Страница 119 из 123
— Я знаю, — чуть улыбнулась Катсу.
— Нет, нет! Не хочу никаких предсказаний, предвидений и планирования! Я слишком долго жил без чувств и эмоций, одним лишь разумом, избавь меня от этих знаний! — Он выставил на стол доску с замысловатыми шахматными фигурками. — Белый король из мира Сумеречных Теней давно уже напрашивается на трепку. На что играем?
— На новый мир, конечно.
КОНЕЦ
2017г.
БОНУС
ПОДАРОК
Ходок напевал песенку без слов, глядя вдаль. Габриэль лежал на траве и смотрел в небо. Рядом безмятежно развалился Теркай, но вот его чуткие уши что-то услышали – и он привстал.
Раздался топот, и на луг вылетел табун лошадей, гонимый несколькими десятками мелких юрких фавнов. Кони сделали по лугу круг и, сбившись в кучу, нервно замерли неподалеку. Их загонщики бесшумно растворились в траве.
Что это был за табун!
Около пяти десятков грациозных, тонконогих, изящных жеребцов и кобыл одноцветного окраса. Габриэль не был великим знатоком лошадей (если быть честным, он их так близко видел пятый раз в жизни), но при взгляде на этих красавцев у него замерло сердце.
– Эльфийские кони, – восхищенно прошептал Теркай и лихорадочно зашарил в сумке. – Где-то у меня были сухари…– пробормотал он.
Выудил, наконец, мешочек с сухарями и помахал им в воздухе.
Табун зашевелился, из него вылетел вороной жеребец и понесся в их сторону, его шкура сияла черным маслянистым цветом. Безукоризненно красивый, он летел, словно не касался земли, и, похоже, тормозить не собирался. Габриэль отступил на шаг назад. Вместе с ним отошел Теркай, Ходок же зачарованно смотрел на приближающегося жеребца.
– Акк, исчезни с его пути!
Однако жеребец подлетел к Ходоку и резко застыл, уткнувшись лбом в лоб эльфа. Так они постояли несколько секунд, словно обмениваясь мыслями, а затем жеребец побежал обратно.
– Это Ветер, мой друг, – с удовольствием наблюдая за конем, сообщил эльф. – Наши лошади – самые верные. Товарищ может предать, женщина – изменить, родина – отвергнуть, но эльфийский конь всегда останется рядом с тем, кого выбрал в друзья.
Габриэль хмыкнул: такой рассудительный и серьезный Ходок ему нравился определенно больше рыжего шалопая с Перекрестка.
Тем временем к ним подошло несколько лошадок. Они потыкались мордами в гостей, обнюхали, пофыркали, и трое из них удалились пастись, а одна, точнее, один – бурый с белыми гривой и хвостом (Габриэль вспомнил, что такая масть называется игреневой), остался стоять возле Теркая, который от счастья начал скармливать жеребцу трехдневный запас сухарей.
– Это Верный, береги его!
Эльф потрепал коня по холке.
– Дочь будет в восторге, – довольно прищурился Теркай.
Остальные кони разбрелись по лугу, не обращая на них никакого внимания. Ходок безмятежно улыбался, Теркай гладил своего коня, а Габриэль начинал нервничать. Он вообще-то предпочитал перемещаться более приятными способами, чем верхом. Для него конь был синонимом слова «проблема». Большущая такая проблема, которая двигается, кусается, бьется хвостом, жрет, гадит, где ей вздумается, и норовит выбежать из-под седла в самый ответственный момент.
Но Тьерри мечтала о лошади, причем непременно красивой и редкой породы. И в этот мир он прибыл специально, чтобы найти подарок для рыжей своенравной девчонки, которую полюбил еще до ее перерождения.
Габриэль хмыкнул, представляя, как будет делать предложение Тьерри, сидя верхом на здоровенном пыточном станке под названием «лошадь». Первый раз в жизни сидя, между прочим. Но не может же это быть сложнее, чем летать на драконе?
Нет, ну вот зачем демиургу конь? Но и Летта, и Цубаме с Катсу настаивали на романтике. А с женщинами лучше не спорить, особенно с этими женщинами. Им вполне может прийти в голову самим организовать его предложение, помолвку, свадьбу и первую брачную ночь! При этом не факт, что они пригласят жениха.
Тем временем с видом «я тут случайно мимо проходила» к ним приблизилась стройная кобыла цвета топленого молока, с выразительными голубыми глазами и короткой топорщащейся гривой. Она с таким же независимым видом обошла вокруг Габриэля, покрутила мордой, помахала хвостом и гордо удалилась.
Ходок, паршивец, хихикнул. Дело в том, что эльфийский конь сам выбирал себе хозяина, и взять его магией или силой было невозможно. Рыжий пройдоха явно это знал, вот и не смог удержаться, чтобы не устроить себе развлечение. Знает же, что Габриэль не человек.
Но тут послышался стук копыт и громкое недовольное ржание. Из леса вылетели два огромных, по сравнению с остальными лошадьми, жеребца – темно-гнедой и белоснежный. Высокие, неукротимые, мощные и в то же время изящные. Особенно хорош был белоснежный, красивую голову которого украшала длинная черная стрелка вдоль морды. Гнедой был не менее прекрасен – темно-шоколадного цвета, с яркими черными подпалинами на оскаленной дикой морде. Длинная грива, хвост, ноги – все тоже черного цвета. Он гнал белого, пытаясь укусить за шею.