Убийственная красавица

Два часа — с двенадцати до двух ночи — Меган безуспешно пыталась прогнать его из своих мыслей. Потом с двух до четырех придумывала, как будет его увещевать, и рассматривала различные способы вновь пробудить его интерес. Представляла себе, как он будет отвечать на ее попытку примириться — порой мило и дружелюбно, порой равнодушно или даже враждебно. И пыталась предвидеть все возможные пути развития событий. Не предвидела она только одного: что ничего вообще не случится.

Что он просто возьмет и вообще не явится на репетицию. А она еще вымыла голову и надела новый черный свитер с глубоким вырезом. «Не слишком ли он открытый для школы?» — прокомментировала мать.

Но почему же Грега нет? Только ли потому, что отцу действительно понадобилась его помощь по дому? Или он вообще решил не играть в пьесе, потому что не хочет больше быть самодовольным Петручо при несговорчивой Кэт? Черт! Она ведь только из-за него и согласилась играть в пьесе. И в итоге торчит в этом зале, где все обращаются с ней как с прокаженной, за исключением разве что Далилы Фрэнклин, но это только усугубляет ситуацию. Может, мать действительно права и им следует вернуться в Рочестер? Торранс — не для нее. А что тогда для нее?

Мистер Липсман водрузил указательный палец правой руки на переносицу и поправил невидимые очки.

— Ну что же, придется продолжить без него. — Он махнул Эмбер и еще кому-то, чтобы те шли на сцену. — А ты, Таня, может, пока попытаешься с ним связаться? Вдруг отец все же отпустит его на пару часов?

— Я попробую дозвониться ему на мобильный, — ответила Таня, переходя в конец зала вместе с Джинджер Перчак. И Меган подумала с сожалением, что еще неделю назад она шла бы сейчас вместе с ними.

— Как ты думаешь, отец обозлился на него за то, что он согласился играть в пьесе? — спросила Далила, проскальзывая на сиденье рядом с Меган.

— Откуда мне знать? — отрезала Меган, не поворачивая головы.

— Прости, я думала, что вы…

— Что мы, что?

— Ну, ты понимаешь.

— Нет, не понимаю. Тем более что это не так.

— Прости, — снова извинилась Далила и заерзала в кресле так, что оно заскрипело. — Я просто подумала…

— А ты не думай, что не нужно!

— Извини, — снова сказала Далила. — А ты слышала про Брайана Хенсена и Перри Фалько?

— А что с ними случилось?

— Джой вчера ночью застукал их целующимися в парке.

Меган уже прочла эти сенсационные сообщения на школьном сайте.

— Джой — сволочь. Он соврет, недорого возьмет!

— Можешь не говорить мне об этом.

— Тогда почему же ты разносишь такие злостные сплетни? — спросила Меган, прекрасно понимая, что несправедлива к Далиле. Та такой же человек, как и все, и не меньше других любит посплетничать, тем более что сейчас жертвой сплетен стала не она, а кто-то другой. Ведь куда как приятнее отождествлять себя с победителем, а не с побежденным.

— Извини.

— Я тебя умоляю, перестань извиняться.

— Прости, — пробормотала Далила. И только Меган решила, что та исчерпала свой запас извинений и теперь вернется на место, как Далила снова открыла рот: — Как по-твоему, что случилось с Фионой Гамильтон? — В городе вот уже второй день все только и говорили, что об исчезновении Фионы.

— Понятия не имею.

— А ты ее хорошо знала?

Меган покачала головой:

— Я ее вообще не знала.

— Она ведь живет с вами по соседству.

— Ну и что? Я ее даже и не видела толком.

— Как ты думаешь, ее убил тот же человек, что и Лиану?

Меган отрицательно покачала головой. Ночью у них с матерью состоялся примерно такой же разговор, только все те же самые вопросы задавала она. И теперь Меган ответила Далиле то, что ответила ей мать:

— Я думаю, что она просто сбежала.

— Надеюсь, что это так, — сказала Далила.

Был уже вторник, четыре часа пополудни, а Фиона Гамильтон так и не появилась. Поговаривали о том, что следует обратиться в ФБР, раз местная полиция не способна расследовать ни одно дело.

— Я не могу до него дозвониться, — неожиданно объявила Таня, простучав каблучками по проходу. Джинджер, как собачка, семенила за ней следом. — Он не отвечает. — И они уселись напротив Меган, с противоположного края прохода. — Я отправила ему сообщение.

Мистер Липсман вздохнул и издал какой-то фыркающий звук.

— Ладно, тогда я приглашаю на сцену хор!

Далила тут же поднялась на ноги.

— Господи, взгляните только на эту корову, — прошептала Таня, когда та стала взбираться на сцену, причем прошептала достаточно громко, чтобы все услышали.

— Уж скорее это слониха, — поддакнула Джинджер.

И обе выжидательно посмотрели на Меган, будто предлагая ей перейти на их сторону и на деле доказать свою солидарность с ними. Она вдруг поняла, что всего пара гнусных комментариев с ее стороны — и она вернет их благорасположение, поняла, что Таня дает ей шанс вернуться в их узкий круг. Еще не поздно все исправить, думала она. То, что отняла у Тани с Джинджер роль Кэт. Что целовалась с Грегом. Это же так просто. Достаточно лишь сравнить Далилу с каким-нибудь особо неуклюжим животным, сказать, например: «Ну и моржиха!» Она ведь не должна чувствовать себя обязанной только потому, что Далила с ней мило разговаривала? Или потому, что обе отверженных, возможно, когда-нибудь станут сводными сестрами? Она уже открыла было рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость в адрес Далилы, как вдруг услышала голос своей матери. «Если не можешь сказать о человеке ничего хорошего, то лучше молчи». А вслед за этим последовала еще одна излюбленная ею банальность: «Во всем поступай с другими так, как ты хотела бы, чтобы поступали с тобой». Поэтому Меган закрыла рот, Таня с Джинджер разочарованно отвернулись, и шанс выйти из опалы испарился с такой же быстротой, с какой и возник. Меган встала и бросилась в конец зала.

— Дешевка! — услышала она за спиной голос Тани.

— Меган, далеко не уходи, — крикнул ей мистер Липсман, когда она уже выходила в коридор.

— А что, репетиция уже закончилась? — послышалось вдруг рядом.

Меган не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит этот голос. Она застыла на месте, досчитала про себя до десяти и только потом ответила:

— Нет, только началась.

— Ну и куда ты идешь? — спросил Грег.

Но Меган все равно не стала оборачиваться. Она так обрадовалась его приходу, тому, что он заговорил с ней, что чуть не заплакала от радости.

— Мистер Липсман сейчас репетирует с хором, и я решила выйти на пару минут, подышать свежим воздухом, — ответила она тихо.

— Неплохая идея, — сказал Грег и пошел за ней следом.

Меган старалась изо всех сил сосредоточиться на том, чтобы ровно дышать. Пыталась припомнить все то, что собиралась ему сказать, все свои умные замечания и достойные ответы, но разум онемел и отказывался ей повиноваться. Поэтому она решила вообще ничего не говорить, пусть Грег сам берет на себя инициативу. Они вышли во двор, и только тут она на него взглянула, да и то потому только, что он обошел ее и встал перед ней. Солнце нещадно слепило глаза, но она все равно увидела, что лицо его покрывали ссадины, а один глаз распух так, что почти не открывался и был обведен багровым кольцом. А когда он улыбнулся, разбитая губа неестественно зловеще оттопырилась.

— Господи, что с тобой? — Полшколы пришло в синяках. Что такое с ними со всеми творится?

— Мы повздорили кое о чем с отцом.

— О чем?

— Просто он не в восторге от моих внеклассных занятий.

— Он ударил тебя, потому что не хочет, чтобы ты играл в спектакле?

— Школьные мюзиклы не входят в список его ценностей.

— И только поэтому он тебя избил?

— Попытался.

— По-моему, ему это удалось. Ты ходил к врачу?

Грег только пожал плечами:

— Пустяки!

Меган сдерживалась изо всех сил. Больше всего ей хотелось бы сейчас коснуться ладонью его лица, покрыть нежными поцелуями щеку.

— Я просто не могу поверить, что он так с тобой поступил. Разве так можно?..