Эрлинг

– Милый, ты что, головой ударился? Мне пятнадцать лет!

– Но материнство так тебе к лицу…

– Тоже мне, аргумент!

– И Альдору было бы куда, наконец, воплотиться…

– Ах, Альдору! – вспыхнула она. – Пусть он сначала научится ценить собственную жизнь! А то вынашиваешь его девять месяцев, рожаешь в муках, ночей не спишь, растишь, воспитываешь, а он при первой же возможности приносит себя в жертву самому себе! К тому же… ты что, забыл, кто у тебя старший сын? Антар пока жив-здоров, умирать, к счастью, не собирается.

– Так что же, ты…

– Пока Антар не умрёт – никаких детей, – отрезала она. – Или сам рожай, если хочешь.

Сам объект обсуждения как-то неестественно закашлялся.

– Да, но вернёмся к нашей… м-м-м… задаче, – спохватился юный маг. – Теоретически можно ввести и третью переменную, но вот как быть с параметрами… Антар, ты в состоянии их определить с достаточной степенью приближения?

– Пап, ну ты издеваешься? Там срок три недели от силы.

– Кто тебя знает. Ну… можно подождать тогда…

– Вечно ты всё усложняешь, – вздохнула Мелисента. – Почему бы не найти заклинателя и не попросить его вежливо вернуть всё как было?

– Этим мы как раз и занимаемся, – отозвался Антар. – Но во избежание всяких неожиданностей неприятных я хочу попросить вас отвести девушку в Сваргу.  Там до неё никому будет не добраться. А в её положении… вредно волноваться.

– Ну конечно, Антар, о чём разговор, – тут же отозвалась Мелисента. – Мы о ней позаботимся. Решайте тут свои проблемы со спокойной совестью.

Замок Эллерберг,  36 г.э. Леам-беат-Шааса

На этот раз Дорс отвёл пленника в подземелье молча. Разговорился он уже когда приковал его к стене и приступил к допросу с пристрастием. Фон Штосс, однако же, сотрудничать отказывался. На все вопросы он отвечал равнодушным молчанием, его тонкие губы то и дело складывались в мечтательную улыбку, так выводившую его давнего врага из равновесия, что, потеряв самообладание, Дорс со всего размаха ударил узника в челюсть. Только тогда Ламберт посмотрел на него и сказал:

– Извини, я отвлёкся. Ты что-то спросил?

Канцлер не рисовался. Он в самом деле не слышал Дорса, погружённый в мечты о будущей дочери. Он старался угадать, какого цвета будут её глаза и волосы, представлял, как будет возиться со своей маленькой принцессой, как она впервые влюбится… из размышлений о том, как в этом случае стоит вести себя отцу, Дорс его как раз и вывел.

– Как тебе удалось сделать своего двойника, не используя магию? – в который раз уже прорычал барон.

– А-а-а… это. Ну, можешь считать, это моя способность как некроманта, а не как мага.

– Не умничай тут, фон Штосс, а ни то…

Однако закончить угрозу Дорс не успел: сержант замковой стражи ввалился в подвал и прокричал, что барона срочно вызывает к себе император. Вынужденный прерваться на самом интересном месте, тот смачно выругался, но всё же повиновался.

– Поступили данные о том, что Кайл Росс стягивает войска к окрестностям Вернеца.

– И что, мой император?

– Как думаешь, что он задумал?

– Я полагаю, что этот мальчишка далеко не так безоглядно предан фон Штоссу, как тот привык думать. Он понимает, что рано или поздно ему придётся уступить… возможно, Кайл уже махнул рукой на своего приёмного папашу и готовится защищать свои границы от тебя, мой император.

Калгакас задумчиво почесал щёку.

– Что ж, это возможно. Удалось узнать, как он умудрился сбежать?

– Пока нет, мой император, но клянусь вам, я выбью из него правду.

– Ну, хорошо, ступай.

А всего десять часов спустя прямо в границах замковой стены Эллерберга оказался один из концов локального искривления пространства, открытого одной юной ведьмой. И войска Кайла Росса хлынули внутрь.

Эффект внезапности, конечно, имел место быть. Однако весь гарнизон замка (и немалый гарнизон), состоял сплошь из илларийцев, каждую секунду готовых умереть, а потому смутить их неожиданным нападением было не так-то легко. К тому же, проход Вернец-Элленберг имел ограниченную пропускную способность, так что первые когорты Кайла просто окапывались рядом, прикрывая новые поступления. С другой стороны замка открылся портал Демониса.

Однако за эти десять часов, ещё до того, как первый солдат Кайла Росса (а это был Эртан Бугарет) шагнул на брусчатку Элленберга, произошло ещё кое-что.

Ламберт всё ещё висел, прикованный к стене, когда в мрачное подземелье спустился человек, до этого ни разу здесь не появлявшийся.

– Салем? – в голосе седовласого мага прозвучало лёгкое удивление, смешанное с разочарованием. Аура бывшего ученика сказала ему слишком многое.

– Извини, я не думал, что всё зайдёт так далеко. Совершенно упустил из виду твоё ослиное упрямство.

– Чья бы корова мычала, – тихо сказал Ламберт, пристально разглядывая Салема. – Она тебе не достанется. Даже, если ты меня убьёшь.

– Поживём – увидим, – Салем избегал смотреть в глаза бывшему руководителю. Подаренный им когда-то медальон, казалось, жёг предателю грудь. Перед мысленным взором декана Университета Вернеца проносились их с Ламбертом совместные занятия, споры, верховые прогулки, «Дом на холме» и маленькие балы, Рогнар и Фердинанд, кулинарные шедевры Марты… – Ты не понимаешь, – поникшим голосом сказал стихийник, вынимая из ножен кинжал, – у меня нет другого выхода.