Страница 17 из 58
С сожалением покачав головой, дева поднялась с колен и прислушалась к происходящему во дворе:
— Отнесите Дарвунна в комнату наверх. Этого… — она на миг запнулась, словно подбирая слова, — гостя… оставьте пока здесь у очага. Тарон, с твоим родичем всё хорошо, он спит сейчас в гостевой.
Двое воинов, подхватив командира, направились к лестнице. Следопыт с оружием в левой руке облегчённо выдохнул и устремился назад во двор. За ним поспешили ещё двое остававшихся в зале воинов.
— Стой, Тарон, дай взглянуть на твою руку! — крикнула вслед дева, но они уже скрылись за порогом. Вздохнув и отвернувшись от захлопнувшейся двери, она скользнула пытливым взглядом по лежащему на скамье человеку и договорила в пустоту: — Ваша помощь там уже не требуется, дунэдайн…
Вскоре, подтверждая её слова, со двора донёсся лязг тяжёлого запора ворот, гомон нескольких голосов, слова приветствий. Заскрипело старое крыльцо — следопыты возвращались в дом, сопровождаемые Эльмирет.
Последним вошёл высокий темноволосый эльда-воитель, крепко сжимающий в одной руке длинный сверкающий клинок, а в другой — узкую ладонь золотоволосой лучницы.
*
Спустя день Дарвунн, быстро поставленный на ноги искусными в целительстве эльфами, смог уже самостоятельно выйти в нижний зал.
И следопыты, и хозяева, собравшиеся за общим столом, радостно встретили его появление. Лишь Элириэль слегка нахмурилась, но всё же приветственно отсалютовала кружкой, кивнув на свободный стул у весело потрескивающего очага.
Дарвунн направился к указанному хозяйкой месту, но, пройдя несколько шагов, внезапно остановился при виде неподвижной фигуры, безвольно откинувшей голову на спинку стула по другую сторону очага.
— Садись, Дарвунн, — появившаяся рядом Мэллерин подхватила его под руку и усадила у огня, сунув в руки кружку с пряно пахнущим отваром. — Пей, а потом я принесу поесть. Мы все уже закончили трапезу.
Следопыт покорно сел, всё ещё ощущая небольшую усталость и головокружение, и снова взглянул на недвижимого человека на соседнем стуле.
— Он что, так и не очнулся? — смущённо спросил воин, невольно опустив глаза, чтобы не видеть налившийся синевой след на лице незнакомца.
— Не волнуйся, очнулся… — неопределённо бросил хозяин дома, поднимаясь.
Обменявшись с женой многозначительным взглядом, он поманил с собой дочерей и вышел во двор, куда незаметно один за другим ушли и следопыты, и где уже раздавался скрип колодезного ворота, стук топора и шарканье лопат, расчищающих заметённый снегом двор.
Откинувшись на спинку стула и побарабанив пальцами по гладко выскобленной столешнице, Эль, наконец, нарушила неловкую тишину, повисшую в зале после ухода супруга:
— Могу я узнать, Дарвунн, кого ты привёл вчера в этот дом? — холодно произнесла она, кивнув на по-прежнему неподвижного незнакомца и надменно изогнув бровь в ожидании ответа.
— Мы подобрали его три дня назад у дороги, — развёл руками следопыт. — Он назвался Кальбером. Когда мы попытались выяснить, что он здесь делал и откуда пришёл, он начал бормотать что-то об огнях в полях, тенях и призраках. Мы так и не смогли выяснить, откуда он родом и где его дом. Возможно, он заблудился в здешних холмах, возможно, ехал навестить кого-то…
— Увешанный древними драгоценностями и безоружный?! — насмешливо фыркнула эльфийка, перебивая следопыта. — Должно быть, он гостил на соседней ферме, сбился с дороги на добрую сотню миль и заблудился в могильниках. Открой глаза Дарвунн! Этот адан безумен, а его украшения изготовлены пол эпохи тому назад!
— Он что-то говорил? — вскинулся следопыт.
— О да, говорил! — эльфийка поднялась, подошла к незнакомцу и всмотрелась в бледное осунувшееся лицо. — Он говорил столь охотно и радостно, что Мэлле пришлось дать ему снотворное, иначе у многих здесь возникло желание повторить твой поступок на дороге. — Протянув руку, эльфийка коснулась подбородка человека, чуть повернув его голову и рассматривая след удара. — Что прикажешь с ним делать? Оставить жить здесь и приставить девочек следить, чтобы он не натащил в дом чего-либо более опасного, чем волчьи туши или сокровища мертвецов?
Дарвунн виновато молчал.
Эль повернулась к следопыту, сверкнула насмешливым взглядом и процедила сквозь зубы:
— Интересно, для каких целей ему волк понадобился?
— Тёплые шкурки… мягкие шкурки… Тёплый мех укроет и спрячет… Спрячет от мёртвых глаз… — раздался вдруг дребезжащий голос.
Эльфийка и следопыт разом недоуменно уставились на проснувшегося незнакомца. Он быстро забормотал что-то неразборчивое, пошамкал губами и разразился новым приступом звонкого хохота.
Хозяйка чуть скривила плотно сомкнутые губы, тщательно скрывая разочарование и недовольство.
— Так что будем делать? А, каун Дарвунн?
— Мы отвезём его в Бри. Я заплачу приюту и оставлю его там на попечении сиделок. Может быть, со временем удастся узнать что-либо о его семье или о нём самом. Надеюсь, если вернуть на место его украшения, тени отступятся и разум к нему вернётся…
При слове «Бри» прислушивающийся к эльфийской речи незнакомец внезапно оживился, радостно закивал головой и ухватил Эль за руку.
— Бри, Бри… Кальбер домой… Бри… Добрая госпожа… — залопотал он, пытаясь поцеловать тонкую кисть. — Добрая госпожа поможет…
Эльфийка осторожно высвободила руку из цепких пальцев человека и чуть наклонилась, заглядывая в горящие безумием глаза.
— Ты из Бри? — спросила она на всеобщем языке, пытаясь проникнуть сквозь туманную пелену чужого сознания.
Безуспешно…
Некоторое время Элириэль молча сверлила гостя тяжёлым взглядом, затем выпрямилась и с сожалением произнесла на эльфийском, обращаясь к следопыту:
— Боюсь, даже Мэллерин ему не сможет помочь. Его разум закрыт и затерян во тьме. — И добавила уже на всеобщем для Кальбера: — Мы постараемся вернуть тебя домой, Кальбер, если ты расстанешься с теми сокровищами, что носишь на себе. Они несут тебе лишь зло…
Человек в какой-то задумчивой растерянности забегал взглядом по комнате, а затем уставился на запястье эльфийки, где из-под рукава куртки временами посверкивал серебром браслет, сплошь усыпанный мелкими алыми камнями.
— Зачем… Зачем госпоже чужие сокровища? Разве своих у неё мало?.. — невнятно забормотал он, жмурясь и сопя.
Резко вытянув руку, он снова уцепился за Элириэль, зашарил дрожащими пальцами в попытке проникнуть под рукава одежд, ощупывая плотно охватывающее руку украшение.
Когда его пальцы коснулись браслета, Эль отшатнулась с отвращением на лице и выпрямилась, легко высвобождаясь. Адан захихикал и затрясся.
Дарвунн недовольно поморщился.
— Прости, Эль, — через силу выговорил он, видя, как запылал взгляд хозяйки в ответ на речи безумца.
Скрестив на груди руки и высоко вскинув голову, эльфийка отвернулась и отошла к окну. Некоторое время она молчала, а затем неожиданно спокойно произнесла:
— Не стоит просить прощения, мой друг. Каждый отвечает лишь за свои деяния. Ты всё ещё хочешь верить в его несчастья и добродетели и не желаешь видеть простой извечной жадности? Она сгубила многих… очень многих…
— Он адан, как и я, — едва слышно произнёс следопыт. — Я не хочу оставить его в беде, даже не попытавшись помочь.
Эльфийка обернулась и ядовито выговорила:
— Ну что ж, тогда лучше тебе самому разобраться с тем, что он принёс в этот дом. Я не хочу, чтобы по вашим городам поползли слухи об эльфах, грабящих на тракте заблудившихся путников.
Следопыт промолчал, явно не желая ещё сильнее раздражать хозяйку, а эльфийка отвернулась и заговорила, словно сама с собой:
— Почему?.. откуда идёт эта тяга? Почему только брать? Брать и присваивать… И не желать расстаться даже с малостью, даже себе во благо. Иногда мне кажется, что вы, эдайн, слабы. Слабы и пусты, поэтому и жаждете только взять, заполнить собственную пустоту…
Она снова повернула лицо к собеседнику и пристально взглянула на Дарвунна. Следопыт собирался что-то возразить, но, едва встретившись с сиянием зелёных глаз, оборвал себя на полуслове, лишь упрямо сжав губы.