Страница 14 из 21
В-третьих, новое макрекерство – публичное разоблачение коррупции, активная деятельность граждан, журналистов и контролирующих институтов. Следствием становится формирование паттернов разочарования общества в официальной политике и лидерах общественного сектора. Данный тренд приводит к устареванию прежних утверждений о том, что демократии определяются «эффектами присоединения к большинству», «стадным поведением» и «спиралью молчания», которые были обусловлены страхом изоляции от остальных граждан [Кин, 2015, с. 56, 57, 59]. В свою очередь, появляется новый тезис, который гласит, что те, у кого есть власть над другими, постоянно подвергаются непредвиденным обратным реакциям, становятся мишенью для возмущения и даже бунта [Кин, 2015, с. 63]. Благодаря сетевым коммуникациям значительно возрастает гражданская «способность к выражению» [Кин, 2015, с. 64].
Наконец, в-четвертых, увеличение числа неизбранных представителей – авторитетных публичных фигур, которые завоевывают общественное внимание и уважение благодаря различным формам медийного освещения [Кин, 2015, c. 74, 77].
Все это порождает такое состояние публичных отношений, когда дискуссия становится постоянной. Она вписывается в пространство публичности в качестве способа жизни современного человека. Это, конечно, усложняет процесс взаимодействия власти и общества, а следовательно, формирование доверия между ними.
Трансформация демократии и новый характер взаимодействия общества и государства. Изменяющийся режим коммуникации становится катализатором динамики демократии. Последовательное вытеснение из коммуникационных потоков печатных и аудиовизуальных СМИ, прежде тесно связанных с политическим партиями и правительствами, электронными СМИ и интернет-ресурсами, определяет специфику взаимодействия общества и государства. Современное государство имеет дело с постоянными попытками общества увеличить контроль над деятельностью государства. Как пишет Дж. Кин, «ослабляется центральный элемент – власть выборов, политических партий и парламентов над жизнью граждан. Демократия начинает означать нечто гораздо большее, чем честные и свободные выборы, хотя их роль сохраняется. В рамках государств и за их пределами независимые контролеры власти оказывают все более заметное воздействие на динамику и значение демократии. Постоянно держа политиков, партии и избранные правительства в напряжении, мониторные институты усложняют им жизнь и ставят под вопрос их власть и авторитет, часто заставляя их урезать и изменять свои программы – порой из-за того, что они были политически скомпрометированы» [Кин, 2015, с. 105]. Автор предлагает назвать эту трансформированную демократию «мониторной демократией».
Содержание механизма, определяющего современный характер взаимодействия общества и государства, можно представить на трех уровнях:
1) вход – сигналы государству, его институтам, исходящие от граждан или их ассоциаций; 2) участие граждан и общества в политическом процессе – в принятии политических решений; 3) участие граждан в оценке результатов выполнения принимаемых решений.
Многообразные интересы и влияние голосов граждан реализуются через множество механизмов. Среди них различные консультационные советы, дискуссионные собрания, неправительственные аналитические центры, гражданские ассамблеи, демократические аудиты, конференции с мозговым штурмом, демократические клубы и кафе, общественные пикетирования и мирные осады. Инновационными формами в условиях коммуникационного изобилия становятся совещательные опросы общественного мнения, системы обмена сообщениями в интернете, произвольные опросы через СМС, публичные оценки и консультативные инициативы, гражданское электронное неповиновение, фокус-группы, сетевые петиции.
Очевидно, что при помощи новых информационных банков, неизбранных, но популярных представителей, макрекерства, инновационных механизмов, обеспечивающих контроль над властью, круг участия граждан в политическом процессе расширяется.
Доверие выступает одним из основных факторов политической мобилизации масс, фундаментальным условием эффективного политического управления и публичной политики, демонстрирует отношение людей к устройству и деятельности государственных структур, отражает массовые настроения в обществе и способно обеспечивать бесперебойное функционирование политической власти.
Доверие, основанное только на вере, носящее персонифицированный характер, не является прочным – в связи с этим особым направлением в формировании народного доверия к власти становится повышение политической образованности всего населения России (и политических элит и гражданского общества).
Наибольшим недоверием у россиян пользуются те институты, деятельность которых они сами могут наблюдать и оценивать по реальным делам в повседневной жизни: местные органы власти, политические партии, судебные и правоохранительные органы. Причем это недоверие выражает отношение не к государству, а к действующей власти, тем или иным политическим руководителям. Функционирование политических институтов практически не зависит от существующей степени народного доверия к нему. Например, губернатора в большей степени интересует степень доверия к нему президента, а не населения. Экономически активные группы населения России, граждане, ведущие предпринимательскую деятельность или планирующие ею заниматься, меньше всего доверяют власти.
Существовавшая на протяжении многих веков традиционная модель доверия населения к власти в последние десятилетия подвергается серьезной ревизии. Отношение между обществом и государством кардинально меняется в связи с наступлением эпохи коммуникационного изобилия, которое объективно порождает новую архитектуру политики, создает ранее неизвестные возможности для развития гражданской способности к самовыражению, для формирования нового режима контроля власти.
В условиях коммуникационного изобилия политическая жизнь имитируется современными техническими средствами гораздо эффективнее классических политических имитационных процедур. Длительное время существующий низкий уровень доверия политическим институтам в конечном итоге трансформируется в соответствующий уровень доверия к стране и ее населению.
Глава 4
Сообщественное управление: столкновение повесток как политический процесс
4.1. Концепция сообщественного управления
Концепция сообщественной демократии, утверждающей ценности сотворчества и совместного производства публичной политики является стратегической линией в развитии современных демократий, а также демонстрирует ряд уже устоявшихся образцов своего практического применения в некоторых европейских государствах. Однако идея соучастия граждан в формировании государственной политики и управлении требует как перестройки институционального дизайна, реконструкции публичных ценностей и своего символического обеспечения, так и понимания технологической применимости ее принципов на различных национальных площадках. Ведь участие общества в управлении не только ведет к интенсификации гражданско-ассоциативных связей с властью, но и неизбежно вызывает определенную перестройку механизмов принятия решений (предусматривающих возможность влияния граждан на процедуры проблематизации, рассмотрение альтернатив, соотнесение целей и методов их достижения и т. д.), предполагая тем самым формирование инструментального характера взаимодействия элитарных и неэлитарных слоев, или, иными словами, особого политического процесса, в основном протекающего в публичной сфере, но и не исключающего определенных латентных коммуникаций.
Помимо выстраивания общеполитических конструкций взаимодействия государства и общества, необходимо учитывать и те политико-административные, или собственно управленческие механизмы, которые не просто укрепляют готовность правящей элиты к поддержанию общеполитических коммуникаций с населением, но и востребуют гражданскую энергию как непременный компонент разработки и имплементации правительственных целей. Таким образом, собственно политические грани сообщественного правления (связанные с наличием определенных институтов представительства интересов и организацией публичного дискурса) должны быть дополнены механизмами деловой коммуникации правительственных и гражданских структур (их лидеров и ключевых предствителей), совместно разрабатывающих стратегические и тактические решения, участвующих в отраслевом и территориальном проектировании. Иначе говоря, сообщественное управление требует образования такой политико-административной конфигурации государственного управления, которая превращает граждан в непременных участников принятия государственной политики, выработки программ и проектов, корректировки действий по распределению общественных ресурсов и т. д.