Страница 20 из 44
Тай хрипло вздохнул и вынул руки из-под подоткнутого покрывала. Лин отметила рельефы тренированных мышц, большие кисти и изящные, длинные пальцы. Художник? Мечник? Поэт? Девушка испытала странное волнение. Тай был слишком утончен, хорошо сложен и юн, чтобы в одиночку бороздить зимнее штормовое море.
Она неуверенно протянула руку и коснулась его мизинца – подушечка загорелась, будто ее окунули в расплавленную сталь.
У него жар, испугалась она. Похоже, он все-таки подхватил воспаление легких, пока «обнимался» с ледяными камнями.
Не теряя ни минуты, принцесса спустилась на главную кухню, разожгла жаровню и вскипятила воды. Нарезав корня женьшеня, что был спрятан в одном из сотен серебряных сундучков, она бросила полученную смесь в кипяток; добавила имбирь, чесночную настойку, мед и прочие травы и три часа выпаривала снадобье на тлеющих углях. Вернувшись в покои с целебным женьшеневым настоем, она разбудила Тая и заставила выпить его все до последней капли.
В следующие два дня Лин не отходила от него ни на шаг. Тай пробуждался на несколько минут, чтобы принять горьковато-терпкий эликсир и проваливался в неспокойный сон. Несмотря на жуткое смущение, Лин тщательно осмотрела тело юноши инашла на животе внушительную рваную рану, судя по всему оставленную когтями и зубами морского чудовища. Так, к варке целебного корня, прибавилась забота – промывать и перебинтовывать его исполосованный живот.
Принцесса не спала почти неделю. Ее качало от усталости, глаза слипались, ноги подкашивались, но в то же времясердце пело, а душа ликовала. Тай шел на поправку, а она все больше убеждалась, что впервые со дня появления в Потаенном Царстве не чувствует себя несчастной пленницей. Наконец, ее существование наполнилось смыслом, а жизнь заиграла красками весны.
* * *
Господин Лунг пропал и не показывался (отчасти это радовало принцессу) и потому все следующие недели Тай жил в ее покоях. Как только он пошел на поправку, Лин обустроила ему соседнюю комнату, обитую желтым и зеленым шелком и бархатом, и стала наведываться каждые два-три часа, чтобы напоить женьшеневым эликсиром илипоиграть ему на лютне.
Когда зимние бураны унесло, а свирепые ветра присмирели, Тай и Лин отправились на прогулку за пределы Каменного Города.
- Ты все еще не помнишь, как оказался в море?
Они шли по каменистой дорожке, вьющейся серпантином к подножию Каскадных Гор. Тропа то нырялав посеребренные бамбуковые рощи, то взлетала на холмы, засеянные крестьянскими домиками. Сапоги сминали хрустящий снег. Солнце просвечивало сквозь облака из пуха. Меховые накидки били им по ногам.
- Помню. Смутно, - признался Тай.
В последние дни он заметно окреп. Кожа приобрела здоровый оттенок, а темные глаза – живой блеск.
- Мы вышли в море на заре. Отплыли от берега на три ли и остановили джонку у Желтого Утеса. Светило зимнее солнце, дул западный ветер и ничего не предвещало беды. Мы с отцом занялись сетью и не заметили, как резко испортилась погода. Внезапно налетел сильный порыв и наша джонку закачалась. Потом ударил второй и сломал мачту. После третьего лодка перевернулась. Я потерял отца из виду. Его тут же утянуло на дно. Я попытался помочь, но рыболовные сети опутали меня, а течение понесло на восток – в открытое море. – Тай сдвинул брови. – Я помню холод и тяжесть воды. И больше ничего.– Он остановился у заледенелого абрикосового деревца. – Я думал, что очнусь на суде Яньвана, выслушаю приговор и уйду во тьму. А вместо Подземного Царства вознесся на небеса.
Юноша обратил на принцессу пристальный взгляд и она покраснела. Он был так близко. Сильный, высокий, красивый. От внезапно желания мужских ласк потянуло низ живота. Испугавшись нахлынувших чувств, принцесса повернулась и зашагала к склону горы.
- Лин, подожди, - Тай заторопился следом. – Я чем-то обидел тебя?
- Нет, - помотала она головой и утонула в капюшоне, чтобы скрыть предательский румянец. Вдохнув и выдохнув, она спросила: - Как ты думаешь, твоему отцу удалось доплыть до берега?
- Не знаю, - опечалился Тай, вспоминая то утро. – Надеюсь боги Девяти Небес сжалились над ним и облегчили его страдания.
Дорожка свернула у скалистой гряды и поплелась вдоль бугристых холмов, присыпанных серебром.
- Давно ты здесь? – Спросил он, когда принцесса взошла на белый гребень. Отсюда открывался вид на долину, Каменный Город, Хрустальный Дворец с садами и парками и побережье Лазурного Моря.
- Здесь? – Задумалась она. Крупные снежинки сыпали с неба точно белые лепестки роз.
- В Потаенном Царстве. Так ведь это место называется? – Уточнил Тай.
Она кивнула и горько усмехнулась:
- Давно ли я пленница Потаенного Царства? Может быть. Я уплыла из дома в месяц Зеленого Шелка. В ту ночь пели птицы, было тепло и тихо, а вершина Горы Царя Обезьян сверкала в свете весенних звезд. На Скале Солнца сиял мой родной Изумрудный Дворец и я видела его в последний раз.
- Месяц Зеленого Шелка? – Прикинул Тай. – Когда мы вышлив море, наступил месяц Белой Ночи.
Девушка покачнулась.
- Одиннадцать лун. Прошло почти одиннадцать лун, - ее горло свело болезненной судорогой, на глаза навернулись слезы. – Я никогда не освобожусь из этого плена. Никогда не увижу отца и брата. Никогда не вернусь домой.
- Не говори так, - Тай быстро подошел и обнял принцессу за плечи. – Нам не дано повлиять на извивы путей, не дано изменить разветвления судеб и повлиять на разделения миров. Мы простые смертные. От нашего желания ничего не зависит.
- Обнадеживает, - буркнула она.
- Да, - улыбнулся юный рыбак. – Но это не повод отчаиваться. Еще вчера я жил тяжелой жизнью, вставал до зари, ходил в море и продавал улов на местном рынке, чтобы заработать для семьи немного денег. А сегодня сплю на шелках и бархате, одет в императорские одежде, живу во дворце, вкушаю лучшие блюда, а рядом со мной самая красивая девушка Мира под Девятью Небесами.
Лин подняла голову и посмотрела ему в глаза – сказанное поразило ее в самое сердце. В Изумрудном Дворце ее никогда не считали красавицей, напротив – все служанки и евнухи за глаза прозвали «дурнушкой династии Шу» (потому то Любимая Наложница и ее сын-наследник мечтали спровадить ее за Стену и сдать грязному дикарю из народа Биши).
- Что такое? – Тай заметил замешательство подруги.
Вокруг разливались терпкие ароматы сандала и зимнего моря. Солнце скрылось в облаках, и подножия Каскадных Гор застлала тень.
- Когда я впервые увидела тебя на берегу без одежды и без сил, то приняла за коварного гуя, подосланного Пань-гуанем, чтобы через меня подобраться к господину Лунгу и убить его, - сказала принцесса.
- За гуя? – Удивился он. – Не думал, что похож на чудовище с рогами и хвостом.
Лин пожала плечами и потупилась.
- А что ты думаешь обо мне сейчас? – Поинтересовался Тай. Его глаза играли теплыми желтоватыми отсветами и заставляли сердце Лин биться быстрее.
Она поразмыслила и призналась:
- Что ты самый настоящий человек из всех, с кем довелось повстречаться.
* * *
Снег сыпал все реже, а солнце припекало все жарче.
Тай пропадал во внутренних дворах, занимая все свободное время тренировками. На заре он разоблачался до нижней рубахи, брал лук и колчан и удалялся в императорский сад. Стрела ложилась на тетиву, лук взмывал на уровень плеч, раздавался мерный щелчок, и зимний воздух разрезало визгом петляющего наконечника. И так тысячу раз.
Потом спускался в царские конюшни, седлал гордого скакуна, вспрыгивал ему на спину и до полудня оттачивал мастерство наездника. После легкого обеда возвращался во внутренние покои и принимался махать широким мечом, блиставшем в золотых лучах, втекавших через переплеты окон.