Страница 57 из 98
Videl sem neke brezoblične sence, ki se so združile s temi vibracijami in se so raztople v jih izginjajočem ritmu, kot če bi prehajale na drugo stanje.
Pogledal sem to iz nejasne megle, iz želatinasta močvirja neobstoja. Ampak moja struna, očitno, je zvenela drugače – vendar in zdaj še vedno zveni. Njena vibracija ni spremenila me, ni vzela me iz utrujene prazne neskončnosti. Je samo udarjala z utripom znova in znova in znova tako, da je mi postalo zatohlo in tesno, vrtoglavo in ogabno, neznosno in divje ostati mrtev.
In vstal sem iz groba, žal nisem postal živ. Še vedno čutim vibracijo moje zemlje, celo ko sem oddaljen od nje na veliko kilometrov. Ona me objame in obnavlja, ko ležim v njej. Toda nikoli več jaz ne bi želel občutiti vso njeno silo v tem sovražnem kraju med svetovoma nekam, kjer ni časa, ni prostora, ni smisla.
(Когда просыпаешься – да, наверное, это самое подходящее слово – когда просыпаешься после смерти, первое что чувствуешь – это биение, пульс, но это не твой пульс, не твое сердце. Это какая-то внешняя вибрация, как будто бесконечная струна протянулась через всё сущее, из конца в конец вселенной и прошла через тебя и твою могилу.
Я видел, как чьи-то бесформенные тени сливались с этой вибрацией и растворялись в её затихающем ритме, словно совершали переход в иное состояние.
Я наблюдал за этим из мглистого тумана, из студенистого болота небытия. Но моя струна, видимо, звучала иначе – впрочем она и сейчас звучит. Её вибрация не превращала меня, не забирала из томительной пустой бесконечности. Она лишь била пульсом, снова, снова и снова, так что становилось удушающе тесно, головокружительно тошно и невыносимо дико оставаться мёртвым.
И я встал из могилы, но, увы, не стал живым. Я по-прежнему чувствую вибрацию своей земли, даже за многие километры от нее. Она обнимает и обновляет меня, когда я ложусь в нее. Но никогда не хотел бы я снова ощутить всю её мощь в том постылом междумирье, где нет ни времени, ни пространства, ни смысла.)
Доктор Пеклич, не проронивший ни звука в течении всей долгой речи Драгана, завороженно смотрит в одну точку. Хриплым от волнения голосом он наконец изрекает:
– Nisem imel pojma, kako blizu sem bil! (Я и не предполагал, насколько я был близок!)
Драган дает ему ещё несколько секунд, чтобы переварить услышанное, и вкрадчиво напоминает:
– Doktor, morava iti. (Доктор, нам пора.)
Но доктор, кажется, совершенно не торопится. Он устремляет на собеседника глубокомысленный взгляд и начинает с новым воодушевлением:
– Zaključil sem o povezavi vampirja s njegovo zemljo samo iz posrednih dokazov! (Я ведь сделал вывод о связи вампира с его землей лишь по косвенным свидетельствам!)
– Doktor, morava bolj pomembne zadeve urediti. (Доктор, у нас с Вами есть более важные дела.)
Драгану, судя по всему, удается этой фразой достучаться до собеседника – тот хмуро сдвигает брови и замолкает.
Льдистые глаза вампира неотрывно следят за подвижным, изборожденным годами лицом пожилого интеллектуала. Вампир осторожно:
– Mislim, da ne morava na to se vračati. (Не думаю, что стоит возвращаться к этому.)
Доктор, однако, глубоко вздохнув, возражает:
– Ko govorite o pomembni zadevi, ne morem ne pomisliti na Lizo! (Когда Вы говорите о важном деле, я не могу не думать о Лизе!) – и после выразительной паузы, – Glede na to, kaj vse vem o vampirjih, sem lahko prepričan, da niste zaljubljen vanjo. (Учитывая всё, что я знаю о вампирах, я могу быть уверен, что Вы не влюблены в нее.)
Доктор сверлит Драгана настойчивым вопросительным взглядом, но тот не выражает ни раздражения, ни смущения:
– Prav imate. Vampirska ljubezen je bolj smrtonosna, kot človekovo sovraštvo. Jaz ne bi se jo dotaknil. Morda je čudno, ampak vampirji ne uživajo v smrti tistih, ki so jim dragi. (Да, вы правы. Любовь вампира губительнее человеческой ненависти. Я бы не прикоснулся к ней. Как ни странно, вампиры не испытывают радости от гибели тех, кто им дорог.)
Доктор со всё возрастающим волнением:
– Toda zakaj je? Fizičen užitek? (Но почему же тогда? Физическое удовольствие?)
Драган даже не думает отводить глаза от испытующего взгляда:
– To je prednost človeških teles, (Это привилегия человеческой плоти.) – и помолчав, добавляет по-прежнему сдержанным и в то же время слегка примирительным тоном: – Dovolite mi, da ne odgovarjam na Vaše vprašanje. Katere razloge jaz bi povedal:kaprica ostarelega vampirja ali del pripravljenega načrta, – se bojim, da ne boste zadovoljni. Poskušajte ne spomniti Lizi na ta poljub. Dajem Vam besedo, da več se ne bom sestal z njo. Vas to pomirja? (Позвольте мне не отвечать на Ваш вопрос. Какую бы причину я ни назвал: причуда дряхлеющего вампира или часть продуманного плана, – боюсь, Вас она не обрадует. Постарайтесь не напоминать Лизе об этом поцелуе. А я даю слово, что больше не встречусь с ней. Вас это не успокоит?)
Доктор, вперив взгляд в пол, задумчиво кивает, не то соглашаясь, не то сокрушаясь.
В этот момент на смотровую площадку поднимаются Штефан с фонарем в руке и Паша, держащий ящик с инструментами. Штефан:
– Doktor, inšpektor Vas išče. (Доктор, Вас инспектор ищет.)
Доктор Пеклич достает и включает телефон.
Паша:
– А мы пришли посмотреть тайный ход: можно тут сделать такую же ловушку, как в часовне, или нет?
Драган указывает на проём в центре смотровой площадки и собирается спуститься вместе с парнями. Но доктор всё-таки его удерживает:
– Počakajte, še se nisva pogovarjala o najbolj pomembni stvari. (Подождите, мы не обсудили самого главного.)
Драган машет рукой товарищам:
– Pojdita naprej. Kmalu pridem. Идите вперед. Я скоро.
Те включают фонарь и по очереди исчезают в глубине колодца.
Доктор торопливо:
– Če ne uničite vampirja tukaj v gradu, potem on... Na splošno kako lahko odvrnemo vampirja od vasi? (Если вы не уничтожите вампира здесь в замке, то он... В общем, как мы можем отпугнуть вампира от деревни?)
– Veste bolje od mene, česar se bojijo vampirji. (Вы лучше меня знаете, чего боятся вампиры.)
– Ja, vendar je samo en res dober način. (Да, но есть только один, действительно, хороший способ.)
– Ni idealen. Z zadostno motivacijo... (Он неидеальный. При желании...)
– Ja, to vidi se po Vam. Priznajte, da težko je za Vas. (Да, я вижу по Вам. Но признайтесь, Вам это нелегко дается.)
Драган опускает глаза, как бы признавая правоту доктора, но тем не менее возражает:
– Tega ne bom storil. Bo ubilo Vas. (Я не буду этого делать. Это убьет Вас.)
Доктор решительно:
– Morda pa ne bo. Pripravljen sem tvegati. Še posebej, ker življenja so na kocki veliko. (А может, и нет. Я готов рискнуть. Тем более, что на кону жизни людей.)
В ответ – только напряженное молчание. Доктор не отступает:
– Vem, da imate črni prah. (Я знаю, что у Вас есть чёрный порошок.)
– In celo takrat ni garancije, (Он не дает гарантии.) – словно колеблясь, поясняет Драган.
Доктор ещё энергичнее:
– Vendar prah poveča možnost. In seveda, ne bo nihče vedel o tem. (Но повышает шансы. И конечно, об этом никто не узнает.)
Драган сдается:
– Bela bo delila prah z Vami. Ne potrebujete veliko. (Бэла поделится с Вами порошком. Его много не надо.)
Доктор, довольный собой, начинает расправлять ворот пальто. Вампир прерывает его с ироничной улыбкой:
– To ni potrebno, dajte mi roko. (Не надо, дайте руку.)
Отважный испытатель снимает с левой руки перчатку, но внезапно останавливается: