Страница 6 из 17
В Китае за время существования КНР (начиная с 1949 г.) теория и практика ГРЭП прошли существенную эволюцию. Рассматривая ее, целесообразно предпринять попытку анализа таких взаимообусловленных конкретных проблем и вопросов, как:
1) основные этапы эволюции ГРЭП и их отличительные особенности, связанные прежде всего с радикальными изменениями общественного механизма соединения факторов производства и отношений собственности;
2) реальное содержание соответствующего указанным изменениям теоретического «поиска» китайского руководства, выразившегося, в частности, в коренном пересмотре значения таких фундаментальных для КНР категорий, как «социализм», «план», «рынок» и ряд производных от них понятийных форм;
3) ретроспективный анализ и идентификация современной китайской модели ГРЭП с точки зрения оценки, во-первых, поэтапного изменения степени и форм воздействия государства на экономику и, во-вторых – ее отличия и/или соответствия (степени корреляции элементов и т. п.) предшествующему национальному и мировому опыту.
Рассматривая первый из указанных выше вопросов, логично исходить из общей схемы периодизации послевоенного социально-экономического развития Китая, основные элементы которой были предложены авторитетными китайскими учеными (Ху Аньганом, Линь Ифу, Цай Фаном и др.) и затем обобщены и доработаны российскими китаеведами[2]. Согласно ей, в частности, данное развитие можно разбить на четыре этапа, определивших эволюцию национальной экономической модели КНР как модели догоняющего развития и модернизации экономики:
Первый этап (конец 1940—первая треть 1950-х гг.) с соответствующей ему несколько обновленной, усовершенствованной после победы народной революции 1949 г., буржуазно-демократической теоретической моделью «новой демократии» Мао Цзэдуна[3]. Принципиальными характеристиками данной модели были:
– ориентация на экономический союз КПК с национальным бизнесом, предполагавший длительное развитие частнокапиталистического предпринимательства как одну из важных форм роста многоукладной экономики и рыночных отношений; ставка на национальный капитал как существенный источник финансирования и субъект индустриализации; стремление к использованию хозяйственно-управленческого и инженерно-технического потенциала предпринимателей в экономическом строительстве;
– расчет на постепенное, не форсируемое «сверху» перерастание «новой демократии» в некий весьма абстрактно понимаемый тогда «социализм» в достаточно отдаленном будущем («через несколько десятилетий или как минимум 20~25 лет»);
– провозглашение в рамках единого фронта политического союза с предпринимателями, означавшего на деле определенные, достаточно строго дозированные политические уступки им: сохранение политических прав, ограниченный допуск их представителей в органы законодательной и исполнительной власти (при фактической безусловной монополизации важнейших властных функций в них коммунистами), санкционирование таких выражавших интересы национального капитала общественно-политических институтов, как демократические партии;
– привнесение в связи КПК с национальным бизнесом определенных элементов надклассовой, общенациональной общности, апелляции к его патриотизму, «особой революционности», попытки КПК взять на себя роль регулятора отношений между трудом и капиталом.
Второй этап (вторая половина 1950-х – 1970-е гг.) с характерной для него стратегией развития административно-командной экономики китайского типа, так называемой коммунистической («советской» и т. п.) моделью Мао Цзэдуна. Определяющими чертами этого этапа были:
– стратегическая цель «перегнать Англию и догнать Америку» и связанное с этим форсирование экономического роста вплоть до авантюры «большого скачка» (попытки резко повысить темпы роста промышленности в 1958–1960 гг. на основе массового использования примитивных технологий и ручного труда);
– заимствованная у СССР ориентация на приоритетное развитие тяжелой промышленности и ВПК, выкачивание финансовых ресурсов для индустриализации из деревни посредством механизма «ножниц цен» на промышленную и сельскохозяйственную продукцию;
– политика «высокого накопления и низкого потребления»; запрещение и попытки полной ликвидации частного предпринимательства; построение «чистого социализма» в виде народных коммун в деревне с их тотальным обобществлением;
– «опора на собственные силы», усилившаяся после рокового размежевания с Советским Союзом в начале 1960-х гг., включая попытки тотального импортозамещения.
Попытка реализации этой стратегии, несмотря на ряд достижений в 1950-е гг., в итоге привела к острому социально-экономическому кризису, особенно в годы «культурной революции» (1966–1976).
Третий этап (конец 1970-х – 1990-е гг.) с соответствующей ему стратегией перехода к рыночной экономике, так называемой моделью Дэн Сяопина. Ее наиболее отличительные черты:
– ускорение экономического роста за счет возрождения и допуска частного предпринимательства в большинство отраслей экономики (как «дополнения экономики, основанной на общественной собственности»);
– поощрение «достижения частью людей и регионов зажиточности раньше других» (так называемая концепция «очередности в обогащении»), активное формирование рыночных механизмов и институтов, стимулирование конкуренции;
– политика внешнеэкономической открытости и экспортной ориентации экономики прежде всего через создание специальных экономических зон (СЭЗ) и ставки на эффективное использование Китаем своего основного международного конкурентного преимущества – обильных и дисциплинированных трудовых ресурсов.
В отличие от первой, эта стратегия, напротив, вызвала ускорение и способствовала относительно устойчивому и быстрому экономическому росту Китая, хотя издержки этого роста оказались весьма значительными – нехватка природных ресурсов, загрязнение окружающей среды, углубление социальных и межрегиональных проблем.
Четвертый, современный, э т а п (с начала 2000-х гг. по настоящее время), отличающийся постоянно модифицируемой стратегией более сбалансированного, гармоничного развития рыночной экономики, так называемой моделью Ху Цзиньтао и его преемника (с ноября 2012 г.) Си Цзиньпина. Основные черты этого этапа:
– стремление уменьшить разрывы в уровнях развития между городом и деревней, отдельными регионами страны, экономикой и социальной сферой;
– большее внимание к окружающей среде, более гармоничное сочетание внутреннего развития, повышения емкости внутреннего рынка и внешней открытости, активной экспортной ориентации;
– национальная задача – к середине XXI в. построить в Китае «среднезажиточное» общество для большинства его населения, максимально сократив при этом отставание КНР по основным среднедушевым показателям от экономически развитых стран мира.
Основные этапы эволюции модели ГРЭП в КНР в целом, на наш взгляд, соответствуют кратко представленным выше общим этапам послевоенного социально-экономического развития Китая. Данное соответствие проистекает прежде всего из в той или иной степени радикальных изменений отношений собственности и общественного механизма соединения факторов производства на каждом из указанных выше этапов. Причем эти изменения были вызваны сочетанием экономических и политических, внутренних и внешних для КНР причин и обстоятельств.
Так, в первый, «новодемократический», период развития КНР (конец 1940 – первая половина 1950-х гг.), несмотря на образование масштабного госсектора (за счет национализации собственности бюрократического и иностранного капитала), в условиях многоукладности и абсолютного преобладания мелкотоварных форм производства в национальной экономике, китайская модель ГРЭ была во многом ориентирована на возможность косвенного макроэкономического, но в целом весьма эффективного управления и контроля развития частного сектора:
2
Первоначальный вариант данной схемы отражен, в частности, в изданиях известного российского учебника (см.: [103, с. 334–337, 349; 104]). В доработанном виде данная схема опубликована в таких совместных публикациях автора настоящей монографии, как: [86; 108].
3
Первая, оригинальная версия концепции «новой демократии» была выдвинута в работах Мао Цзэдуна конца 1930 – начала 1940-х гг.