Страница 14 из 19
Причиной обычно служила погода, особенно когда фильм снимался на натуре. Стэнли приходилось бороться с изменчивыми атмосферными условиями, особенно когда он работал в Ирландии, но эта проблема стояла и на юге Англии. Отличительной особенностью подхода Стэнли и Джона к съемкам была абсолютная точность. Для интерьерных сцен она могла быть достигнута только после нескольких часов тонкой настройки и регулировки освещения. На улице было еще труднее: одного проходящего облака было достаточно, чтобы полностью трансформировать внешний вид и ощущение кадра, что делало его несовместимым с предыдущими кадрами. Стэнли ежедневно просил прогноз погоды и соответствующим образом адаптировал свой график. Когда мы были в Ирландии, он проигнорировал местный прогноз погоды и выразил доверие к прогнозам Лондонского метеорологического офиса, которые он считал более надежными. К сожалению, метеорология в то время была столь же научной, как если бы вы заставили кого-то забраться на вершину столба и смотреть на горизонт. Над головой Стэнли то и дело возникали дерзкие облака, заставляя его остановиться, перенести или отложить съемку.
Стэнли предвидел это. У него в договоре о финансировании даже был пункт, в котором говорилось, что ему не нужно тратить свои собственные деньги в случае неподходящей погоды. Стэнли позаботился обо всем; он был готов справиться с неожиданными проблемами, человеческой ошибкой и силами природы. Он сделал все, что мог сделать человек, чтобы защитить себя и своих сотрудников, но его сотрудники не понимали этого и спрашивали себя, какого черта он ждет. Я мог бы успокоить их, объяснив им все это, но Стэнли никому не рассказывал, что происходило в его офисе. Даже главы департаментов не знали, из-за чего так внезапно менялся план. Я задал себе этот вопрос: знание причины этих изменений и задержек скрашивает потерянные минуты или часы? Я понимал, почему Стэнли вел себя так. Я также понимал тех, кто продолжал жаловаться.
Через пять месяцев в Англии Стэнли заявил, что он удовлетворен, и остановил съемки. Работа над фильмом, которая охватывала ирландские деревни под Дублином и весь юг Англии, неожиданно сконцентрировалась в Эбботс-Мид. Различные департаменты были закрыты, персонал был уволен, а Стэнли остался наедине с монтажерами и звукоинженерами. Они работали в гараже рядом с теплицей. Несколько месяцев назад, когда мы были в Ирландии, он был звукоизолирован и превращен в монтажный цех с мувиолой и аудиомикшерами. Стэнли проводил там целый день. Он был еще более сконцентрирован на фильме, чем во время съемок. Никто не мог помешать ему, даже менеджеры Warner. Андрос отфильтровал все звонки. Только Джулиан разрешалось говорить со Стэнли.
Музыка, которую выбирали для озвучки фильма, наполнила воздух в Эбботс-Мид. Стэнли слушал ее в своем кабинете на первом этаже во время перерыва, пока Кристиана и Ян воспроизводили ее в стерео во флигеле. Стены буквально тряслись. Большую часть времени я где-то бегал по поручениям, но Маргарет должна была оставаться там весь день. Когда я вернулся, она в отчаянии закатила глаза и положила руки на уши.
Как и все аспекты «Барри Линдона», выбор музыки был результатом длительных исследований. Годами Стэнли слушал кассеты и пластинки классической музыки и ирландского фолка. Кристиана и Ян помогали ему. Они выросли, окруженные музыкой, потому что их мать, Ингеборга Харлан, была знаменитой в Германии оперной певицей. Стэнли постоянно спрашивал свою жену и ее брата, какая из записей произвела на них наибольшее впечатление. Это было первым тестом, и записи, которые они выбирали, откладывались в сторону и прослушивались снова. «Ты слышала это? Как думаешь, это подойдет к сцене? Тебе не кажется, что нужно что-то погромче?» Когда Стэнли сосредотачивался, он не замечал, что может быть утомительным. «Стэнли, пожалуйста, остановись! Просто дай мне писать мои картины!» – взмолилась Кристиана, вымотанная этими бесконечными вопросами. Поэтому Стэнли переключил внимание на Яна: «Ты выяснил, кто дирижер оркестра? Ты знаешь, где он живет? У тебя есть другие исполнения этой вещи?»
Вместо того чтобы арендовать дорогие студии звукозаписи, Стэнли разыскивал церкви или театры, где была возможность записать оркестр. Для «Барри Линдона» он отыскал церковь в Ричмонде, Суррей. Он также использовал «Барбикан-центр». Официально он еще не был открыт, но концертный зал функционировал. «Прекрасно! – распорядился Стэнли. – Он обязательно будет доступен и будет дешевле!» Звуковые эффекты были записаны в студии Bushy Studios – старой киностудии, в которой в то время были отличные средства для звукозаписи. Однажды мне пришлось для чего-то приехать в студию, и я увидел, как звукорежиссеры собрались стучать кокосовой скорлупой и бегать вокруг по песку, который они рассыпали по всему этажу студии. Они записывали звук копыт лошадей, потому что живая запись была недостаточно хорошей. То, что они могли сделать, было удивительно: они казались совершенно сумасшедшими, но потом, когда я смотрел фильм на экране, то как по волшебству услышал настоящие копыта. Лошадь без лошади.
Три года прошло с тех пор, как Стэнли начал работать над «Барри Линдоном». Три года работы перед тем, как проектор смог высветить то, что до этого момента было всего лишь идеей в голове Стэнли. Три года для трех часов фильма.
Первым проектором, который прикоснулся к фильму, стал находящийся в приватном кинозале в Эбботс-Мид. Андрос командовал и отвечал за смену катушек, пока семья сидела на диване и стульях. Катарина, Аня, Вивиан, Ян и его жена Мария были там. И конечно, Кристиана. Она была в первом ряду, где ей и полагалось. Пока фильм не закончился, она не переставала говорить со Стэнли. Они обсуждали каждую сцену: Стэнли многократно спрашивал мнение своей жены и очень внимательно выслушивал. В течение фильма Кристиана хвалила его; ей понравился фильм. Она сказала, что он вернул чистую красоту тех мест, где они жили во время съемок. Атмосфера работы в Ирландии повлияла на сам фильм; там было все: роскошные костюмы, кристально чистая картинка, неподвижная элегантность актеров и романтизм музыки. Все было идеально на месте и способствовало окончательному результату, который она сочла невероятно красивым и подвижным. «Барри Линдон» удовлетворил художника внутри нее. Она говорила об этом в течение нескольких дней.
Эта чрезвычайно позитивная реакция, возможно, преуменьшила разочарование Стэнли, когда фильм показал плохие сборы в прокате. Несмотря на благоприятные отзывы, американская публика не казалась заинтересованной в «Барри Линдоне». Стэнли не мог понять почему и преследовал Джулиана. После трех лет напряженной работы ему было нелегко согласиться с тем, что посетители кинотеатров не разделяли страсть, которую он вложил в картину. С другой стороны, в Европе реакция были отличной. Фильм имел огромный успех во Франции и Италии. Я был рад, что мои соотечественники отреагировали на фильм так, как Стэнли надеялся.
После того как фильм вышел в декабре 1975 года, Эбботс-Мид вернулось к обычной жизни, в основном как частного дома Стэнли Кубрика. Еще оставались четкие следы того, что он использовался как офис Hobby Films: офисы были загромождены огромным количеством принадлежностей, а на парковке стояли контейнеры. Одной из выдающихся проблем были костюмы. Стэнли решил сохранить их, потому что думал использовать их для другого проекта, о котором он часто говорил: фильма о Наполеоне Бонапарте.
Гаражи Эбботс-Мид были переполнены, а складские помещения Bullens были, как и предсказал Андрос, переполненными наследием «Заводного апельсина». Таким образом, костюмы хранились на арендованном складе в Bushy Studios. Однако там было мало места, и Стэнли подумал, что склад плохо вентилируется: мы с Андросом должны были по очереди ездить туда каждый день, оставлять дверь открытой и перемещать костюмы («убедитесь, что вы всегда находитесь рядом на тот случай, если кто-то, проходящий мимо, курит и бросит туда бычок по ошибке…»). К счастью, у Андроса была идея, которая спасла нас: он был знаком с генералом из королевского полка и предложил Стэнли, чтобы солдаты использовали костюмы для официальных парадов. Стэнли согласился: костюмы были износостойкими и не пострадали. Фактически использование заставит их выглядеть более живыми и не такими новыми, что больше подходило для «Наполеона».