Страница 27 из 94
— Да, Лаура, было приятно познакомиться.
— Ага, и мне тоже, — ответила она, выбегая с кухни.
Брок осторожно подтолкнул меня вперед, оторвавшись от моей спины, подошел к матери, наклонился, чтобы она поцеловала его в щеку.
— Хорошо проведи время, дорогой. — Услышала я ее шепот.
— Точно, — пробормотал он, и она отошла, посмотрев на меня.
— Хорошего вечера, Тесс. Приятно было с тобой познакомиться.
— С вами тоже, Ферн, — ответила я.
Она пошла на выход, Брок схватил меня за руку и последовал за ней, потянув за собой.
Мы вошли в гостиную, оторвавшись друг от друга, потому что дети одновременно прощались со мной, и атаковали ноги Брока, обнимая (он позволил атаковать себя своим племянникам, но племянницу поднял на руки, крепко ее обняв, поцеловав, потом подул ей на шею, она захихикала с детским самозабвением, и наблюдая за ними, я боролась с теплой волной сентиментальности), потом столпотворение закончилось, я стояла посреди видавшей виды гостиной Брока, когда он закрыл входную дверь.
Запер ее на три замка (ручку, засов, цепь) и повернулся ко мне.
— Твоя мама хотела плюнуть на могилу отца? — спросил он, приподнимая брови.
— Развод был тяжелым, хотя твоя родня явно имеет больше шансов в этом вопросе, мои обходили друг друга на милю, а то и больше.
Он ухмыльнулся мне.
Я наклонила голову в сторону и спросила:
— Значит Рекс и Джоуи?
Его ухмылка превратилась в улыбку во все лицо, затем он совершил движение и прежде чем я поняла, даже после того, как все произошло, я до конца все же не понимала, каким образом оказалась лежащей на спине на диване с Броком, возвышающемся на мне. Единственное, что я поняла, что уже была на диване.
— Рекс и Джоуи, — сказал он, удерживая мой взгляд, в котором читалось веселье, его руки двигались по мне, не способствуя расслаблению или общению. — Мои парни. Я был женат на их матери пять самых несчастных лет своей жизни. Потом я развелся после пяти самых жалких лет своей жизни. Два года назад она снова вышла замуж, теперь занимается тем, что делает жизнь своего нового мужа несчастной, к счастью для меня, она переключилась на него. Рексу десять, Джоуи двенадцать. Они хорошие парни, я забираю их каждые выходные, две недели летом и всякий раз, когда Оливия посещает спа довольно часто, если учесть насколько ее новый муж-жертва загружен, и меня это вполне устраивает, потому что я участвую в жизни своих детей, видно мои гены оказались доминирующими, они не являются занозой в заднице, как их мать.
— Я так понимаю из твоих слов, что вы не мирно разошлись, но остались друзьями, — отметила я, и веселье в его глазах распространилось по всей комнате, а также по его телу, которое стало сотрясаться от сдерживаемого смеха.
— Да, детка, прости, что не объяснил более ясно.
— Значит, твой брак с ней был самыми несчастными пятью годами в жизни?
— Да, и, хотя мое существование без нее она сделала скудным в финансовом плане, но не несчастным по жизни.
— Тогда почему ты женился на ней?
Он слегка наклонил голову в сторону, приняв более серьезное выражение лица.
Потом ответил:
— Потому что существовала одна Оливия, с которой я встречался, влюбился и попросил выйти за меня замуж. А потом появилась Оливия в медовый месяц. Как день и ночь. Тьма и свет. Я не шучу, дорогая, такое впечатление, что это была совсем другая женщина. Это был настоящий удар.
Я уставилась на него, шокированная и заинтригованная его словами.
— Правда? — Спросила я.
— Да, — ответил он.
— Но это... — я замешкалась, — страшно.
— Ты будешь мне об этом рассказывать, — с чувством произнес он, а я подумала об Аде и Вике, как Ада предстала перед Викой такой, какой он хотел ее видеть, а как только поимела кольцо на пальце, показала ему настоящую Аду, сделав его несчастной жертвой, в качестве которой и хотела его иметь.
— Почему так поступают женщины? — Спросила я.
— Поскольку у меня есть член, я надеялся, что ты мне ответишь на этот вопрос, — ответил он.
— Я понятия не имею, — произнесла я, и его веселье вернулось через улыбку, а тело опять задрожало от беззвучного смеха.
Он спросил:
— Тебе намекнуть?
— Намекнуть на что? — Спросила я.
Его руки перестали по мне блуждать, и он взял свободной рукой мое лицо с одной стороны.
И прошептал:
— С Тессой О'Хара, получишь только то, что видишь. Никакой херни. Никаких заигрываний. Никаких масок. Никакой лжи. Ничего. Она, такая, какая есть. Мне сорок пять лет, детка, должен тебе сказать, я так устал от этого напускного дерьма, ты не поверишь. И встретив женщину, которая понятия не имеет, как начать заигрывания, было для меня чертовски освежающе.
Ой.
В этот момент по какой-то совершенно не понятной причине я вдруг выпалила:
— Элли заказала розовое платье на нашу свадьбу девочки-цветочницы.
Брок уставился на меня. Потом рассмеялся, зарывшись лицом мне в шею.
Затем, все еще продолжая прижиматься к моей шеи, он перекатился на спину, я оказалась сверху, он посмотрел на меня, смех затих, он запустил свои руки в мои волосы и собрал их на затылке.
И пока он пытался побороть свой смех, его добрые, расплавленное серебро глаза смотрели в мои, он тихо сказал:
— Я об этом. Моя милая Тесс понятия не имеет, что такое заигрывания. Никакой херни. Никаких игр. Никаких масок. Чистая правда, никакой лжи.
— Брок, — прошептала я.
— Спасибо, что забрала детей, тогда мы смогли разобраться с мамой и папой.
— Пожалуйста, — мягко ответила я, и он притянул мое лицо к себе, прикоснувшись к губам, а затем отодвинул на дюйм, после чего я сообщила: — Просто имей ввиду. Грейди слышит все ваши разговоры, может не специально, и он помнит все слово в слово, что вы говорите.
У него перехватило дыхание. Затем он честно признался:
— У нас семейные разногласия. Лаура и моя старшая сестра Джилл хотят, чтобы отец вернулся в лоно семьи. Мой младший брат Леви, муж Лауры — Остин, партнер Джилл Фриц и, понятно же, моя мама не согласны. Остин, потому что он готов Лауру оберегать и защищать от чего угодно. Он познакомился с ней через два года после ее изнасилования, она тогда все еще не пришла в себя, но она понравилась ему, он стал возиться с ней, как с ребенком и до сих пор так, к ней относится. Он хороший человек, семьянин, сильно любит ее. Ему не нравится эта история с отцом, и ему не нравилось, когда отец приходил к ним за деньгами. Фриц против, потому что Фриц любит свои деньги, он упорно работает, чтобы умножить свое состояние, и любой, кто начинает просить у него деньги, априори, ему не нравится. Леви против, потому что мой брат ни хрена не работал, ему не хватает терпения, он быстро выходит из себя и переходит к крайностям. Всякое дерьмо лезет ему в голову. Разговоров ведется очень много. Грейди умный ребенок, он, видно, переживает, любит свою маму, и то, что он слышит, его смущает. — Он замолчал, а потом произнес: — Я поговорю с Лаурой.
— Почему такое происходит? — Поинтересовалась я. — Я хочу сказать, что вы все взрослые люди. Разве не могут те, кто хочет принять твоего отца в свои ряды, принять его к себе, а те, кто не...?
Брок перебил меня:
— У папы рак, Тесс.
Я напряглась, лежа на нем сверху, прошептала:
— О Боже.
— Да, — прошептал он в ответ. — Второй раз. Рак вернулся. В первый раз он легко справился с ним. На этот раз врачи говорят, что болезнь ведет себя более агрессивно. Отец хочет загладить свою вину, хочет вернуться в семью, хочет прощения от нас, если он умрет. А среди семьи есть те, кто сомневается в его мотивах и сроке сколько ему осталось. Но есть и те, которые видят, как отец стареет, болеет, он не только доставал нас, но и многих других людей, поэтому сейчас остался один, а он не привык быть один, ему нужно общение, семья, но даже если бы он не был одинок, все равно это не хорошо, особенно, если болен. Поэтому у нас появились разногласия в семье из-за всего этого дерьма, которое некоторое время никто не трогал, но сейчас эмоции зашкаливают.