Навстречу судьбе

Девы переглянулись, и младшая с трудом скрыла усмешку при виде выражения лица старшей сестры.

— Как пожелаете, друзья, — повернулась к сыновьям владыки Мэллерин.

— Наш дом — ваш дом, — произнесла слова приглашения Эльмирет, и Элладан поднялся из-за стола.

— Постой! Не сей же час! — воскликнула со смехом Мэллерин и коснулась его руки. Эльда остановился. Она подняла голову, окатив его яркой синевой бездонных глаз: — Погоди, — добавила чуть тише, — сегодня ничего не надо. Отдохните с дороги, друзья.

Она с улыбкой взглянула на Эльрохира, и тот, уже поднявшийся вслед за братом, положил руку ему на плечо, побуждая вернуться на место. Мэллерин отпустила Элладана и в свою очередь встала из-за стола.

— Отложим дела до завтра. А сегодня вы наши гости, давайте же будем отдыхать.

— И ты снова порадуешь нас своими песнями, линдаэн Мэллерин? — первым догадался Эльрохир.

— Если пожелаете, друзья.

Она вышла из залы и вернулась уже с лютней.

И до самых звёзд в старом доме звучали песни, музыка и мелодичные голоса — то сплетаясь в единый хор, то ведя одинокую тему. И даже разразившая под вечер гроза не способна была заглушить их. Как не в силах был ветер задуть сияющие в окнах большого дома тёплые огни, разливающие золотые блики по лужам вымокшего двора.

*

Эта гроза стала последней в веренице дождей, преследующих Мэллерин и сыновей владыки от самого Митлонда. Поднявшийся ночью ветер разогнал пелену облаков, и прохладное яркое утро обещало ясный день. Сыновья Эльронда уехали на охоту.

Вернулись они лишь на рассвете следующего дня, но долгое отсутствие было вполне оправдано привезённым оленем, несколькими зайцами и связкой куропаток. Неразговорчивый Элладан, едва узнав, что за время их отсутствия ни отец с матерью дев, ни дунэдайн так и не появились, помрачнел ещё больше. И ни смех Мэллерин, ни её слова о том, что «истинно искусным охотникам не нужны ни собаки, ни сокола» не развеяли хмурых теней с его лба. Отдав Эльмирет птиц, он с братом занялся оленем, явно стараясь отвлечься от гнетущих мыслей в повседневных делах.

Ужинали во дворе, у колодца под ветвями старой ивы, — летняя ночь, ставшая первой из множества таких же тёплых звёздных ночей, звала из перегретого за день дома в зелёный сумрак деревьев. Засиделись за полночь, потягивая вино, ведя беседы и слушая песни Мэллерин в ожидании, когда остынут настежь распахнутые комнаты дома. И к концу ужина даже молчаливый Элладан поддался разливающемуся в воздухе умиротворению и присоединил свой голос к голосу брата в одной из баллад под несмолкаемый стрекот сверчков.

Их было ещё несколько, подобных вечеров. Под ветвями ивы и за столом общей залы, в распахнутые окна которой вливался сладкий аромат ночных фиалок, а ветерок приносил то запах скошенной травы, которую братья заготовили для коней, то тихий шёпот воды от реки за холмами. Почти неделя пролетела незаметно, как один день. И всё меньше поводов для близнецов было оставаться и дальше в старом доме у заброшенной дороги эдайн.

— Когда возвращаются ваши отец и мать? — в который уже раз за последнюю неделю спросил Элладан. Но теперь уже вслух.

— Не знаю, их поездки редко бывают определённы. И в этот раз они не сказали ничего наверняка, — ответила ему Эльмирет, бросив на сестру быстрый взгляд.

Они снова сидели в главной зале нижнего этажа, и закатное солнце, заглядывая в большие окна, расчерчивало золотыми квадратами пол, стол и сидящих за ужином эльдар. Элладан поднял взгляд от нетронутой тарелки на сидящую напротив Мэллерин и снова повернул в пальцах солонку, словно желая и не решаясь что-то сказать.

— Элладан, — рука Мэллерин опустилась на стол, накрывая руку Элладана, и эльда напряжённо замер, едва не просыпав соль, — я ведь уже не раз говорила, что не стоит волноваться о нас.

— Как о вас, остающихся здесь вдвоём, можно не волноваться? — вступил в разговор Эльрохир, появляясь за спиной Элладана и собирая со стола пустые тарелки. Он искоса взглянул на брата, поставил перед ним кружку горячего отвара и присел рядом на стул, держа вторую кружку в руках.

— Нам нужно возвращаться в Имладрис, — снова заговорил Элладан, поднимая на Мэллерин взгляд. — Мы не можем больше ждать.

— Разве я удерживаю вас, друзья? — спросила она, чуть опуская голову и пряча мимолётную улыбку, скользнувшую по губам. — Я знаю, что вас ждёт отец. И что вы и без того слишком задержались в этих краях. — Она чуть пожала ладонь Элладана. — Поезжайте, не беспокойтесь о нас. Мы не пропадём.

— Не сомневаюсь, — процедил еле слышно Элладан. — Ни на миг не сомневаюсь в этом, Мэллерин.

Сомнения в том, что дочери Эль способны позаботиться о себе, отпали уже давным-давно. И прожитые рядом с Мэллерин недели дали ясно понять, что явившееся в затерянном поселении хрупкое видение одинокой красавицы — лишь мираж. Игра света и теней, голосов и звуков. Мечты… Но реальность превосходила их во много раз…

Элладан отодвинул от себя тарелку. Мэллерин поднялась, чтобы убрать её. Пальцы эльда чуть дрогнули, потянувшись за исчезнувшим с руки теплом, но он совладал с собой и взял в руки кружку, пряча лицо.

— Мы уедем завтра на рассвете, — ровным голосом сказал Элладан, делая глубокий глоток.

— Мы соберём вам припасов в дорогу, — обернулась к нему Мэллерин со своей неизменной мягкой улыбкой на нежных губах.

Она сделала знак сестре, и Эльмирет присоединилась к ней, выходя за порог дома в очередных домашних делах.

Эльрохир, прекрасно ощущавший в последнюю неделю все метания и сомнения брата, подошёл к нему и тихо коснулся плеча.

— Нам и вправду нужно ехать, тор. Нет времени ждать приезда их отца. И в нашем присутствии здесь уже нет необходимости.

— Да, ты прав. Совершенно прав, Эльрохир. Астальдо и без того, должно быть, заждался нас у Амон Сул. Едем завтра. Если поспешим — наверстаем время и дней через пять-шесть будем уже в Имладрисе.

Он отставил кружку, встал и направился в отведённую им с братом комнату на второй этаж. Эльрохир проводил его сочувственным взглядом, но промолчал. Лишь покачал головой, собирая остатки ужина со стола.

Элладан остановился у распахнутого окна, вдыхая сладкий аромат свежескошенной травы. Отрешенно наблюдая за тем, как медленно опускается за горизонт солнце, он видел лишь сияние золотистых волос в розоватых отблесках заката.

Они уехали на рассвете, как и сказал Элладан.

И быстро, нигде не задерживаясь, проделали путь до Амон Сул через пустынные земли, по-прежнему старательно избегая людского жилья. Первым заговорил Эльрохир, нарушив гнетущее молчание уже перед самым лагерем на вершине холма, где ждал отправленный сюда раньше отряд эльдар.

— Помнится, не так давно кто-то упрекал меня в нерешительности и советовал то, что не способен сделать сейчас сам, — произнёс Эльрохир в сторону, словно ни к кому не обращаясь, останавливая бег коня.

Элладан тоже осадил разгорячённого скакуна и медленно повернулся к брату.

— Что изменится от того, скажу я или нет эти слова? — глухо произнёс он.

— Лучше будешь молчать?

— Помнишь, что сказала нам напоследок их мать?

— Что её дети сами когда-то станут для кого-то бесценным даром? Помню Элладан, — Эльрохир усмехнулся. — Неужто в Эль проснулся талант прорицать?

Элладан оставил насмешку брата без внимания и пустил коня шагом по вьющейся вокруг холма тропе.

— Элладан, — догнал его брат, — послушай. Ещё есть время. Мы можем вернуться. Можем повернуть назад. Можем отправить Астальдо в Имладрис с посланиями для отца и вернуться туда.

— Нет, Эльрохир, — остановил его порыв Элладан. — Нет, не можем, брат. Что я могу сказать, что могу предложить там?

— Разве тебе нечего предложить ни ей, ни её семье? Сын владыки Имладриса — не самый худший вариант для любой из эллет.

Элладан бросил на брата насмешливый взгляд, но ничего не сказал. А Эльрохир осёкся и замолчал, прекрасно ощущая всю бесполезность подобных разговоров, слышанных не раз от брата по отношению к своим сердечным делам.