Страница 24 из 136
Глава 5 Два короля.
Два короля вернулись в кабинет Веларга Разумного практически в полном молчании – односложные фразы, которыми они обменивались по дороге, не в счет. Оба были слишком потрясены, чтобы поддерживать светскую беседу – Веларг тем, чему он стал свидетелем на Площади Возмездия, Альдар тем, что происходило у него внутри.
Альдар, как ни напрягал свой безупречный разум, так и не понял – что это. По ощущениям – его внутренней сущности как будто стало больше. Настолько больше – что она уже с трудом помещалась в теле. Это было что-то очень подвижное, беспокойное, щемящее, зовущее, требовательное. И сильное. Настолько сильное, что, казалось – оно способно сокрушить все. Владыке стоило лишь подумать об удивительной, ни на кого не похожей девушке из другого мира (что она действительно из другого мира он просто увидел, едва взглянув на нее) – и это непонятное в нем, словно по какой-то своей прихоти, останавливало сердце, тут же пускало его вскачь, самовольно сбивало дыхание, а в следующий момент – делало его учащенным, заставляло испытывать желание увидеть ее настолько сильное, что оно причиняло почти физическую боль. Единственное, что понял Альдар Лучезарный – он больше сам себе не принадлежит. А принадлежит этому вот – своевольному, непонятному, и такому… прекрасному в себе. Интересно, если он попробует просмотреть себя самого, как просматривает других при желании – у него получится что-то увидеть?
- Веларг, у тебя есть где-то здесь поблизости зеркало?
Король Дармиры не ожидал такого вопроса, и потому не сразу нашелся с ответом.
Его молчание Владыка Радужного Леса истолковал по-своему:
- Да не смотри ты так на меня, брат! Мне зеркало нужно вовсе не для того, чтобы полюбоваться собой. Так есть или нет?
Веларг молча кивнул на дверь в смежную с его кабинетом комнату.
В общем, как альфар и ожидал – просмотреть себя самого у него не получилось. Но когда он смотрел на свое отражение, кое-что необычное все же случилось – впервые в жизни Альдар вдруг заметил, насколько он красив. Любой человек на его месте, наверно, испытал бы удовольствие от осознания этого факта, Владыка же альфаров почувствовал лишь что-то вроде досады на собственную глупость – самонадеянный глупец, ну, почему он не послушался Амора? На этот раз Амор ведь даже не советовал, как обычно, он чуть ли не требовал: «Альдар, если ты так решил, пусть будет так – мы все поедем к людям без масок. Но ты, хотя бы ты, надень эту проклятую маску! Контролировать сознание большого количества людей на их территории будет очень трудно, если вообще возможно, во избежание, Альдар – надень маску!». Нет же, он уперся, как хайгак в период гона: «Амор, впервые в истории Альфаира, альфары не откликнулись на приглашение, а сами напросились в гости. Разве вправе мы в такой ситуации прятать лица? Наверно, каждый человек хочет увидеть нас без масок. И, в отличие от всех остальных человеческих желаний – это желание так просто исполнить. Так пусть же оно исполнится, Амор!». Спрашивается – и что на него нашло?
До Альдара вдруг со всей очевидностью дошло, что же он натворил. Хотя бы по отношению к человеку, который так ему нравился – Веларгу Разумному. Что-то непонятное, необъяснимое в нем как будто сказало ему: Веларг никогда не забудет эту встречу, и его никогда не попустит, и регар Дармиры не из тех мужчин, кто будет утолять подобные желания с другими мужчинами. А он, Альдар – альфар, и по природе своей не способен возжелать мужчину.
В Альдаре бунтовала, бушевала неведомая стихия, она едва ли не рвала его на части, и царственный альфар, бросив последний взгляд на свое отражение – разве что не плюнул в зеркало.
Когда же Владыка Радужного Леса вернулся в кабинет к Веларгу, впервые в жизни он поймал себя на простом и понятном человеческом желании – напиться. Надраться в хлам. Что-то дрогнуло и сжалось у него в груди, когда их взгляды с Веларгом встретились, и все же Альдар пересилил это, опустился в кресло и, как ни в чем не бывало, сказал, обращаясь к Веларгу:
- Веларг, как ты отнесешься к тому, если мы с тобой на пару разопьем бутылочку секуры? (безвредный для здоровья стимулятор, по эффекту – что-то среднее между алкоголем и наркотиком)
Брови Веларга удивленно дрогнули:
- Разве альфары пьют секуру? Я слышал – она вас не берет.
- Ну, почему не берет? Берет – когда мы ей даемся.
- А как наши приближенные отнесутся к тому, что мы с тобой невменяемыми заявимся на официальный прием?
- Понятия не имею! Как бы ни отнеслись – это их личные трудности.
- Ладно, уговорил – сейчас распоряжусь.
Они уже допивали первую бутылку, когда Альдар задал Веларгу этот вопрос:
- Веларг, отпустишь со мной, в Радужный Лес, эту девушку, иномирянку? Ну – если она не будет против?
Веларг отвел глаза:
- Хочешь ее?
- Как бы тебе сказать… хочешь – это не совсем подходящее слово. Она вызвала во мне какую-то странную потребность в ней – жизненно важную потребность, я бы сказал. Даже не знаю, с чем и сравнить, разве что – с потребностью в воздухе. Если это и желание – то желание сущности, а не тела. По крайней мере – сейчас. И я надеюсь – желанием тела это не станет.
- Божественный альфар брезгует человеческой женщиной?
- Ты сам понял, что сказал, Веларг? Я похож на брезгливого? Ты просто не понимаешь… если у меня на нее встанет, это ничем хорошим не закончится – ни для нее, ни для меня. Можешь мне не верить, но с тех пор, как я ее увидел, главный вопрос, который меня волнует – есть ли способ для альфара переродиться, видоизмениться в человека? Ну, так как – отпустишь? Или мне здесь, у вас остаться? Выбор у меня сейчас какой-то совсем небольшой – или она едет со мной, или я остаюсь здесь.
Веларг смотрел на Альдара во все глаза:
- Ты говоришь так, как будто жить без нее не сможешь.
- А я тебе, о чем толкую?
Король Дармиры отвернулся:
- Эк, тебя накрыло! Да пусть едет – если хочет. Только что ты будешь делать, когда она тебя захочет? А она захочет – можешь даже не сомневаться. По твоим словам я понял, что альфарам с людьми почему-то нельзя в экстазе страсти сливаться – ох, уж эти ваши бесконечные тайны! Потому и спрашиваю – что ты будешь делать, когда эта девочка, при виде тебя, горячей и влажной будет становиться?
Альдар вздрогнул:
- Да с чего ты взял, что так будет?
- Альдар… ты ж вроде не так давно в зеркало на себя смотрел – неужели успел забыть, как выглядишь?
Альфар задумался:
- Обычно это происходит сразу. Но с ней этого почему-то не случилось. Так что есть надежда – что и не случится.
Веларг хотел сказать, что девушка эта – какая угодно, только не обычная. И на его, Альдара, месте, он бы не делал поспешных выводов. Хотел сказать – но почему-то промолчал. Может, потому – что его самого накрыло. Ни в одном из языков Альфаира не было названия для тех чувств и эмоций, которые забурлили в нем, как закипевшая вода в котелке, но испытывал он именно их: любовь, нежность, сострадание, желание изменить ситуацию – настолько сильное, что это больше походило на желание сломать хребет судьбе.
Вряд ли Альдар дал ему понять, что альфарам нельзя предаваться страсти с людьми из-за того, что им запрещает это делать какой-то дурацкий закон. На протяжении последних пятисот лет у Радужного Леса есть только один закон – и в его прекрасные глаза он, Веларг, сейчас смотрит. Значит – причина в другом. И причина – наверняка очень серьезная. Понять бы еще – что это за причина. Как иначе найти выход из положения? Неужели этому невероятному мужчине, и в самом деле – самому великолепному мужчине Альфаира, не дано познать женщину, которая стала для него так важна, чуть ли не с первого взгляда?
Высокие боги! Да что же это? За что?! Веларг ведь понял, почувствовал кое-что – он, Альдар, уже хочет эту девочку. Просто, пока еще не сознает этого. Должно быть, чувство, которое она в нем вызвала, настолько сильное, что заглушает даже желание – пока заглушает. И если он увезет ее в Радужный Лес, – какая жизнь его ждет, их ждет? Не жизнь – пытка.