Страница 43 из 44
Сердце Дракона
Легкий осенний ветер гнал по небу маленькие белые облака. Их резвые тени скользили по крышам девяносто одного квартала Шелкового Города и спешили вдаль, затеняя золотые храмы и отделанные нефритом пагоды, что с прошлой недели украшали живые цветы и горящие свечи.
Наступил месяц призраков[1], и чтобы задобрить голодных духов жители Срединного Царства подносили им вкуснейшие угощения, выпеченные в форме красных черепах и прочие сладости. Они оставляли их по обочинам дорог, на площадях или в широких переулках и с высоты балкона Изумрудного Дворца столица Империи казалась покрыта махровым ковром.
Лин отвернулась от уличной красоты и позволила служанкам приколоть к высокой и сложной прическе последний цветок.
- Не поверишь, чье письмо только что доставили ко двору.
Около бумажной перегородки стоял Реншу и сжимал свиток на деревянных спицах.
Служанки поклонились и торопливыми шажками покинули покои.
Лин изящно изогнула бровь-мотылек и Реншу продолжил:
- Нам шлет поклон правитель Биши – хан Огедей.
- О, - тихо выдохнула она, снова разворачиваясь на балкон. С улиц летели шум, голоса и крики. Большая процессия горожан медленно тянулась к морским и речным побережьям.
- Он приносит глубочайшие извинения за необдуманную атаку на заставу Шаньхайгунь, готов возместить ущерб и смиренно просит о снисхождении.
- Какой?
- Он хочет заключить с нами мирный договор и взять в жены любую принцессу из Пятой Династии Шу.
- Любую? – Хмыкнула Лин, припоминая, как раньше Огедей настаивал исключительно на ее сиятельной особе. – С чего вдруг?
Реншу развернул свиток и пробежался по пергаменту глазами.
- Пишет, что когда его ранило в битве у Бохайского залива и он был на грани жизни и смерти, к нему явился Тенгри[2] и помог постичь истинный смысл жизни. Он больше не ищет войны и не жаждет кровопролития. Он понял, что высшее благо – созидать, а не разрушать. - Принц дочитал письмо и отбросил свиток на нефритовый стол. – Созидать, а не разрушать, - задумчиво повторил он.
- Веришь, он действительно изменился?
Будущий Сын Неба посмотрел на сестру и пожал плечом:
- Не знаю. Но не стану упускать возможность заключить с кочевниками мир. Первый Министр Тан уже в курсе. Завтра с утра он этим займется.
Из коридора послышались торопливые шаги и шелест множества шелков. Реншу бросил туда короткий взгляд.
- Но сегодня у нас Юй Лань[3]. Поторопимся, - он протянул ей руку, - а то нас уже потеряли.
… Брат и сестра оставили подношения усопшим родителям в Храме Вечной Жизни, что примыкал к Горе Царя Обезьян и северному склону Скалы Солнца, и после в сопровождении роскошной свиты направились к городскому причалу, чтобы присоединиться к ритуальному запуску небесных и водяных фонарей.
Наследник Империи был облачен в желтые шелка, расшитые золотыми драконами и звездами; на его голове поблескивал нефритовый венец на жемчужных нитях, а в его руках горел воздушный фонарь. На Лин колыхалось тяжелое платье из нескольких слоев шелка, украшенное золотым поясом и нефритовыми кольцами, надетое настолько искусно, что прекрасно прикрывало заметно округлившийся живот. В одной руке девушка несла водяной фонарь, другой опиралась на локоть младшего брата.
У кромки воды толпился народ. Пестрая феерия горящих фонарей слепила глаза. Одни фонари спускали на воду, другие запускали в синее небо. Под заливистый детский смех взрослые сжигали сделанные из подручных материалов копии ценных вещиц, надеясь тем самым улучшить долю родственников обитавших в загробном царстве.
Свершив ритуал, дети Императора Шу Аньфу и Императрицы Венлинг вернулись во дворец. Но ненадолго, потому что в первых сумерках в Шелковом Городе начались театральные представления.
Лучшие кукольники, актеры и певцы съехались со всех уголков в столицу долгого мира, чтобы порадовать наследного принца Реншу и вновь обретенную Высокую Солнечную принцессу Лин красочными постановками и шуточными спектаклями.
Мальчик и девушка сидели в золоченных креслах на ступенчатом возвышении в окружении мандаринов и аристократов в великолепных нарядах в золоте и нефрите и придворных дам в шелках с роскошными поясами и вычурными прическами, и с интересом наблюдали за игрой, разворачивавшейся на высокой, ярко-освещенной сцене среди красочных декораций.
Однако, не успел завершиться первый акт, наследники улизнули.
… Лазурное Море сверкало, как разлитое серебро; от пьянящих морских ароматов слезились глаза; со стороны города летели смех, звуки музыки, голоса актеров; здесь, на побережье лишь ласково пели волны.
Лин и Реншу медленно брели краем берега к волшебной джонке. Когда до лодки осталась семь или восемь чжань, принц остановился и посмотрел на сестру, освещенную светом близких звезд.
Девушка мечтательно глядела на темную линию горизонта и чуть заметно улыбалась. Принц знал - ей не терпелось вернуться в Потаенное Царство, но все равно предложил:
- Может, задержишься на неделю? Юй Лань продлится еще дней десять.
Лин перевела взгляд на печального брата и покачала головой:
- Нет, Реншу. Тай скучает без меня. Я больше не хочу мучать его разлукой. – Она приложила руку к округлившемуся животу и добавила: - к тому же в моем положении лучше быть рядом с мужем и…
- Под присмотром заботливых лекарей, - важно закончил принц и улыбнулся.
На самом деле, он был согласен с сестрой. В Шелковом Городе понятия не имели о том, что Высокая Солнечная принцесса давно стала Императрицей полумифического царства и ждала ребенка от Императора-Дракона.
Ее частые отлучки из дворца объясняли долгими паломническими путешествиями в священные места Срединного Царства, в которых Ее Императорское Высочество (ха, знали бы они, что давно уже не «высочество») возносила благодарности богам Девяти Небес и молила небесных заступников о ниспослании Империи и народу процветания и долгих лет безмятежности.
В прошлый раз она якобы отбывала в провинцию Хэнань в Храм Первой Мудрости; на сей раз, Реншу задумался и… усмехнулся, скажут – отправилась в долгое путешествие в Страну Снегов[4] к легендарной Крыше Мира[5] в поисках благословенной, но ныне потерянной земли богов.
Лин сжала плечи брата и поцеловала в лоб. Мальчик вынырнул из размышлений и, обняв девушку, проводил ее до сходней. Но прежде чем она успела подняться на палубу, спросил:
- Как это?