Страница 92 из 136
Давно неистового варвара никто не повергал в такой шок. Ну, братцы лакедемоняне, ваша слава даже сюда докатилась! Спасибо вам большое за это, теперь ваши дурные манеры всем эллинам приписывают. Он крепился из последних сил, но, в конце концов, не выдержал – запрокинул голову и захохотал. А отсмеявшись, покачал головой:
- Боюсь, царственный брат мой, при всем моем уважении к тебе – помрешь ты девственником в этом смысле …
И еще царь победителей подумал, что этого сильного и храброго – теперь точно наградит по заслугам…
… Друг царя никогда прежде не видел его серьезного выдержанного брата в таком волнении, в такой тревоге.
- Боги, что же делать, что же делать теперь? – повторял он, как заведенный, нервно расхаживая по комнате и разве что, руки не заламывая.
- Да что случилось-то? – не выдержал друг.
Брат повелителя остановился и в упор посмотрел на своего собеседника:
- Не понимаешь? Он совершил ошибку, пощадив и наградив побежденного врага, и из-за этого – следующую битву мы проиграем.
Смоляные брови друга гневно сошлись на переносице:
- Уж не обвиняешь ли ты его в слабости?
- В слабости? Боги меня упаси! Слабость и он – вещи несовместимые. Просто на этот раз в нем возобладал не царь, не полководец – а человек. Наконец-то наш царь поступил по велению сердца, позволил себе расслабиться, и ты не представляешь, как я рад за него. Но это не отменяет возникшую проблему. Единственный выход для нас сейчас – уговорить его повернуть обратно, что само по себе нереально…
Друг царя задумался:
- Ну… если войско откажется следовать дальше – никуда он не денется.
- Войско? Ты сам себя услышал? Да парни скорее умрут, чем пойдут на то, чтобы выглядеть в его глазах трусами и слабаками. Хотя… пожалуй, ты прав. Есть один вариант. Войско совершенно точно откажется следовать дальше, если распустить среди парней слух, что жрецы предсказали нашему царю смерть в ближайшем бою.
- Это будет… жестоко.
Брат повелителя не возражал:
- Жестоко, с этим я не спорю. Тогда придумай другой план.
- Ладно. Но как ты собираешься это провернуть?
- Есть у меня один знакомый жрец. В каких богов он верил раньше, понятия не имею. Но с некоторых пор для него не существует других богов, кроме нашего царя. И если убедить этого жреца в том, что так нужно для спасения его божества – он пойдет на что угодно, вплоть до клятвопреступления…
… Повелитель смотрел во все глаза на свое вэбунотовавшееся войско. Смотрел – как будто в первый раз увидел их всех. Мужчины, наплевавшие на самих себя – зрелище не для слабонервных. Только сейчас он заметил, как же они вымотались, как устали, как заметил и другое – что взбунтовались его орлы не поэтому. Они сознательно пошли на то, чтобы выглядеть трусами и слабаками в глазах любимого вождя, и несчастнее лиц неистовый варвар в жизни своей не видел. Душа повелителя рвалась на части от этого зрелища, правда, заметить это можно было, лишь заглянув ему в глаза – в самую глубину, но на такое мало кто отваживался. Глядя на них тогда, он дал себе слово, что не просто отведет их в мирную жизнь, а отведет – кратчайшим путем…
… После того, как царь пощадил и наградил поверженного врага, все его мысли были заняты поиском подходящего предлога для того, чтобы, не теряя лица, повернуть обратно. Неистовый варвар не хуже своего брата понимал, что впереди их ждет поражение. И как назло, в голову ничего путного не приходило. Так что бунт войска оказался очень кстати – как по заказу. Знать бы еще – чья это работа…
…- И что он там делает уже два дня? Вином наливается, как обычно? – спросил брат повелителя у его друга, кивнув на закрытые двери.
Тот нахмурился:
- Ну, ты пьяницу-то из него не делай! А вообще – понятия не имею, что он там делает. Как раз собираюсь это выяснить.
- Ой, смотри – попадешь под горячую руку!
- Значит, мой повелитель впервые в жизни даст мне в зубы – только и всего, - пожал плечами друг царя и распахнул тяжелые створки.
Каково же было его изумление, когда никаких признаков пустой посуды из-под вина в комнате не обнаружилось. Нет, амфора с вином там стояла, как и две пустые чаши, но было не похоже, что из них кто-то пил. Повелитель же сидел в кресле и изучал какой-то свиток. Идеальная бровь лукаво изогнулась:
- И долго ты собираешься в дверях торчать?
Друг царя прошел в комнату и присел в другое кресло:
- А что это ты здесь столько времени делаешь?
- Пытаюсь поэзией наслаждаться. Читаю последние сочинения афинских поэтов, если тебе интересно. Вот только стихи все больше посредственные попадаются…
- Поэзией? Да мы… мы уже не знаем, что и думать! А ты тут дрянные стишки почитываешь?!
- Ну, все, все! Не кипятись. Надо же мне выдержать паузу? Не могу же я вот так сразу взять и на четвереньки перед вами упасть? Я же все-таки царь – а не член собачий… Ты мне лучше другое скажи: бунт войска – это чья работа? Твоя? Хотя, нет – на тебя не похоже. Больше смахивает на работу нашего хитроумного Одиссея – моего дорогого братца. Я угадал? Ну, чего ты молчишь? Не томи – мне ж интересно, что он такого придумал, чтобы заставить их взбунтоваться…
Друг насупился:
- Ты разозлишься…
Повелитель махнул рукой:
- Да ладно! У меня слишком хорошее настроение чтобы злиться.
- В общем… жрецы распустили среди парней слух, что тебе предсказана смерть в ближайшем бою с индийцами…
- Зачем же вы с ними так?
- А как иначе? Или ты знаешь другой способ заставить их взбунтоваться?
Неистовый варвар покачал головой и вдруг понял – что не знает. Действительно не знает…
И тут до его друга дошло:
- Подожди… ты хочешь сказать, что мы поворачиваем обратно?!
- А ты сомневался? Даже не знаю, как объяснить…В общем, если молодые да горячие еще захотят мечом помахать – возражать не стану. Что же касается меня, то, похоже – я свое отвоевал…
… Годы спустя гордый индийский царь довел своего придворного скульптора до отчаяния, до седых волос – что бы ни делал мастер, царю упорно не нравился лик божества, который выходил из-под его резца. И самым плохим в этом было то, что скульптор не мог понять, чего от него добиваются…
Альдар Лучезарный вздрогнул и открыл глаза. Суть предвечная, что же это за сон такой? Неужели он когда-то был способен на подобное – отдать приказ о казни тысяч людей, которые ему нравились, своей рукой убивать тех, кого любил? И вдруг понял, что да – способен. Ради того, чтобы изменить тот мир – он был готов сделать что угодно… И все же многое казалось Владыке альфаров непонятным. Например, эпизоды из этого сна без его участия. Если ему действительно начали сниться сны о какой-то прошлой жизни, как объяснить эти эпизоды? И вдруг Альдару захотелось… на Землю – захотелось побывать в мире, который раз за разом приходил к нему в этих, неотличимых от реальности снах. Захотелось так сильно – что это было похоже на Зов… Взгляд Альдара остановился на спящем рядом Аморе, и он почувствовал как никогда сильный прилив любви к своему близкому. Если бы Владыка верил в каких-то богов, сейчас бы вознес благодарственную молитву за то, что они есть в его жизни – Амор и Алина. А так – просто молча склонился и поцеловал Амора в уголок рта.
Постепенно мысли Владыки вернулись ко вчерашнему вечеру. Сначала они ужинали и пили секуру в обществе Маруза, его брата Берназа и Варнака, а потом появились жрицы Арайши, торжественно отвели их с Амором в предназначенные для них спальные покои и напоили каким-то ритуальным зельем. Как случилось, что они не поинтересовались составом зелья, которое выпили? Ведь выяснить, из чего оно состоит, даже не задавая вопросов, им ничего не стоило. Но почему-то и в голову не пришло сделать это. Когда же зелье начало действовать – а действовать оно начало практически сразу, было уже поздно что-то выяснять: даже Владыке альфаров не под силу определить, что именно он выпил, после того, как уже выпил.