Страница 185 из 202
— Да неважно! Колечки я возьму, — Хосё всё прикидывал на глазок, какое подойдёт Май, а какое всё-таки не свалится с Нару. — Когда у Май такой шанс появится?! Лин, как там с поисками? — он окликнул склоняющегося над картой Кодзё, становясь строгим, когда увидел, что ассистент Нару, отодвинув чёлку с правого глаза, не отрываясь, смотрит на карту.
— Всё ещё в движении… — сказал он.
— Проблема… — почти было опечалился Монах, но его ещё занимали кольца, так что время ждало.
— А я вот тут подумал, — Джон поднялся из-за стола и подошёл к Аяко, чтобы посоветоваться. — Может быть, они идут в старый дом или тот помещичий, где всё выгорело?
— Тот дом в лесу ночью мы точно не найдём, — высказался по этому поводу Такигава. — А вот тот, где ещё сохранились инби, проверить можно…
— Нечего там делать! — возразила Аяко. — До двенадцатого века свадьбы проводились в доме родителей жены. Там действовало «правило трёх ночей», затем свадьбы стали проводить в доме жениха, позднее всё это дело перенесли в храмы, обители мира и спокойствия. Ну и сегодня мы их играем чуть ли ни где хотим… — добавила она небрежно.
— Ну тогда почему бы нам не подождать их в храме? — предложил Джон вроде бы вещь простую, но Монаха и Аяко почти одновременно осенило.
— Какой синтоистский храм ближе всего? — спросили они в один голос, устремив требовательный взор на Мари.
— Хаконе Гонгэн, — ответила она, катая глазные яблоки по орбитам, смотря то на мико, то на буддиста.
— Они встретятся в храме Девятиглавого дракона! — ткнули служители друг в друга пальцем.
— Храм Гонгэн расположен в густом лесу на берегу озера Аси-ноко. Нам бы поспешить. А то наша дама уже один раз чуть не утопила своего бывшего мужа, как бы и жениха на корм рыбам не отправила, — рассудил Такигава, напомнив всем, что Риота Хаяси зимой провалился под лёд.
— Коль муж не смог мать присмирить, то обида жены очевидна. Мало что-то я верю в то, что умная девица возьмёт и загуляет в доме своего же мужа! — возразила Аяко.
— Да, но это лишь в том случае, если она была умной, — Хосё иронично прокомментировал её замечание, сообразив, что делать с кольцами. Мужское он быстренько примерил на Джоне — то слегка болталось, так ему показалось, что Нару будет в самую пору, а на несчастной жрице испробовал колечко для Май, правда, усомнившись в размере, ещё разок на Мари испытал. Когда Матсузаки оно не налезло, а на Мари село словно влитое, то он запихал всё нужное под нижний халат и выдвинулся с коллегами в путь.
III
Будда с тобой, где бы ты ни был.
Не в мире реальном, но сердце твоём.
На ранней заре, когда все ещё спят.
Он явится на заре в дымке расплывчатой сна.
Монах напевал мрачновато-весёлую мелодию, вынося из рёкана всё снаряжение для ритуала, поместившееся в одну картонную коробку.
— Странная песня, — сказал Джон. Он открыл для коллеги заднюю дверку красного автомобиля как раз там, где располагалось отделение для багажа и ненужных в салоне вещей.
— Это из очень старого фильма 1975 года «Под сенью цветущих вишен». Не самая романтичная картина, немного мрачная… Бандит на лесной тропе встречает женщину, красивее которой никогда не видал. Он убивает её мужа и приносит к себе в хижину. Хитрая и очень красивая женщина соглашается на брак и жизнь в горах взамен на свои страшные увлечения. Так в городе объявляется убийца… Что сказать, мне нужно как-то настроиться. Мы едем изгонять духов, но в то же время мне предстоит провести церемонию бракосочетания. Я не делал такого. В Японии буддизм и синто тесно переплетаются. По синтоизму мы женимся, а хоронят нас по буддийским обычаям. Поэтому, как ты понимаешь, свадьбы — это совсем не моя стезя. Аяко не может, она мико, то есть помощница священника, поэтому тут ничего не попишешь, мне придётся сыграть роль каннуси, в принципе, то, что я буддист — неважно. Их священникам дозволяется не иметь религии вовсе. Тут всё дело в духовной силе вроде как. Короче, дело мутное и долгое. Вот и туман начал сгущаться… — Хосё кивнул в сторону дороги, затянутой белым препятствием, захлопнув на этом свой автомобиль.
Пришло время для очищения, которое Аяко обещала провести, дабы проложить путь.
— Все приготовьтесь. Я начинаю… — предупредила она, воткнув в землю на дороге веточку священного дерева.
Святыня осталась за стенами рёкана, но Матсузаки была уверена в своих силах, по крайней мере, природу в этом месте очень давно никто не тревожил. Знакомая молитва, обращённая к Богине Света Мариситэн, и слова, сопровождаемые звуками колокольчика:
— РИН, БЁУ, ТОУ, СЯ, КАЙ, ДЗИН, РЭЦУ, ДЗАЙ, ДЗЭН! — и первые духи выплыли из-за тумана, желая очищения.
— А всё-таки она может быть поразительной! — Такигава сказал это не впервые. Звуки колокольчика, с которыми уходили призраки, таяли где-то в ночном лесу долгим эхом. Приходил покой…
Последовал хлопок, колокольчик упал на влажную землю, и туман рассеялся.
— Путь свободен! Мы можем ехать, — сказала она под шум деревьев, и ночную грунтовую дорогу осветили яркие фары.
— Лин, что там? — Хосё уточнил у Кодзё. Он сидел позади и не выпускал из рук карты.
— Движутся… И, похоже, что в сторону озера, — сказал он.
— Значит, на очищение эти двое не явились, — высказался Монах с огорчением.
— Я же говорила, что, скорее всего, с ними ничего не выйдет. С Риотой проблем бы не возникло, а вот Сэцуко — мстительный дух. В ней много злобы. Так просто не призовёшь. Нужно время и силы, а когда у неё Май, то и надежда была не особо велика, — немного объяснила Аяко, прежде чем Такигава завёл мотор.
— Подождите! Я поеду с вами! — из рёкана выбежала Мари. — Дорога в Храм Гонгэн лежит вверх через лес. В темноте вы её не найдёте. Я укажу путь. А ещё я попросила, чтобы скорая помощь прибыла туда. Через озеро Аси они быстро доберутся до порта, а там от Мото-Хаконе минут пять…
— Ну залезай, коли не страшно, — Монаху ничего не оставалась, как пожать плечами и позволить Джону поменяться с девушкой местами. Он пересел к Матсузаки на заднее сидение, а Мари начала указывать путь.
IV
Туман волочился по горной дороге. Несмотря на духовное очищение, Аяко ничего не могла поделать с природой. Влажное облако поднималось от озера Аси-ноко и проливалось на многие километры. Плутая, как по лабиринту, Мари указывала на потаённые дорожки, сокрытые вековым лесом. Могучие и в темноте мрачные деревья, во многих местах поросшие мхами, тянулись к звёздному небу, пряча от путников растущий месяц, который через недельку превратится в луну.
Грунтовая дорога в сумраке леса истаяла, и в свете каменных фонарей показалось мокрое асфальтное покрытие. Где-то вдали светились ярко-красные тори и такие же фонари с вогнутыми зелёными крышами.
— Они здесь! — Лин услышал вести, разлетевшиеся с его шики, и экзорцисты покинули автомобиль.
— Отследить сможешь? — Такигава взялся за коробку, захваченную из рёкана, и быстренько спросил.
— Да, — кивнул Кодзё. — Они где-то у воды…
— Вам надо подняться вон по той мощёной булыжниками лестнице, затем будет тропа через лес, миновав которую, вы увидите «Ворота дракона». Тори будут стоять прямо в воде. Вот там и находится пирс… — Мари объяснила, предположив, что кто-то из мужчин поспешит.
— Мне надо идти, — Лин понял, что это объясняли ему.
— Беги! Ты не можешь рисковать жизнью Нару. Мы догоним тебя! — сказал Такигава в силу ситуации серьёзно.
Тихие, но слышимые шаги Кодзё болезненно отразились на духе остальных, и, спустя какое-то время, когда сборы закончились, Мари повела исследователей к ритуальным воротам.
Храм Гонгэн славился своим покровителем — Богом-драконом. Как покровитель сватовства, он собрал у своих врат тех, чьи жизни оказались разломаны алчностью и прагматичностью времени.
Петляющая дорожка, выложенная розоватым кирпичом; мощный каменный фонарь посреди леса вдоль той же тропы и толстые древа — всё, как она и говорила. Там же, в полутьме, они отыскали Лина.