Страница 26 из 94
— Мне нравится дедушка! — к разговору подключилась Элли.
— Конечно, дорогая, — ответила я, улыбаясь ей со своего места, прислонившись к столешнице.
— Я терплю его, как дядя Слим, — объявил Грэйди.
— Грейди будет таким же, как дядя Слим, когда вырастет, — поделился Дилан, щеголяя молочными усами.
Грейди не стал оспаривать эту информацию. Вместо этого он гордо заявил:
— Он играл на первой базе, и я играю на первой базе. Он был полузащитником, и я — полузащитник. Его работа пугает, так говорит мама, но он все равно ее делает, чтобы детям вроде меня ничего не угрожало, я тоже буду так делать. Когда я вырасту, я буду делать все, чтобы детям ничего не угрожало.
Я снова почувствовала внутри тепло и излишнюю сентиментальность.
— Это фантастическая цель, Грейди, — тихо произнесла я.
— А у вас есть дети? — спросил Дилан.
— Нет, дорогой, у меня нет детей.
— Это хорошо. Когда ты выйдешь замуж за дядю Слима, сможешь стать мамой для Рекса и Джоуи, — выдал Грэйди, и я моргнула.
— Прости, дорогой, для кого?
— Рекс и Джоуи — дети дяди Слима, наши двоюродные братья, — заявил Грейди, мое тело стало неподвижным, включая и сердце, легкие, теплота и сентиментальность внутри испарились, а Грейди продолжил:
— Тетя Оливия была замужем за дядей Слимом, мама, папа, бабушка, дедушка, тетя Джилл, дядя Фриц и дядя Леви не самые большие ее фанаты. Мне не разрешают говорить слово, каким называет ее мама. Папа тоже. Дядя Леви сказал, что если увидит ее еще раз, то сломает ей шею.
Я пялилась на парня.
— Она воротит нос, — добавила Элли, нахмурившись и изобразив гримасу на лице, которая ясно говорила, что она также относится к тете ОЛевии, как и все остальные.
— Она никогда не приносит сникердудлов на вечеринки семьи, — продолжил Дилан, сделав большой глоток молока, потом задумчиво продолжил: — или что-то еще.
— Она не задумывается о печенье. Ей некогда думать о печенье. Мама говорит, что она заботится только о том, чтобы хорошо выглядеть, поэтому все время красит ногти. — авторитетно заявил Грейди Дилану.
— У нее красивые ногти, — сказала Элли, повернув в мою сторону голову. — Мне нравится ее лак для ногтей, хотя она красит только красным. Ей стоит попробовать розовый.
Хотя я еще не успела осознать все услышанное, Грэди не останавливался:
— Она привозит Рекса и Джоуи на семейные встречи каждый год, и задерживается с нами, мама говорит, что она остается с семьей, хотя уже больше не является частью семьи, просто чтобы показать свои модные наряды и корчить из себя незнамо кого. Я не могу сказать, почему она это делает, как объяснил дядя Леви, потому что большинство слов плохие.
Похоже дядя Леви любил также выражаться, как и его брат.
И так у Брока Лукаса была бывшая жена и двое сыновей. Бывшая жена воротила от всех нос, с постоянным маникюром и двумя сыновьями.
Об этом я ничего не знала. Как правило, такие вещи сообщают. И я не знала в данный момент, как мне реагировать.
Справедливости ради скажу, что знала Брока, как Брока три дня.
Всего лишь.
— Могу я стать твоей цветочницей, когда ты будешь выходить замуж за дядю Слима? —Спросила Элли.
Только я сама — мое тело, легкие и сердце успокоились, переворив ворох информации, но после ее вопроса опять напряглись, причем сильно.
Черт! Как я должна ответить на ее вопрос?
Я решила быть честной.
— В данный момент мы просто встречаемся, Элли, но я буду держать тебя в курсе, если отношения станут серьезными, — пообещала я, она хихикнула.
Затем она заявила:
— Хорошо, но я хочу, чтобы мое платье было розовым.
— Я буду иметь это в виду, — сказала я, и она улыбнулась мне.
У нее тоже появились молочные усы.
Я улыбнулась ей в ответ.
Дверь распахнулась, и в кухню хлынула семья Брока, первой шла Лаура, в конце Фейн, а между ними Брок. Он направился прямиком ко мне, внимательно разглядывая выражение моего лица, я опустила глаза. Фейн тут же стала собирать стаканы со стола. А Лаура занялась детьми.
— Ладно, детки, — начала Лаура, схватив кухонное полотенце с крючка, — вытрите молочные усы и посмотрите не оставили ли свои вещи в гостиной дяди Слима. Мы уходим через пять минут. Марш!
Грэйди схватил полотенце, вытер все лицо, бросив его в сторону матери и выбежал из кухни. Дилан последовал его примеру. Элли поскакала к матери, словно у нее было уйма времени, чтобы деликатно решить вопрос, вытерла полотенцем лицо, в основном размазывая молоко, а не вытирая, затем поскакала дальше.
— Извини, что испортила тебе свидание, Тесс, — сказала Лаура, возвращая полотенце на крючок.
— Мы проезжали мимо, увидели грузовик и байк Слима, что бывает не часто, и решили заскочить. Мы сейчас уже уходим, ты даже не успеешь оглянуться.
— Без проблем, — ответила я ей с улыбкой, чувствуя, как Брок бедром прислонился к стойке, полностью сосредоточившись на мне, но я не отводила взгляд от его сестры за столом.
Лаура улыбнулась в ответ и сказала:
— Мне придется привезти детей в твою пекарню. Они будут в восторге. Я была у тебя в пекарне пару раз, но без детей, купить кое-что. Элли постоянно говорит о твоих розовых кексах.
— Предупреди меня заранее, я подготовлюсь к беспорядку, — пошутила я, и ее улыбка стала шире, Брок приблизился, и когда я говорю приблизился, имею в виду, что его рука обвилась вокруг моей грудной клетке, он наполовину развернул меня, теперь я прислонялась одним бедром к прилавку, а другой частью тела была прижата к нему.
Лаура перевела взгляд на его руку, в ее глазах появилась теплота, затем она осмотрела мое выражение лица и снова усмехнулась, как ненормальная.
В этот момент Ферн опять изменила настроение в комнате, громко спросив:
— Слим, я надеюсь, что это происходит не часто?
Я повернула голову к ней, она стояла у раковины, ополаскивая стаканы, загружая их в небольшую посудомоечную машину, которая по внешнему виду, хотя я не уверена, напоминала первый выпуск посудомоек, и сейчас мать Брока закрывала ее дверцу.
— Мама, мы поговорим об этом позже, — сказал Брок предупреждающим тоном.
Она повернулась и наклонила голову, посматривая на сына.
— Это часто происходит?
— Разве я не сказал, что мы поговорим об этом позже? — Спросил Брок.
— Ответь на вопрос, Слим, — произнесла она, и он вздохнул.
— Если ты имеешь в виду его? Не часто. Но он заходит. Если ты имеешь в виду, просит ли он денег? Нет. Больше не просит, — ответил он.
— Больше не просит? — Переспросила Ферн, и Брок снова вздохнул.
— Он увидел мой грузовик и байк у дома, как и ты, мама, — тихо сказал он. — Он старик, у которого осталось не так много друзей, которым он не трахал мозги. Он заходит. Мы выпиваем пиво и смотрим игру. Это случается не часто, но случается.
Она уставилась на него. Затем тихо произнесла:
— Я помню время, когда ты даже не смотрел в его сторону.
— Да, но я уже повзрослел. Он мой отец. Мне не нравится, что он так одинок. Что я могу сказать? — Тихо ответил Брок.
Ферн изучала выражение лица сына. Потом посмотрела на меня и поняла, что сейчас не время и не место, вздохнув.
И сказав:
— Извините меня, Тесс. Ты должно быть думаешь, что мы все чокнутые.
— Мои родители развелись, Ферн, когда мне было девять, и мама ненавидела отца до конца его смерти, даже когда она собралась пойти на его похороны, чтобы плюнуть на его могилу. К счастью, на следующий день она заболела гриппом и была прикована к постели целую неделю, а то бы она точно сделала то, что хотела, — сказала я ей, Ферн уставилась на меня, рука Брока сжалась вокруг моих ребер, а я закончила: — Я это сказала для того, что прекрасно вас понимаю.
Ее глаза потеплели, губы расслабились. Она кивнула.
Затем прошептала:
— Спасибо, милая.
— Мама! Дилан тянет меня за пуловер! — крикнул из гостиной Грейди.
— Пора уходить, — пробормотала Лаура, и я перевела на нее взгляд. — Увидимся позже, Тесс?