Страница 23 из 136
Я машинально отметила, что все это очень гармонично в нем сочетается – экзотические глаза, волосы, ногти, уши. Помимо всего прочего – эльф был высок, статен, широкоплеч. И для его роста (а он у него навскидку превышал метр девяносто) – на удивление пропорционально сложен. Длинные, стройные, в меру мускулистые ноги, какие иногда встречаются у земных легкоатлетов африканского происхождения, обтягивали узкие штаны из темно-коричневого, похожего на велюр, материала, и чуть более светлого оттенка сапоги со шнуровкой спереди. Тонкую талию стягивал широкий пояс, украшенный пластинами из радужного металла с вправленными в него камнями вроде того, из которого был изготовлен трилистник на венце, только помельче. На эльфе была надета уже ставшая практически привычной туника, но что-то я сомневаюсь, что даже в нашем мире высоких технологий способны создать ткань-хамелеон, которая переливалась бы одновременно столькими цветами. По подолу, низу рукавов и вырезу горловины тунику украшал орнамент из тех же трилистников цвета темной ржавчины. Чуть более светлого оттенка мантия спускалась с его плеч почти до самой земли. В отличие от мантий земных королей, по краям она была оторочена не мехом горностая, а опять-таки – трилистниками. Причем у меня не получилось определить – настоящие это листья или искусно сделанная аппликация. Но к выводу, что стоящий передо мной эльф – это не просто эльф, а эльфийский король, я пришла не из-за его мантии, и даже не из-за венца у него на голове. Просто, было в нем что-то этакое – неуловимо королевское. Впрочем, как и в стоящем рядом с ним человеке. Не иначе как меня осчастливили своим появлением два короля.
Неужели мой мозг ошибся в своих оптимистических прогнозах, и цель моего попадания в этот мир можно охарактеризовать одной фразой: увидеть эльфа и умереть?
Наши с эльфом глаза встретились – и все. Я уже была не в силах отвести взгляд – остроухий красавец явно обладал способностями к гипнозу. И самым поразительным в этом было то – как он на меня смотрел. Как на какое-то диво дивное, честное слово – его красивые миндалевидные глаза расширились настолько, что стали практически круглыми. Чего это он, интересно? На мне ж вроде узоров нету. Да и в плане внешних данных, положа руку на сердце – я уступала большинству присутствующих на площади человеческих женщин. И могу себе только представить насколько – я уступала в этом смысле его соплеменницам эльфийкам. Но, похоже, остроухому королю на данное обстоятельство было совершенно плевать. На какое-то краткое мгновение у меня возникло необъяснимое, мистическое ощущение, что я смотрю в глаза всему этому миру…
И вдруг… откровенно говоря – я не поняла, что это было. У меня в груди, в том месте, где у нас находится душа, словно шевельнулось что-то, а потом – резким движением рванулось наружу, оставив в душе ощущение непонятной саднящей боли. Как от ранки. И это непонятное, что как будто вырвалось из меня, судя по всему – угодило прямиком в эльфа. В его глазах, попеременно, появились: сначала недоумение, а потом – что-то, похожее на боль. Видимо, за всю свою, наверняка достаточно долгую жизнь, эльфийский король ничего подобного не испытывал, потому что в немом изумлении воззрился на собственную грудь. Я же, при виде его опустившихся ресниц, лишь почувствовала, как меня начала душить чисто женская жаба – да у нас, на Земле, ни за какие деньги такую красоту не нарастишь. Вот разве что матушка-природа, в виде исключения, кому-то от щедрот своих отсыплет.
Поскольку царственный эльф больше не держал меня в плену своих глаз, я машинально бросила взгляд по сторонам и обалдела. Все люди, присутствующие на площади, за исключением, пожалуй, человеческого короля, в буквальном смысле – пожирали эльфа глазами. Мне даже вспомнилась наша земная песня, ну, вы знаете, где есть эти строки – я душу дьяволу продам за ночь с тобой, и все такое. Причем, что удивительно, желание, горящее в человеческих глазах, и у мужчин, и у женщин – было совершенно одинаковым. Вряд ли эльф не чувствовал, что является объектом желаний такого большого количества людей, но, похоже, его и это – не особенно волновало.
Когда он поднял, наконец, голову, пришла моя очередь испытывать изумление на грани шока – меньше всего я ожидала здесь, в чужом мире, увидеть что-то настолько человеческое в нечеловеческих глазах. Не могу дать этому точного определения, но больше всего это напоминало… нежность. И за эти несколько минут эльфийский король непостижимым образом преобразился – как будто стал еще совершенней, еще краше. То ли так случилось от неожиданности, то ли по какой-то другой причине, но при виде нежности в его невероятных глазах, что-то во мне, в моей душе, заворочалось глубоко, горячо и пронзительно, признавая в стоящем передо мной мужчине самого дорогого, самого близкого, самого… родного. А потом, словно рванулось ему навстречу, увлекая меня за собой, настолько быстро, что даже если бы я и хотела это остановить – все равно бы не успела. Честное слово – только ремни, надежно удерживающие меня возле столба, помешали мне броситься к нему и повиснуть у него на шее. А он… как будто понял, почувствовал – нежность в его глазах как будто усилилась, стала пронзительно-щемящей. Сердце гулко стучало в груди, в ушах шумела кровь, я же мысленно поражалась тому, что оказалась способна на такие сильные чувства. Что это – издевательство, насмешка судьбы? Только я могла так вляпаться – влюбиться за пять минут до смерти.
Люди, присутствующие на площади, были слишком поглощены желанием, которое вызывал в них царственный эльф, и ничего необычного не замечали, а вот человеческий король – похоже, заметил и пребывал в полнейшем шоке от увиденного.
Магию момента разрушило недоразумение в куклуксклановском колпаке – сначала этот адепт неведомого культа прокричал что-то, обращаясь к народу, а потом повернулся к человеческому королю и сказал что-то ему, достаточно твердым, даже требовательным тоном. Но если ему и ответил король, то не человеческий – а эльфийский. При звуках этого бархатистого, гипнотического, похожего на музыку голоса, моя новорожденная любовь устроила у меня внутри настоящую революцию – кажется, даже слезы выступили на глазах. Куклуксклановец споткнулся на полуслове, словно проглотил так и не высказанную фразу, и молча склонился перед царственным эльфом.
Потом мой новоявленный любимый повернулся к присутствующим на площади людям и что-то сказал им. Видимо, это не подействовало – никто из людей даже не шелохнулся, по-прежнему пожирая его глазами. Тогда эльфийский король, едва заметно вздохнув, обратился к своему человеческому «коллеге».
Его «коллега» вздрогнул, словно приходя в себя, и зычным голосом прокричал какое-то слово. После чего, вдогонку, произнес еще одну фразу, явно в повелительной интонации. Нехотя народ начал расходиться.
Ко мне подскочили двое стражников и сняли удерживающие меня возле столба ремни. Кажется, в данный момент, по крайней мере, в этом мире – восторжествовала справедливость. От ремней ли, от длительного ли стояния в одном положении, ноги ослабели и совершенно не слушались – я бы, наверно, рухнула, как подкошенная, если бы один из стражников не успел подхватить меня на руки. В душе шевельнулось что-то, вроде легкого разочарования – как будто это были не те руки, в которых мне хотелось оказаться.
Я посмотрела на эльфа, который перевернул с ног на голову все мои представления о любви, в том числе, и о любви с первого взгляда – раньше я искренне считала, что ее в природе не существует. Ну, непонятно мне было – как можно вот так сразу полюбить того, кого совсем не знаешь? Хотя… нужна ли причина для любви? Наверно, нет. И, наверно, потому, что она сама – причина…
Меня охватила непонятная тревога, едва ли не тоска – а вдруг мы с ним сейчас расстанемся и не увидимся больше? Он уже собирался уходить вместе с человеческим королем, но, словно почувствовав мой взгляд – обернулся. Если бы раньше мне кто-то сказал, что взглядом можно обнять, к сердцу прижать – я бы не поверила. А так – меня просто обняли и прижали. И моя душа успокоилась, как будто почувствовала – никуда он уже от меня не денется. Как и я – от него.