Практическая евгеника

Кучики выскочил в общее помещение и успел заметить, в какой из ходов Абараи уволок свою невесту. К слову, висящая через плечо невеста брыкалась, возмущалась и колотила возлюбленного по широкой спине. Хмыкнув, Бьякуя в два прыжка преодолел расстояние между проходами и почти догнал ускользающие цели. Завидев его, Рукия примолкла, только глаза стали еще больше, и в них появилось замешательство. Подмигнув дочери, Бьякуя ловко провел подсечку, перехватил девушку, пристраивая теперь на своем плече, сцапал барахтающегося на полу Абарая за шиворот и втолкнул в ближайшую комнату.

Не то чтобы Бьякуя планировал попасть в свободную учебную комнату, но Великие, наверное для разнообразия, сегодня были на его стороне — помещение пустовало. Скинув Ренджи на пушистый коврик, Кучики осторожно усадил Рукию на парту и придержал за плечи для надежности.

— Я не против вашей свадьбы! — начал он с главного. Рукия отвесила челюсть, таращась на отца в священном ужасе. Бьякуя нахмурился и чуть сильнее сжал пальцы на ее плечах. Девушка моргнула и начала дышать.

— Т-тайчо? — раздалось несмелое из-за спины. Бьякуя закатил глаза, поджал губы, но потом коротко мотнул головой — и надо же, Ренджи его понял! Послушно протопал к парте, на которой сидела Рукия, неловко приткнулся рядышком. Настороженно уставился на бывшего капитана.

— Я не против вашей свадьбы, — повторил Бьякуя как мог веско. — Я даже рад, что у вас все так серьезно. — Рукия глубоко вздохнула и робко улыбнулась. — Но вы собираетесь совершить огромную глупость! — Лицо девушки снова вытянулось и стало совершенно несчастным. И растерянным.

— Тайчо, вы уж определитесь, — почти жалобно протянул Ренджи, — вы все-таки не против — или большая глупость?

Бьякуя отступил на шаг, посмотрел на сбитых с толку, насупленных молодых людей и обреченно опустил плечи.

— Ренджи! — воззвал он к разуму бывшего лейтенанта. — Ну ты же почти год у меня служил! Ты хоть один документ удосужился прочитать — или только перекладывал их с места на место? Ты имеешь представление о делопроизводстве в Сейретее?

— Ну… да.

— Ну раз «да», то включи мозг! Вы собираетесь явиться в Сейретей, расписаться в муниципалитете и думаете, что на этом все? Я понимаю, что Рукия не в курсе тамошних порядков, но ты-то… Ведь сведения о вашем браке мгновенно попадают в общегражданский реестр. О вас будут знать всё, от биометрических параметров до цвета белья в момент бракосочетания. И уж ты-то должен помнить, что никакие документы не являются законными, если в них недостает личных данных. Под какой фамилией Рукия будет выходить замуж?

Юноша и девушка переглянулись. Бьякуя всплеснул руками и для большей выразительности постучал костяшками пальцев по голове — по красноволосой тупой башке будущего зятя.

— Кучики! Она — Кучики. И проводить обряд будут между Абараем и Кучики. И мне ли тебе напоминать, что мы с тобой, как бывшие готеевцы, находимся в приоритетном списке отслеживаемых? А кое-кто, не буду показывать пальцем, скоро год как числится героически погибшим.

— Ох, бля… — выдохнул Ренджи.

— Не выражайся при Кучики-сама! — вскинулась Рукия; осознала, что сказала, и испуганно глянула на Бьякую. Тот сдержанно улыбнулся. Немного приободренная Рукия снова повернулась к жениху. — Хотя я и согласна с твоей оценкой.

— А что ж делать-то? — пробормотал Абараи, в отчаянии дергая себя за волосы. — Быть-то как? — он поднял на Бьякую взгляд, и отец невесты в полной мере ощутил, что чувствуют люди, на которых смотрят обделенные конфетами дети.

— Мы можем расписаться и сразу вернуться на Саян, — не слишком уверенно предложила Рукия. — Прямо из зала… или где там свадьбы проводят? Короче, прямо оттуда, пока еще о нас не все узнают.

Ренджи еще только мотал головой, а Бьякуя уже покрылся холодным потом, представив себе все последствия такого демарша.

— Нет! — они произнесли это хором, и Абараи кивнул, уступая бывшему шефу право высказаться первым.

— Нельзя, Рукия, — убедительно заговорил Бьякуя. — Во-первых, на Нихоне не осталось людей, владеющих реацу. По крайней мере, я о таких не слышал. Возможно, у кого-то она и есть, но пользоваться ею не умеют. В большинстве своем нихонцы уже и не помнят, что это такое. Ты только представь, что будет с людьми, которые попадут под выброс вашей духовной энергии. Да их попросту размажет ровным слоем по стенкам. А потом те, кто останется цел, быстренько донесут в местное отделение Готей-13, что у них зафиксировано применение запрещенных технологий. Им даже не обязательно понимать, что произойдет и как это работает. Сейчас там все просто: раз никто не видел такого, раз этим не пользуются повсеместно, значит, это что-то либо крайне секретное, либо запрещенное. И у доносчиков на руках будут вполне себе официальные документы с вашими именами. А про приоритетный список я уже говорил.

Рукия тяжело вздохнула и опустила голову. Бьякуе не хотелось расстраивать девушку еще больше, но и умалчивать о возможных последствиях было неразумно.

— И потом, — продолжил он, — если рядовые нихонцы не помнят и не используют духовные техники, это еще не значит, что квинси о них забыли. Вас очень быстро вычислят. Более того, не удивлюсь, если сумеют даже последовать за вами. Ты же не хочешь, чтобы имперский Готей обнаружил Саян?

Рукия подобралась и прищурилась. Ренджи медленно поднял голову и пристально посмотрел на будущего тестя. От их взглядов по спине Бьякуи холодок побежал. Пока Кучики пытался идентифицировать свои ощущения, молодые люди переглянулись, молча согласились друг с другом и обменялись короткими кивками.

— Я к Урахаре? — не столько спросил, сколько проинформировал Ренджи.

— Давай. Я найду Айзена и, наверное, Харрибел?

— Что это вы затеяли? — подозрительно уточнил Бьякуя.

Молодежь уставилась на него, словно впервые увидела. Рукия покраснела, Ренджи слегка смутился.

— Почему вы не можете оформить свои отношения здесь? — Кучики свел брови над переносицей. — Саян ничуть не менее суверенное государство, чем Нихон или Мезоамерика. Чем вас не устраивает роспись в местном реестре?

— Тем, что мы нихонцы, — проворчал Абараи, сползая с парты. — Вряд ли наш брак будет считаться законным, когда мы вернем Нихон. А нам важно быть вместе, понимаете, тайчо?

Бьякуя подозрительно прищурился, впившись взглядом в слишком серьезную физиономию Ренджи.

— Вот только не говори мне, что вы наделали глупостей и ждете прибавления, — прошипел он. Если окажется, что Рукия беременна, то он…

Ренджи криво усмехнулся, протянул руку, сжал ладошку Рукии.

— Нет, тайчо, — перебил он. — Просто жизнь очень короткая. Мы можем прожить еще лет пятьсот — а можем погибнуть завтра. Или сегодня после обеда. Не хочу терять время.

Бьякуя не нашел, что ответить. Он внезапно осознал, в каком напряжении живут на Саяне все те, кто потерял родину, все те, с кем они стали одним народом. Все. И эта мантра — «когда мы вернем Нихон» — это не самообман или успешная пропаганда кучки хитрозадых бывших капитанов Готей-13. Это необходимость, заповедь, объект приложения верности и веры, демоны побери. Стержень, не позволивший сломаться беглецам и беженцам, нить, на которую нанизаны самые драгоценные жемчужины человеческих душ — их таланты, их отвага, их терпение и надежда. Что ему оставалось делать?..

— Что ты придумал, Абараи? — спросил Бьякуя.

— Да не я, — усмехнулся тот. — Это вы, тайчо, придумали. Походу, мы, кажется, нашли способ выманить врага на наше поле.

Пока Кучики соображал, что к чему, Ренджи выскользнул из комнаты, а Рукия осторожненько взяла его за руку и мягко улыбнулась.

— Пойдемте, отоо-сама, — позвала она. — Надо научить вас телепортироваться. Вы же захотите присутствовать на нашей с Ренджи свадьбе?

Бьякуя мог сколько угодно отвешивать себе мысленные подзатыльники и обзывать бесхребетным подкаблучником, но когда Рукия называла его папой, отказать ей он не мог. Пришлось топать и учиться управлять своей реацу.