Страница 194 из 202
— Получается, я смогу остаться и работать в твоём офисе дальше? — можно сказать, что у Май открылось второе дыхание. Ей хотелось говорить с ним, обсуждать вещи значительные и не очень.
— Не совсем… — строгое лицо Нару отразило недовольство, впрочем, на этот раз злил его не вопрос Таниямы, а жестокая действительность. — Даже если офис оставят, какое-то время финансировать его не будут. Поэтому мы не сможем тебе платить.
— Это не такая уж и проблема, — Май спрятала за спиной ручки и весело развернулась к начальнику всем своим станом. — Ты же сам сказал, мне можно не платить…
Вентиляция, работающая на подземном этаже, немного шевелила её волосы, скромное коралловое платье, уходящее до колен; её живые большие глаза излучали надежду, ведь непременно настанет такой день, когда он вернётся.
— Нару, у вас почти не осталось времени. Экспресс будет здесь через три минуты. Я подожду Май у машины на улице.
Лин позволил нам попрощаться. Это так смущает, но, кажется, он понимает, что Нару не тот человек, который будет выносить что-либо на люди. Надо бы его потом поблагодарить… — Танияма ещё не знала, как выразить ему свою признательность, находя лишь это необходимым и важным.
— Расстроена, что он остаётся? — Сибуя со своим вопросом словно подкрался, сердце у Май чуть не выпрыгнуло из груди.
— Нет, что ты! Я… — поспешила она с ответом, поняв вскоре по его насмешливому взгляду, что это была ирония.
— Подойди, — он протянул руку, приняв тем самым Май. — У меня для тебя кое-что есть… Он вложил в её ладонь небольшой холодный ключик и загнул её пальцы, пряча свой подарок в них.
— О, это ключ от офиса? Или ты приглашаешь меня к себе в Англию? — энергия Таниямы била едва ли не через край, как бы сказал Нару: она была слишком шумной.
— Нет, этот ключ от арендованного мной дома. Ты говорила, что хочешь тот дом, где жили твои родители. Я арендовал его до весны. Лин тоже будет там жить. Снимать гостиничные номера куда накладнее, нежели снять дом.
— У меня же есть ключ… — мысли Май не стыковались с думами Оливера.
— Он не подойдёт! — Нару вновь начал злиться. Уж в последние-то минуты перед его отъездом можно было обойтись без глупых вопросов. — Неужели ты думала, что за десять лет там не сменят замки?! Да любой арендатор в здравом уме заменит их… — тем он указывал, по меньшей мере, на себя, потому как сам запросил в агентстве полную замену замков в арендованном им доме.
— Ты столько всего успел сделать, и это несмотря на то, что был занят семейными делами… Спасибо тебе… — Май виновато поблагодарила. Её сердце ныло оттого, что секунды уходят, а слова нужные или пустые не приходят. — Жаль, что я пропущу твой день рождения…
Лин сказал, что они с Джином родились девятнадцатого сентября. Уже совсем скоро, а я… Я ничего не смогу для него сделать… — она мяла в руке полученный от Нару ключ; он находился у него какое-то время, теперь ей хотелось держать его у себя и бесконечно думать о нём.
— Праздника в этом не будет. Ты пропустишь не так много… — он отпустил руку Май и, закинув ремень от портфеля обратно на плечо, продвинулся к линии жёлтых дорожек.
По громкой связи объявили приход его экспресса. Здесь их история обрывалась…
— Нару… — может быть, она не до конца понимала ход его мыслей, зато верила своим. Она догнала неутолимого на горделивость начальника и, задержав его, легко коснулась его губ своими. — Звони нам в офис почаще, ты же наверняка захочешь узнать, что я ещё не всё там разгромила… — Май утирала скатывающиеся слёзы запястьем, стараясь всё это время улыбаться.
— Я буду звонить на твой личный компьютер. Такой вариант тебя устроит? — его пальцы вытерли влажную щеку девушки, и она, плача ещё больше от счастья и боли разлуки, закивала ему.
Нару вскинул взгляд на табло, до прихода экспресса оставалось около минуты. Он с пониманием и терпением посмотрел на Май, не желающую его отпускать и, приподняв её подбородок, склонился над её влажными губами.
Поцелуй долгий и нежный привёл в действие тот механизм, который отвечал в теле Таниямы за осознание всех перенесённых чувств, полученных прикосновений и желаемых эмоций в дальнейшем.
Стоя с краю от железнодорожных путей, не обращая внимания на редких пассажиров в этот час дня, она внимала к его поцелую. Судя по той нежности, с которой он гладил её губы, вкрадчивой осторожностью углублял его, делая до боли в сердце страстным, она понимала — Нару прощается, и никакие слова или здравые действия не заставят его передумать.
— Приезжай хотя бы на Новый год или Рождество! — эти требовательно-молящие слова были первыми, после закончившегося счастья в виде его последнего поцелуя.
— Иди к выходу. Хватит лить воду, — он на прощание провёл по её щекам ладонями и, замерев так на секунду-две из-за Май, которая не отпустила его рук, не без тихой печали посмотрел на её живое румяное и немного заплаканное лицо. — Мне пора…
Танияма перестала ощущать близость и тепло его тела; холод, исходивший от его траурного чёрного костюма и спокойствие, владеющее ей, когда его заботливая рука невидимой стеной становилась между ней и всеми теми невзгодами одинокой жизни.
Май смотрела ему в спину. Он уходил…
Прибыл экспресс до аэропорта Нарита, зашумели громкоговорители и те немногие пассажиры. Фигура Нару скрылась во втором вагоне, и что-то внутри ёкнуло. Его уход показался пустым… Поэтому-то она забыла о влиятельной просьбе и побежала увидеть его в последний раз, пусть это будет несдержимо больно, но это будет из-за того, что так решило её сердце.
Нару, где же ты?.. — она молилась, чтобы его окна выходили на её сторону, пока весь второй вагон мелькал перед её раскрасневшимися глазами.
Вот и он… Его неторопливая фигура разрезала проход и возле одного из окон, Май столкнулась с его печальными синими глазами и, сжав кулачки у груди, без всяких морганий смотрела.
Громкоговоритель объявил отправку экспресса, и её взор, заметавшись от ужаса и негодования на этот бестолковый под потолком белый прибор, вновь нашёл место рядом с мужчиной в салоне, скоро трогающегося экспресса. Он легонько улыбнулся и кивнул. Даже без слов Май понимала его: он говорил ей уходить, не стоять здесь на сквозняке, а продолжать жить дальше, ведь на этом прощании ничего не заканчивается, это всего лишь один из тех жизненных моментов, которые рано или поздно приходится пережить всем.
Нет! Не уйду… — она помотала головой, глотая подступающие к горлу слёзы, не находя эту пытку неправильной, напротив, если она любила его, то должна была это перенести, проводив его к родителям, в Англию, так, как того он заслуживал.
Секундами позднее экспресс тронулся. Нару скрыл улыбку и опустил глаза — на тот момент он уже не видел стройной фигуры Май, не оставляющей его до конца. Он знал, что сейчас почти против её воли чувства берут над ней вверх, и последнее, что он мог для неё сделать — отпустить. Какая-то часть его думала об этом. Не причинять ей тех страданий, которыми наполнена его жизнь в силу дарованной силы. Когда-нибудь она бы столкнулась со всеми теми несчастными, которые писали ему ежедневно, умоляя найти их детей, родителей, братьев, сестёр или обычных друзей; испытала бы на себе их горечь утраты, разочарование, обиду и последующий за этим стыд. Поэтому он не ответил на её просьбы о скором приезде в Японию. Но то была лишь крохотная его часть, с виду горделивая, но на самом деле боязливая. Подпустить к себе кого-то очень близко, обидеть или нести за него ответственность в дальнейшем — это не малые силы, после смерти старшего брата логично бояться подобных вещей. Но то была лишь крохотная его часть…
— Лин, спустись к путям, — Нару позвонил своему ассистенту, пока связь в дороге не прервалась. — Экспресс отъехал… Май там… Скажи, что я приеду в середине февраля и проверю, как проходит её обучение…
— Да, я прослежу за ней, ты главное… — Кодзё не успел сказать, чтобы Оливер был помягче с родителями, как связь прервалась, и холодные гудки обрушили на плечи Нару всю силу грешной реальности.