корлайлы.
Девушка томно потянулась, заново переживая удовольствие, доставленное ей мужчиной. Калгакас был по-своему очень мил, но был почти её ровесником. А Наина как раз пребывала в том цветущем возрасте, когда парень ещё ребёнок, а девушка – уже женщина. Сын Канмара был напорист и прямолинеен, как марш-бросок по открытой местности. А вот Салем… она даже облизнулась, словно кошка, лелея воспоминание. Саламиниумец был опытен и изобретателен, какая жалость, что он всего лишь маг… и даже диссертацию ещё не защитил. А учитывая сложившееся положение вещей, в скором времени ему это вряд ли удастся. Что же до Калгакаса… о, этот мальчик – реальный шанс стать императрицей и золотыми буквами вписать своё имя в историю.
– Идеальных людей не бывает, – промурлыкала она себе под нос, скользнув под тончайшее шёлковое покрывало и снова улыбнулась. – Что ж, придётся использовать каждого на то, на что он годится лучше всего.
Саламиниум, 36 г. э. Леам-беат-Шааса
– Иди-иди сюда, мил человек, – сказала сладеньким голосом глава клана асассинов. – Нечего там за холмом прятаться. Ну, чего хотел?
– Ой, моя благородная госпожа, – старичок склонился перед ней в таком низком поклоне, что его седая борода подмела пыль у его ног. – Твой недостойный раб – визирь и доверенный советник сиятельной Аделаиды, и послан ею поприветствовать твоего лучезарного сына. Однако, увидев как он грозен и мудр, старый дурак совсем оробел.
Если бы старичок говорил на саламиниумском, которым Корлайла владела хоть и бегло, но не в совершенстве, выражение «твоего сына» она восприняла бы, вероятно, как цветистый восточный оборот, подразумевавший под собой «близкий человек, заботящийся о тебе». Однако старичок говорил по-сивфски. И без сколько-нибудь заметного акцента. Решив отложить размышления на эту любопытную тему, Корлайла переспросила:
– Аделаида? Царица Тингума? Или уже нет? Вроде бы, её кто-то сверг?
– О, вы, безусловно, правы, моя благородная госпожа! – сокрушённо подтвердил старик, – Подлый Мененний, да сократят боги его презренные дни в нашем мире, брат двух прекрасных цариц: Сильвеллы и Аделаиды, подлый и коварный настолько, что право же, сомнения об их родстве закрадываются в мою бедную голову, отстранил от власти нашу незабвенную правительницу, воспользовавшись тем, что она женщина, а после присоединения Саламиниума к империи эти их варварские традиции стали получать всё более широкое распространение. Но если бы дело было только в этом! Опасаясь, что в память о своей возлюбленной богоподобный Канмар при случае вернёт Тингум её сестре, Мененний вошёл в тайные сношения с воинами креста и заключил союз, позволяющий им свободный проход по землям Тингума и всяческую поддержку в случае, если Канмар вернётся из своего северного похода…
– Очень интересно… а где же сейчас обитает сама Аделаида?
– Неприступная Келла осталась верна своей царице. Мененнию ничего не удалось добиться от жителей ни угрозами, ни даже осадой.
– И что же твоя хозяйка велела передать моему… кстати, кто тебе сказал, что Кайл Росс мой сын?
Старичок тут же снова склонился в глубоком поклоне, сверкнув, однако же, хитрыми глазёнками из-под кустистых бровей.
– Никто не говорил, моя благородная госпожа, смею тебя заверить. Но у нас в Тингуме держат глаза и уши открытыми, и умеют делать выводы…
– М-м-м… да? И из чего же ты это заключил?
– Кайл Росс известен строгостью и аскетичностью нрава, достойного великого полководца: сразу видно, когда юношу воспитывает отец. Леам-беат-Шаас мог бы служить образцом для нашего юношества.
– Леам-беат-Шаас?
– О, да, – старичок снова хитро усмехнулся. – Царица Сильвелла была весьма раздосадована его возвращением в Сивфы, не смотря даже на то, сколько неприятностей он доставил в своё время Канмару. И не жалела сил и средств, чтобы проследить его судьбу. Ваш недостойный раб сам ездил в Вернец, чтобы разыскать его следы. Я потратил на это много лет. Однако же преуспел.