Страница 42 из 46
как арбалетная стрела, полетел в самую гущу зияющих чёрных
дыр, наполненных легковоспламеняющейся жидкостью.
Смола вспыхнула, мгновенно поглотив огненного духа. Акено,
прыгая по кочкам, добрался до него. Противник по-прежнему
был намного выше парня и добраться до маски, чтобы спасти
Лиру было невыполнимо. Закусив нижнюю губу, Акено
самоотверженно прыгнул на ближайшую лапу, и его сразу же
пронзил чудовищный холод, а затем в нос ударил запах горелой
плоти. Сдерживая крик, парень заставлял себя ползти дальше,
буквально прокусив губу насквозь, чтобы не потерять сознание.
Когда Сёгун добрался до плеча корчившегося пожираемого
самим собой духа, то его руки превратились в покрытые золой
кости, но сила воли заставляла помнить, что он находится не в
реальном мире. Вырвав нож из маски, парень начал вырезать
девушку из глиняных оков, и ему бы это удалось, если бы дух,
заревев, высоко не подпрыгнул. Ударившись о сталактит, враг
упал недалеко от озера, но достаточно далеко, чтобы снова не
вспыхнуть. От удара о камень Акено сорвался, отлетев в сторону,
а Лира висела вмурованной до пояса, но руки болтались как
плети. Император, подняв голову, увидел, как к нему несётся
разгневанный дух, девушка тряпицей болтается у него во лбу.
Остановившись в метре от парня, дух-лис медленно распахнул
пасть на маске, хвастаясь перед поверженным врагом рядами
острых, как кинжалы, зубов. Дух навис над Акено, почти
погрузив его в свою пасть, как вдруг он неожиданно судорожно
задёргался и завалился на бок. Парень, уже отчаявшись, не мог
поднять головы, хотя глаза были широко распахнуты. Лёгкий
щипок за ухо мгновенно привёл его в чувство, и он поднял
глаза…
Перед ним стояла девушка. Она широко улыбалась,
поигрывая длинными кухонным ножом. Лира помогла встать
парню, и тут Акено очнулся, тяжело дыша и хватаясь за сердце.
Он понял, почему видел Лиру маленькой и почему всякий раз
её пытались убить: дух-лис хотел избавиться от захваченной
девушки, пока она была ребёнком, а значит беззащитной, но он
явно недооценил некомату…
Прошло много дней, прежде чем Лира смогла открыть
глаза, минуло ещё больше, прежде чем она встала на ноги. В
итоге девушка поправилась, и теперь ей нужно было узнать
правду о себе. Цукино уединилась с Лирой и долго беседовала
с ней, рассказывая о матери. Девушка только кивала, так как
она ничего о своём детстве не помнила. Потом все рассказы
старосты кошка начала перебивать, через каждое слово вставляя
свои кусочки из жизни, в итоге девушки сильно повздорили и
Лира сбежала. Акено узнал о бегстве и нашёл её сидящей на
берегу. Некомата омывала ножки в накатывающих волнах,
парень присел поодаль, косо глядя на девушку. Игра в молчанку
продолжалась недолго, первой не выдержала Лира, плеснув на
парня солёной водой. Акено, не долго думая, ответил тем же,
окатив девушку с ног до головы. В грустных глазах некоматы
заиграл игривый блеск, и девушка, ухмыляясь, набросилась на
парня. Играючи притопила его в нахлынувшей волне, Акено
напрягся и перекинул Лиру через себя. Кошка вскрикнула,
захлопав руками по воде, забрызгала мальчишку. Ребята
дурачились, пока солнце не закатилось за горизонт, и на едва
потемневшем небе высыпали звёзды.
Лиру и Акено окликнула Цукино. То, что староста
сообщила, было весьма неприятной вестью, и любой владыка
убил бы гонца с такими дурными вестями. К ним в скрытую
общину заявился человек, требующий подчинения от некомат,
и чтобы они помогли напасть на столицу. Староста сбежала
перед тем, как гору окружили вооружённые люди, но теперь
ей нужно возвращаться, и она просит Лиру пойти с ней, чтобы
показать, что у кошек есть лидер. Девушка хоть и не хотела, но
отвернуться от сестёр не могла. Но Акено повёл себя странно,
он заявил, что не может отпустить её обратно и вообще нужно
возвращаться. Такое поведение очень удивило девушку и даже
обидело. Парень твердил, что разговор с таким людьми ни к
чему не приведёт, а самоотверженная кошка опять попадёт в
неприятности. Лира не разделяла такого мнения и, презрительно
посмотрев на парня, которому доверяла, развернулась, уходя
следом за Цукино. По пути к горе, где скрывались кошки, Лира
не заметила никого, о ком говорила староста, и вообще кругом
было очень тихо, и лесные животные вели себя тихо, будто
их кто-то напугал. Цукино провела Лиру по коридорам, где
они также никого не встретили. Чем дальше, тем беспокойнее
было на душе у девушки, и она уже начала озираться по
сторонам. Женщина привела девушку в большой круглый, как
и все комнаты в убежище некомат, зал. Стоило Лире войти,
как помещение тут же заполнили люди, одетые в чёрные
одежды и с масками на лицах. Маски изображали кицуне,
своенравный и весьма задиристый дух-божество. Эта лисица
обычно соблюдала нейтралитет в войне, но при этом успевала
и помогать, и устраивать козни обеим сторонам, после чего с
ней никто не хотел связываться. Она была столь же опасной,
как и властелины огня — пепельные лисы. Что её представители
забыли у кошек, было не понятно, но предостережение Акено
имело смысл…
Круглая комната напоминала дно колодца, правда таких
колодцев Лира никогда не видела. Кошку поражала обстановка
горы, её потайные двери и круглые без единого угла комнаты.
Она спрашивала сестёр о загадочном месте, но добилась только
небольшого рассказа про гору. Когда-то давно убежище служило
местом сбора талой воды со снежной вершины, как огромный
колодец, поэтому стены коридоров были настолько гладкими,
что блестели от бликов ламп. Больше ничего не получилось
узнать, так как некоматы очень неохотно разговаривали с
Лирой, будто им запретили, и теперь, видя, как в круглой
комнате собрались опасные люди, было понятно, почему её
держали в неведение. Люди в масках стояли возле отверстий
прямоугольной формы, откуда так внезапно и появились. Кошка
была слишком сосредоточена на опасности, чтобы заметить
отводы для воды. Они тоже были весьма необычными: изящный
узор, как толстая виноградная лоза, оплетал водостоки и стены,
уходя далеко вверх, а труба упиралась в голубое осеннее небо.
Задрав голову вверх, Лира даже смогла заметить клин летящих
журавлей…
Пристальный взор, обжигающий леденящим холодом,
исходящий из-под одного из капюшонов, заставил её выдохнуть
облачко пара. Перед некоматой стояла совсем крохотная, даже
по сравнению с Лирой, фигурка, как будто вырезанная умелым
мастером по кости. Ожидая нож у горла, Лира приготовилась
дать отпор любому обидчику, даже Цукино, всё ещё стоящей
позади неё. Молчание продолжалось недолго, и вскоре прозвенел
тонкий голосок девушки. Незнакомка назвала некомату по
её настоящему имени, отчего та чуть не присела, настолько
сильна была воля говорящей, но что больше испугало Лиру так
это, что кто-то знает её родовое имя. Незнакомка говорила о
прошлой войне, о воюющих ёкаях и ёмах, что людей заставили
сражаться между собой. Весь монолог Лира пыталась заглянуть
под капюшон, чтобы разглядеть через тень лицо девушки, но,
как она ни старалась, мрак, окружавший посланницу кицуне, не
давал ей что-либо увидеть. Закончив речь, девушка выхватила
длинный блестящий предмет. Она сделала это так быстро, что
Лира не успела понять ситуацию, как её щёку обожгла холодная
сталь меча. Правда, меч незнакомки не был похож на катану, он
казался намного тоньше самурайского меча, был обоюдоострым
и оканчивался треугольным кончиком. Гарда у него отличалась