Страница 10 из 22
Наверху шуршали страницы, слышалось сосредоточенное сопение. Когда Гермиона меняла позу, кровать немного поскрипывала. Драко слушал эту тихую возню и ловил себя на чувстве полнейшего покоя и комфорта. Это было настолько непривычно и странно, что совершенно не поддавалось осмыслению. Он очень надеялся быстро заснуть, но сон не шел. Минут через десять молчать стало просто невыносимо: в голове вертелись, крутились и сталкивались друг с другом вопросы. Правда, не все можно было задать Грейнджер. Но были и те, которые было можно.
— Грейнджер, а как маглы убирают в домах?
Сверху хмыкнули и захлопнули книгу.
— Руками, как правило. С помощью разных бытовых приспособлений. А что?
— Да ничего… Я вот подумал, у них же нет домовиков — так кто белье стирает, еду готовит?
— Кто-то еще и посуду моет! — засмеялась девушка. Драко услышал, как она вытянулась на постели, подрыгала ногами, расправляя одеяло. — Белье стирают в машинках, еду готовят на плитах, посуду моют водой под краном или в посудомойках.
— В машинках? — с сомнением переспросил Драко. Ему сразу представился пузатый автомобиль, за рулем которого сидит магл, ведет свою машину по трассе, а за ней тянется шлейф мыльной пены, потому что на заднем сидении или в багажнике бултыхается белье.
— Завтра я свожу тебя в прачечную, тут как раз есть. И на кухню — посмотришь, как люди завтрак делают.
— Что, только посмотрю? — уныло промямлил Драко.
Гермиона свесилась со своей кровати, косы забавно повисли по бокам от ее лица и болтались в тусклом свете настенного бра.
— Малфой, куда в тебя лезет, а? Ты же тощий, как щепка!
— Я не тощий, я жилистый, — с достоинством ответствовал Драко, напуская на себя надменный вид.
— Может, ты еще и бегаешь по утрам?
— Куда бегаю? — не понял юноша. — Зачем?
— Офигеть, — уважительно протянула Гермиона, рассматривая его сверху.
Драко вспомнил еще одну магловскую странность.
— Слушай, а как маглы так сумели договориться, что все у них бесплатно?
От неожиданности и нелепости вопроса Гермиона поперхнулась воздухом.
— Ты о чем вообще?! — воскликнула она, откашлявшись.
— Ну вот мы с тобой ели сегодня, пили, шапку ты меня заставила надеть, книжки твои взяли… Я не видел у тебя денег, Гренджер. О! И еще… Почему маглы после устного заказа всегда дублируют его странными фантиками? Это купоны какие-то?
— Какими фантиками? — боясь поверить собственной догадке, уточнила Гермиона.
— Ну такие… на них еще тётка смешная нарисована. На некоторых — мужики с серьезными мордами и в нелепых шапках.
— Драко! — шепотом закричала Гермиона. — Это тебе не смешная тетка — это королева! Королева Великобритании!
— М-да?
— И это не просто дядьки, это значимые для истории Англии люди! И на них не шапки, а парики! На некоторых…
— Все равно не понимаю, — Драко пожал плечами. — Зачем раздавать их портреты?
— Потому что это деньги и есть!
— Да ну-у-у! — не поверил Малфой. Протянул руку к висящей в изголовье на крючке рубашке, вынул из кармана отданный директором прямоугольник. — Магловские деньги — вот, мне МакГонагалл дала. Я, правда, не понял, как ими пользоваться, но…
— Драко! — выдохнула Гермиона, не зная, смеяться ей или плакать. — Наличные — это те купюры, которыми я сегодня платила. А на карточке лежит безнал, его оттуда можно снять, а можно и так платить — через терминалы…
— Нет тут ничего, — сварливо перебил Драко, ковыряя ногтем тонкий край карточки. — Цифры какие-то мелькают, но деньгами же они от этого не становятся!
Гермиона застонала и уткнулась лицом в подушку. Следующий день обещал быть дли-и-инным…
========== 5. Между небом и землей ==========
Комментарий к 5. Между небом и землей
*знаменитый лондонский даблдеккер — двухэтажный красный автобус; англ. Routemaster — Хозяин дорог.
**Имеется в виду Сити-оф-Вестминстер, район Лондона, в котором расположен Букингемский дворец, резиденция британских монархов.
Колесо обозрения Лондонский Глаз (или Лондонское Око) запустили в марте 2000-го года, а строили с 1993 по 1999 гг. Я не нашла информации, когда его подняли в вертикальное положение и позволила себе допустить, что на момент действия фанфика оно уже возвышалось над Темзой. На Новый год возле ЛГ действительно запускают фейерверк, и это действительно офигенно.
Гермиона вошла в комнату с подносиком, на котором исходили ароматом две кружки кофе и похрустывал салат в сэндвичах. Драко спал, перевернувшись на живот и обхватив руками подушку. Девушка пристроила свою ношу на край стола и потрясла Малфоя за плечо.
— Отстань, Грейнджер, — пробухтели ей в ответ. Гермиона возмутилась и потянула с нахала одеяло. Нахал одной рукой ухватился за ускользающее имущество, а второй приподнял подушку и засунул под нее голову. — Уйди, Мерлином тебя заклинаю! Видеть тебя не могу…
Гермиона почти обиделась, но тут Драко высунулся из-под своего укрытия и посмотрел на нее одним глазом. Заспанный, с красным следом от подушки на щеке, с взлохмаченными волосами, он выглядел очень юным и каким-то беззащитным.
— Что за капризы, мистер Малфой? — строгим тоном поинтересовалась Гермиона, подражая директору МакГонагалл.
— А я не виноват, профессор Грейнджер! — плаксивым голосом подыграл ей Драко. — Вы мне сами вчера не сказали, что мы гуляем на ваши деньги. А теперь терпи́те, я изволю стесняться! — с этими словами он снова спрятался под подушкой.
Гермиона разулыбалась и уселась с ним рядом на кровать. Вот уж не думала она, что Драко Малфой может оказаться таким уютным!
Еще она не думала, что эта ночь приоткроет ей немного самого Драко. Ближе к рассвету девушку разбудило копошение внизу, она позвала Малфоя, но он не ответил. Гермиона собиралась доспать и решительно закопалась в одеяло, когда снизу раздался глухой стон. Она спустилась по приставной лесенке и склонилась над молодым человеком.
Он спал тревожно; в свете луны, льющемся из окна, лицо его было напряженным, вокруг рта залегли горькие морщины. Гермиона позвала Драко по имени, и он дернулся всем телом, голова метнулась по подушке. Юноша дышал тяжело и рвано — так дышат после долгого изнурительного бега. Или в минуты сильнейшего волнения. Потом забормотал что-то, сморщился, и Гермиона разобрала: «не трогай!» и «не знаю…». Она осторожно прикоснулась пальцами к его щеке, провела чувствительными подушечками по легкой щетине, положила руку на лоб. Кожа у Драко была гладкая и влажная от испарины, и прохладная девичья ладошка явно принесла ему некоторое облегчение.
Прошло несколько минут, дыхание Драко выровнялось, лицо разгладилось. Вскоре и сам он расслабился, перестал метаться, но Гермиона еще с полчаса сидела рядом, неосознанно поглаживая его по голове. И думала, как же мало они все знают о том, кого привыкли видеть недругом. Как дались ему последние два с половиной года, чего они ему стоили? Он был вредным ребенком и задиристым подростком, но детство кончилось. В нынешнем Драко Гермиона не находила ничего отталкивающего, а когда он переставал ждать подвоха от окружающих и расслаблялся, с ним и вовсе было легко.
Между ними все еще стояли тот ужасный день в Малфой-мэнор, смерть Дамблдора и Сириуса, в которых сам Драко виноват не был, но тоже приложил к ним руку. Никуда не делись годы оскорблений и мелких гадостей. Однако в эту лунную ночь Гермиона помнила их не ярче, чем сломанную в детстве куклу: жалко, обидно, но всю жизнь ее оплакивать не станешь.
И вот сейчас, теребя Драко за плечо и призывая выпить кофе и снова окунуться в немагический мир, Гермиона удивлялась самой себе: это же Малфой! Разве его можно трясти и щекотать, разве он может вяло отбрыкиваться и бормотать смешные глупости?..
Кофе на Драко тоже действовал слишком сильно. Короткое знакомство со стиральными машинами и электрическим чайником прошло относительно спокойно, но потом кофеин вступил в свои права, и до Британского музея молодые люди почти бежали. Драко не знал, куда идти, но несся вперед с упорством Хогвартс-экспресс. В самом музее разные экспозиции манили к себе, и Драко чуть не порвался на несколько маленьких Малфоев, пытаясь выбрать, что же ему интересно. Потом Гермиона нехотя отвела его в МакДональдс, где с ужасом наблюдала, как юноша поглощает вредные гамбургеры и запивает их чудовищно приторным спрайтом. Под конец она даже начала ворчать, что не в ответе за его здоровье и внешний вид, на что Драко высокомерно заявил: