Страница 7 из 88
— Да кому я нужна? — удивилась я, рассматривая сквозь толстое стекло, как конники выгуливают своих жеребцов. — Разве что по ошибке, или это какой-то побочный эффект.
— Побочный эффект? — переспросила сестра Эйомера, протянув мне гребень, которым до этого расчёсывала волосы кузена.
— Ну знаешь, когда лечат одну болезнь, а лекарство тут же вызывает другую, — стараясь скрыть неловкость, пояснила я. Мне было непривычно пользоваться чужой расчёской, но отказаться я не могла: похоже, для Эйовин это было нормально; к тому же в Средиземье придётся привыкнуть ко многому, и по сравнению с тем, что ждёт впереди, это ничтожная мелочь. — Возможно, кто-то хотел или делал что-то иное, а меня просто зацепило. Наверное, я оказалась не в то время и не в том месте, но пойми, я самая обычная девчонка, и сомнительно, чтобы кому-то здесь понадобилась.
— Сколько тебе лет?
Вздрогнув от неожиданности, мы с Эйовин одновременно обернулась к дверям — там стоял Эйомер. Похоже, у них с сестрой имеется дурная привычка подслушивать.
— Восемнадцать.
Знаю, что из-за своей худобы и вечной бледности выгляжу не старше шестнадцати, поэтому даже не обиделась на его недоверчивый взгляд. Смутило другое, если он считает меня такой маленькой, то почему так стремится поцапаться? Не стрёмно, малолетку цеплять?
— Ты можешь остаться, — после минутного раздумья наконец произнёс племянник Конунга. — Тебе ведь некуда идти, я правильно понимаю? Но запомни, если я только заподозрю тебя в чём-то недобром, вышибу дух собственными руками.
— Эйомер! — попыталось было возразить его сестра, но я остановила её взмахом руки и низко склонила голову в знак благодарности:
— Спасибо.
Конечно, внутри всё кипело от его грубости, но если Сенешаль задумает меня выгнать, то идти действительно будет некуда, поэтому приходилось проявлять внешнюю покорность и лишь в душе мечтать отомстить ему и высказать всё, что думаю о его высокомерии и оскорбительных обвинениях.
Пока брат с сестрой, тихо переговариваясь, сидели у кровати Тэйодреда, я, устроившись на скамье, стоящей недалеко от камина, принялась распутывать свои волосы. Боюсь, после минувшей ночи они представляли собой ещё то всклокоченное птичье гнездо и слушаться никак не желали. Пришлось потратить больше получаса, чтобы распутать густые длинные пряди и заплести их в тугую косу. Оглядываясь в поисках ленты или тесёмки, чтобы завязать волосы, я едва не подпрыгнула с перепугу, когда с улицы донёсся гулкий раскат грома. Твою мать! И они ещё про мою машинку говорили, что она громыхает? Да против этого грохота она вообще ласковая тихоня!
— Что это? — подскочив со скамьи, я бросилась к окну, с удивлением глядя на небо, которое ещё пару часов назад было лазурно-голубым, а теперь налилось свинцом и грозило обрушиться на землю сильнейшим ливнем.
— Гроза, должно быть, — безразлично отозвалась Эйовин, у неё кроме непогоды неприятностей и невзгод хватало, чтобы ещё о дожде волноваться. — Так бывает в наших краях в самом конце зимы.
— Гроза? — положив гребень на стол, я с мольбой взглянула на Эйомера, который пытался устроить кузена поудобнее на подушках и не обращал на меня ровным счётом никакого внимания. — Мне нужно убрать машину, она не должна мокнуть, это может привести к коррозии.
— Что? — он непонимающе взглянул на меня, отбросив с лица пшеничные пряди. — О чём ты?
— Прости, — конечно, Эйомеру сейчас не до меня, у него кузен сгорает в лихорадке, а тут явилась невесть откуда взявшаяся девица да ещё и сетует на свои проблемы.
Решив, что находиться здесь далее нетактично, я поспешила к дверям. Коридор был полутёмным, да и в главном зале, к которому он вывел, горело всего несколько факелов. Накрытые для завтрака столы давно опустели, лишь несколько воинов обсуждали что-то, рассматривая разложенные на столешнице карты. Установленный посреди залы очаг нещадно дымил, и воздух полнился едкой гарью, но этого казалось не замечали ни воины, ни сидящий на троне пожилой, старчески немощный Конунг. Он казался сонным и едва держал спину прямо, а на скамеечке у его ног сидел бубнивший о чём-то Грима. Прижимаясь к стене, стараясь быть незаметной, я украдкой взглянула в сторону выхода и, выдохнув, поспешила к нему. Атмосфера в зале была такой напряжённой, что хотелось поскорее покинуть его. Трудно было объяснить, с чем связанно это напряжение, ведь никто не ссорился и никого ни в чём не обвинял, но всё же я была рада оказаться в коридоре. Заняться было совершенно нечем, а мысли всё возвращались к Ауди. Знаю, многие спокойно оставляют свои автомобили в непогоду на улице и ничуть не тревожатся за них, но мой отец всегда говорил, что машину нужно беречь, как живое существо, нужно вовремя возить её к хорошему механику и держать в обогреваемом гараже, о ней нужно заботиться, а не бросать где попало. Моя Ауди — всё, что у меня есть в этом чужом мире, и сейчас безумно хочется просто оказаться в её салоне и, сомкнув веки, представить, что всё происходящее лишь привиделось, что это неправда, что я скоро поеду домой и, выпив с родителями чаю, спрячусь от всего мира в своей уютной маленькой спальне. И даже, возможно, помечтаю там о Средиземье, но только помечтаю, а не окажусь в Арде на самом деле.
Ноги сами вывели меня на широкую мраморную площадку, улыбнувшись стоявшим в карауле воинам, которых уже видела с утра, и удостоившись их кивков и заинтересованных взглядов, я спустилась по ступеням и направилась к сараю, который ночью не протаранила лишь по чистой случайности. Сейчас любопытные мальчишки уже разошлись, охранять Ауди, очевидно поняв, что она самостоятельно не сбежит, тоже перестали, и я смогла спокойно осмотреть передний бампер, на котором виднелась лишь едва различимая царапина. Оглядев просторный двор и отметив, что конюхи, предвидя непогоду, уже заводят лошадей в конюшни, я обратила внимание на широкий навес, под которым, наверное, летом сгружали привозимое с полей сено перед тем как сложить в сараи на хранение. Вот хотя бы туда переставить автомобиль! Но как это сделать, не имея ключей? Разве что толкать. Обойдя машину и упершись в багажник ладонями, я надавила изо всех сил, но она, разумеется, не сдвинулась и на миллиметр. Глупая была затея.
— Кто из вас кого возит?
Вновь подивившись способности Эйомера неслышно подкрадываться, обернувшись, я встретилась с его усталым взглядом. Сейчас Третий Сенешаль не выглядел таким грозным и несокрушимым, усиливающийся ветер трепал его светлые чуть вьющиеся волосы, вокруг глаз залегли морщинки, туника под кольчугой помялась, очевидно, он не отдыхал и не переодевался с тех пор, как привёз Тэйодреда.
— Обычно она меня, но ключи у тебя, а мне очень нужно переставить её, — указав рукой на навес, я зябко поёжилась: на пыльную землю уже падали первые капли дождя. — Машина из металла, а металл, как бы ни был хорошо обработан, имеет свойство ржаветь. У меня на родине мы ставим автомобили в гаражи, как вы своих лошадей в конюшни. Ты бы ведь не оставил своего жеребца в грозу без крыши над головой?
— Жеребец? — удивился Эйомер, обходя Ауди вокруг и с опаской прикоснувшись рукой к её багажнику. — Именно так вы их называете?
— Да, их мощность измеряется в лошадиных силах. Пожалуйста, позволь мне её переставить.
После нескольких секунд раздумий он подозвал одного из конюхов и, велев ему отпереть двери амбара, обернулся ко мне.
— Там твоему коню будет лучше?
— Да, разумеется, — я радостно улыбнулась, чем вызвала его недоумевающий взгляд.
— Не будет такого грохота, как ночью?
— Не должно, хотя у вас гром гремит громче, — пожала я плечами и тут же загорелась шальной идеей. — Ты можешь сам проконтролировать.
— Это как же?
— Сядешь со мной в автомобиль и проконтролируешь, чтобы я чего не натворила, — вот стоило же додуматься до такой глупости, чтобы увидеть его округлившиеся глаза. — Ты ведь не боишься какой-то железки?
— Конечно нет, — выпятив подбородок и окинув меня подозрительным взглядом, Эйомер достал ключи и вложил их в мою протянутую ладонь.