Страница 1 из 5
Глава 1
Дем Михайлов.
Перекресток одиночества 3.
Глава первая.
- Так ты не охотник теперь! – заметил сидящий в отапливаемом салоне вездехода Зурло Канич.
Я сидел к нему спиной и не видел его лица, но знал, что почти восьмидесятилетний крепкий старик нервничает. Настолько сильно переживает, что его даже потряхивает – как и его верного товарища Анло Дивича. Как и еще троих их соотечественников, закутанных в тряпки так плотно, что казались приткнутыми к стене коконами. Я знаю имена каждого из них, но они все время молчат, стараясь даже не шевелиться и поэтому остаются для меня безликой живой массовкой.
Я сосредоточен на дороге. И на разговоре с Зурло и Анло.
Оба они граждане Луковии. Оба они сидельцы, что отбыли здешний тюремный срок от звонка до звонка – полные сорок лет отлетали внутри одиночных тюремных келий. Оба они были высажены на ледяных просторах, получив долгожданную свободу. И они же оба, оказавшись в Бункере, основанном и управляемом бывшими жителями моей родной планеты Земля, стремились оказаться среди своих – таких же как они выходцев из Луковии. Да… за моей спиной сидели два инопланетянина, что выглядели абсолютно обычными людьми. Разница во внешнем облике настолько невелика, что не сразу и обратишь внимание – первое, что сразу бросится в глаза, так это как бы расплющенные переносицы. Затем уже заметив чуть необычный разрез глаз, удивишься тому, что щетина на верхних губах невероятно густая, прямо как сапожная щетка, а вот на щеках и подбородке она уже куда пожиже, хотя той же длины. И только беззастенчивое разглядывание позволит заметить еще пару отличий – форма ушных раковин, чуть иные будто приплюснутые затылки, удивительно крупные зубы. Но все это такие мелочи, что в них никогда не опознаешь «чужих». А если и заметишь все эти несообразности, то скорее поинтересуешься с какой-то такой далекой страны они родом. И если они, к примеру, коротко скажут, что мы мол с Исландии, Гренландии или там еще откуда – то ты и поверишь. Даже проверять не станешь как там на самом деле выглядят коренные жители. Возможно, заглянув им под одежду, можно увидеть что-то более… иное… но я такой потребности в игре «найди сто отличий» не ощущал. Люди как люди.
Вот такие вот инопланетяне.
Одна из рас, что также как и мы – земляне – обладает стойкостью к здешнему… Шепоту… что вечно доносится от страшного Столпа, представляющего собой исполинскую ледяную колонную с плененным внутри невероятным существом колоссальных размеров…
Все мы рабы, что оказались непонятно где. Все мы застряли в крохотном промерзшем мирке, наполненном хищными тварями, что всегда рады полакомиться человечинкой. Все мы не больше, чем крохотные муравьи, что населяют снежный мир-пончик, где в центре высится Столп, а внешние границы вроде как обозначены огромным валом из сбитых и упавших тюремных крестов. Что там за этими внешними границами – не знаю. Но очень хочу узнать. И знаю, что если жив буду – то обязательно узнаю.
- Ты не Охотник теперь – повторил Зурло Канич, а сидящий рядом с ним Анло Дивич подтвердил это сдержанным странноватым возгласом, свойственным этой расе. Возглас звучал как «Вор-воур» и использовали они его часто и по любому поводу, когда требовалось выразить свое согласие с услышанным.
Прислушивался и приглядывался я с интересом, стараясь узнать и запомнить как можно больше мелочей. Гора из песчинок, океан из капель, дом из бревен, а человек из мелочей складываются – так говаривала моя бабушка.
- Я продолжаю охотиться – не согласился я.
- Я о имени твоем. А не о роде занятий…
- Ух как прозвучало – тихо рассмеялся я и тут же поморщился от пронзившей лицо тупой боли.
Прошло три дня с той памятной встречи с Гарпунером Ахавом, а лицо заживать не торопится. Электротравмы и обморожение – наверное, одно из самых мерзких возможных сочетаний. Такое впечатление, что организм никак не может сообразить с чего начать регенерацию.
Потянувшись вперед, я опустил ладонь на торчащий из-под консоли управления синий рычаг и до щелчка опустил его, позволив затем вернуться обратно.
- Мы… у нас – продолжил Зурло Канич, но вдруг запнулся и замолк ненадолго, чтобы продолжить через несколько секунд уже куда более смущенно – Не знаю интересны ли тебе слова усталого иноземного старика…
- Все мы люди – покачал я головой – Неважно откуда ты. Неважно как ты выглядишь и на каком языке говоришь. Даже твои слова… не так важны, чтобы придавать им слишком много значения.
- А что тогда важно?
- Действия. И самое главное – итог этих действий – ответил я, сквозь толстые стекла кокпита глядя на медленно ползущую навстречу снежную целину – Говорить можно что угодно. Как и обещать. А вот пообещать и выполнить – это вызывает уважение.
- Ты свое слово держишь.
- Мы пока не добрались.
- Уверен, что…
- Не загадывай – чуть грубовато прервал я старика, но тот не обиделся и понимающе хмыкнул:
- Как говорят у вас – чтобы не сглазить. Не накликать.
- Не поэтому. Просто… такая слепая уверенность расслабляет. Заставляет отнестись с небрежением к делу.
- Ты удивительный человек, Охотник. Мое мнение и мои слова действительно не так важны, как мне бы порой хотелось. Я лишь старик бредущий в потемках. А свеча моего разума уже изрядно ослабела.
- Учитывая, насколько хорошо изучен русский язык… не соглашусь, что свеча твоего разума начинает затухать…
- На изучение чего угодно у меня было сорок лет – рассмеялся Зурло Канич – Сорок неспешных размеренных лет, когда каждый час может тянуться целую вечность. На что еще тратить годы, как не на смиренное познание доступного? Мы – совокупность известного нам.
Я невольно вздрогнул, передернул под теплым свитером плечами, глухо пробормотал:
- И снова Фариа…
- Я… прошу прощения?
- Не читали? Роман «Граф Монте-Кристо». Авантюрный приключенческий роман французского автора.