Страница 15 из 17
– Я с тобой не пойду. – Асель с вызовом выставила подбородок. – Не пойду, – повторила ещё раз. Отчётливо. С видом отважной политической революционерки. – Считайте меня кем угодно, но я не пойду. У меня мама в больнице, сестра маленькая одна останется. Кто за ними ухаживать будет? Вы вообще про свои семьи подумали? Или вы только о себе печётесь и о системе координации? – Она поморщилась и добавила брезгливо: – И о Денисе Тимошине, который сам не знает, что творит. Даже свиньи ведут себя приличней, чем он!
Слова Асель прозвучали, как автоматная очередь. Не по темпу, а по силе эмоционально-акустического удара.
– Нет, так нет, – пожал плечами Денис, изо всех сил стараясь, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул. – Останешься здесь.
– Асель, ты что? – Вика покраснела, кожа на её лице пошла пятнами – верный знак, что сейчас заорёт. Так и вышло: – Не увиливай-ка, дорогая! Что значит – не пойду? Как миленькая, пойдёшь. Не развалишься. Вот вернёмся, тогда и будешь за всеми ухаживать. Нашлась тут сестра милосердия.
Асель опустила глаза.
– А если не вернёмся?
Ночной сквер заполнила едко-кислотная тишина, быстро и неотвратимо, как нервнопаралитический газ. На соседней улице противно завизжала автомобильная сигнализация. Издалека звук смахивал на истеричный хохот сумасшедшего из глубин психбольницы.
Денис больше не стал спорить. Он для себя всё решил – пойдёт один.
– Ладно, ребят. До встречи.
Он просто сбежал. Не торопясь, не оборачиваясь. Сбежал. Чтобы не объясняться и не оправдываться, чтобы не врать. Повернулся спиной и ушёл. Максимально грубо и наплевательски, с надеждой на то, что друзья не подумают его останавливать. Да они и не пытались. Наверняка, за эти несколько часов Денис достал их своим нытьём и мерзким, далёким от адекватного, поведением.
Если честно, он и сам устал от уговоров и перепалок. Уедет, успокоится и выследит помощника Консула самостоятельно. Всё решит один. Как когда-то до создания четвёртого легиона.
Денису в отличие от Асель о семье волноваться нечего. Отец в командировке, и приедет только через пару недель. Он даже и не поймёт, что сын куда-то исчезал. Ну, не заметил же он того, что Денис уже месяц ходит с чёрной рукой, точно так же не заметит его временного отсутствия.
Только временного ли?
А может, Асель права? Вдруг, попав на отрицательную сторону, вернуться обратно нереально? Ведь Пифагор о возвращении ничего не говорил, а Денис из-за своей несусветной самонадеянности не догадался об этом спросить.
На узкой парковке у сквера стояло несколько автомобилей. Синяя «Волга» и четыре светлых иномарки. Интересно, в какой из них сидит мёртвый таксист? Денис поводил взглядом по машинам. Подошёл сначала к «Волге»: уж сильно она выбивалась из общей картины. Наклонился к окошку водителя, постучал костяшкой пальца по стеклу.
Как только оно приопустилось, спросил:
– Извините, вы не из такси?
Пожилой мужчина сориентировался быстро:
– Если тебе недалеко, то довезу за умеренную плату. Пара сотен лишней не бывает.
Денис отрицательно покачал головой: нет, это не тот таксист, который ему нужен. Он оглядел другие автомобили. Странно: все они были без тонировки. А у мёртвого водителя весь автопарк затонированный.
Денис застыл в растерянности, повертел головой. Почему таксиста нет? По договорённости он должен был ожидать нумерата где-то рядом. А куда уж ближе, чем парковка перед глазами?
– Таксиста ждёте, молодой человек?
Вопрос прилетел из-за спины. Денис обернулся. Позади стояли Арсений, Вика и Асель. Пришли всё-таки.
Увидев друзей, Денис испытал какое-то странное облегчение, больше напоминающее чувство безопасности и успокоения.
– Вы чего тут? – хмуро спросил он, не подавая виду, что обрадовался появлению товарищей.
– Если мы не нужны, так скажи напрямую, а не сбегай, – тем же тоном ответил ему Арсений. – Только кое-что ты упустил: без нас ты не уедешь.
– Почему это? – прищурился Денис.
Макаров обернулся на остальных.
– Полюбуйтесь, дамы: он ещё и спрашивает. Кто там утверждал, что Тимошин – умный? Заберите свои слова обратно.
– Да он – бестолочь! – резанула Вика. – Ушёл в закат, благородный волк-одиночка. Ну-ка, вспомни, Тимошин, что говорил тебе Пифагор? Ты же сам пересказывал его слова полчаса назад.
На физиономии Дениса крепла каменная маска.
– И что говорил Пифагор?
– Таксист подъедет только тогда, когда легион будет в сборе. Вот, что он сказал, – припечатала Вика. И добавила не без своего фирменного ехидства: – А ты один сюда припёрся и ждёшь, наивный, что тебя подвезут. Тимошин, ты меня удивляешь. Вроде, не глупый, но иногда по мозговой активности не превосходишь мои кеды.
Денис нахмурился, припоминая разговор с Пифагором. А ведь Вика права: и насчёт такси, и насчёт мозговой активности своего друга-недоумка.
Лицо мгновенно залило гневно-стыдливым жаром.
– И что? – выдавил Денис, потирая лоб и по обыкновению взъерошивая чёлку.
– Придётся нам ехать с тобой, нумерат, – твёрдо сказала Асель. – Иначе ты просто не попадёшь на отрицательную сторону и не выполнишь задание.
Денис задумался. Его раздирали противоречивые чувства. Вроде, он и рад был, что ребята его поддержали. Но с другой стороны, тащить их за собой на отрицательную сторону – верх безумия. Да ещё в таком состоянии.
Ведь за себя и свои действия теперь отвечает не только он, но и паршивая тень, за которой стоит не менее паршивая Сампи. В одно прекрасное мгновение тень может взять управление телом Дениса на себя, и что тогда ему делать? Смотреть, как она обманывает и использует его друзей в своих целях?
– А вот и такси! – заулыбался Арсений. – Точно наше. Вы гляньте!
С проезжей части на парковку заворачивала раритетная машина. Появилась она, словно из потустороннего мира, – урчащий мотором бессмертный дух, воплощённый в железе. Без номеров и каких-либо опознавательных знаков. Чёрная, как истлевший уголь, до искристого блеска намытая и отреставрированная «Победа».
Иногда от вида автомобиля перехватывает дыхание. Это был именно тот случай: плавные, обласканные светом фонарей изгибы и линии, по кругу чёрные-чёрные стёкла, будто смотришь в бездну, хромированные бампера и зловещие глазницы фар.
Да, было в автомобиле что-то величественное, вызывающее благоговейный трепет, уважение, а не просто глупый восторг. Каждый шрам, каждая царапина, прикрытые умелым реставратором, хранили в себе историю не одного десятка лет.
– Это что? – Викины глаза медленно, но верно увеличивались в размерах.
– Ты «Победу» никогда не видела? – удивился Арсений. – Это ж крутой раритет. Их после Великой Отечественной выпускали.
Машина тем временем подъехала прямиком к столпившимся на парковке ребятам. Притормозила. Задняя дверь щёлкнула замком, распахнулась.
Денис оглянулся на друзей.
– Окончательно решили? Потом отказываться будет поздно.
– Ох, Тимошин, лучше б тебе заткнуться и не корчить из себя мать Терезу, – бросила Вика и уселась на широкое сиденье автомобиля первой.
За ней проследовали остальные.
Внутри, как всегда, ждала непрозрачная перегородка между водителем и пассажирами, маленькое раздвижное окошко, динамики, зелёная лампочка над ними и белые кожаные сиденья. Гладкие, приятные на ощупь.
Двери захлопнулись. Мягкий толчок оповестил о начале движения.
– Мы даже вещи не взяли, никого не предупредили, – вдруг спохватилась Вика. – Нас же потеряют… И в школу послезавтра.
– Мы ненадолго, – беззаботно обронил Арсений. – Завтра уже будем тут как тут. Я, к примеру, вообще сегодня домой не собирался. – Он скользнул по лицу Вики хитрым взглядом. – У меня были кое-какие планы на этот вечер. Но Тимошин, как обычно, всё испортил.
Уши Вики мгновенно покраснели. Она поправила очки, хотя те сидели вполне нормально, и уставилась в тонированное окно.
– Двенадцать минут – и мы на месте, – прошептал Денис.