Самая снежная ночь

Единственное, что я умею, причём без всяких волшебных способностей, так это читать по выразительным взглядам, что допрыгалась и пора объясняться. Именно поэтому пришлось, извинившись перед мамой и эльфом, подняться из-за стола и следовать за папой, который, покинув комнату, направился прямиком на балкон. Похоже, сильно разозлился и решил немного остыть на морозном воздухе. Ну и мне головомойку устроить.

Чего я не ожидала, так это того, что он отлично знает, где лежат мои сигареты и зажигалка.

Когда, прикурив, отец выпустил сизое облачко табачного дыма, лёгкие в моей груди судорожно скрутило от боли, а из желудка спешно начало проситься на волю то немногое, что, несмотря на отсутствие аппетита, съела за ужином, и пришлось вцепиться обеими руками в балконные перила, чтобы не показать свою слабость. Однако головокружение тут же прошло, стоило услышать короткий вопрос родителя:

— Как он тебя нашёл?

Самой интересно. Но я, собственно, ни от кого и не пряталась.

— На Дне города в парке танцевать пригласил. Помнишь кафе у фонтана, в котором вэдэвешники купаться любят? — голос дрогнул, а потом под неласковым взглядом папы пришло воспоминание о том, что на те выходные мы ездили на дачу и жарили вместе с соседями шашлыки.

Чудесно.

Как же легко нас поймали на вранье.

И что мне теперь делать, Трандуил?

— Я ведь знаю, кто он на самом деле, Олеся. С самого твоего рождения знал, что он появится и захочет забрать у меня дочь. Только верить не хотел во все эти старые байки.

— О чём ты? — голос дрожал, каждое слово давалось с трудом, а ведь нужно изображать беспечность, которой и в помине нет.

— О том, что он — не человек, и, думаю, тебе это известно не хуже моего, — слова отца были отрывистыми, от его тяжёлого взгляда захотелось спрятаться, только некуда было. — В нашем роду никогда не рождались девочки, мальчишек и по десятку бывало, а вот чтоб дочь у кого родилась, такого не случалось. Ещё мальцом я подслушал разговор дядьёв отца, но не придал ему значения, потому что оба они уже были глубокими стариками да и наливки вишнёвой немало в тот день на грудь приняли. Речь шла о том, что отсутствие дочерей — это проклятие за проступки, совершённые так давно, что уже никто не помнит имени того, кто их совершил, но однажды придёт прощение — родится девочка, она будет отрадой для своего отца. Да только не долго ей жить с родителями, за ней явится Король, который старше земных времён. Тот, чьего королевства давно нет, и название его позабыто людьми. Он захочет взять в жёны единственную деву нашего рода, потому что несёт кару, как и мы. Только с ней он может, наконец, покинуть этот мир и уйти в забвение.

— Папа…

— Когда УЗИ показало, что у нас с Кристиной будет дочь, когда ты родилась, я был счастлив и постарался забыть о словах стариков, ведь кто в здравом уме станет верить в байки, придуманные, чтобы детей пугать? Даже когда ты внезапно объявила, что выходишь замуж, хотя до этого ни разу не рассказывала о том, что у тебя появился парень, это не насторожило меня, а теперь, увидев этого… твоего избранника, я понял, что пришло время сбываться пророчествам, которые берегли старики.

— Нет, папа, ты ошибаешься: Толик самый обычный мужчина, ну какой из него в самом деле Король? — всплеснув руками, я попыталась изобразить улыбку, но было слишком холодно, чтобы она получилась искренней, тем более, что от табачного дыма снова начала кружиться голова. — Мы с ним в доме у одного из моих заказчиков познакомились, он партнер по бизнесу Бориса Ивановича, которому я делаю перепланировку нескольких комнат. Просто всё завертелось очень быстро, я не хотела, чтобы вы назвали наше решение о свадьбе скоропалительным, вот и не говорила ничего.

— Всё ложь, он просто заморочил тебе голову, околдовал, — отмахнулся отец, выбросив в сугроб окурок и быстро доставая новую сигарету. В подмигнувшем огоньке зажигалки его красивое лицо впервые показалось мне морщинистым и худым. — Теперь я всё понимаю. У тебе никогда не было кавалеров, ты вечно сидела со своими чертежами и учебниками, и мне казалось, что ты счастлива, а оказывается, это он ворожил, берёг тебя для себя.

Ну это уж слишком. Трандуил вовсе не горел желанием жениться, мне ли не знать об этом?

— Господи, дай мне терпения, — зябко обхватив руками плечи, я наигранно хихикнула и воздела очи к небу, будто и впрямь собиралась молиться. — В жизни бы не подумала, что мой отец может верить стариковским сплетням. Надеюсь, ты хотя бы маме ничего не рассказывал?

— Нет, хватит с неё того, что вышла замуж за цыгана. Подобные тревоги ей ни к чему, особенно сейчас.

— Вот именно, — врать, мне нужно научится врать без запинки, как Трандуил. — Я очень люблю Толика, а тебе просто не хочется выдавать меня замуж в тот самый момент, когда вам с мамой нужна помощь со стиркой пелёнок, памперсами и ночными кормлениями, вот ты и запугиваешь меня этими байками. Нужно было делать мне братика, когда я об этом просила, а вы ждали, пока нянька вырастет.

— Ладно тебе, — выбросив в темноту второй окурок, папа засунул пачку с сигаретами обратно за старые учебники и, подтолкнув меня к комнате, криво улыбнулся. — Только не сгори в своей любви, сейчас решение принимать можешь только ты, от меня теперь ничего не зависит.

И решение это уже принято, отступать некуда, потому что бросить своего жениха и прозябать вечную жизнь, наблюдая, как разрушается мир, я не собираюсь. Тем более что Трандуил тогда останется неподалёку, а сосуществовать спокойно мы просто не сможем — преждевременный ядерный взрыв планете обеспечен.

Вернувшись, мы обнаружили, что мама, мило перешучиваясь с будущим зятем, уже заварила чай и теперь нарезала щедрыми кусками подаренный им торт, который после разговора с папой и закравшихся в душу новых подозрений совсем не привлекал. Однако устроившись на своём месте, я всё же постаралась отвлечься на любимое шоколадное лакомство, потому что отлично понимала, что меньше знаешь — лучше спишь.

Только есть одна проблема: пока не узнаю, не усну.

Именно поэтому была рада, когда затянувшийся ужин закончился, и Трандуил, заручившись согласием на свадьбу так и не проявившего к нему радушия папы, засобирался домой. Накинув кофту, я вышла за ним в до сих пор и не обзаведшийся новыми лампочками тёмный подъезд и, спустившись на один лестничный пролёт, решилась задать вопрос, о котором старалась не думать последние полчаса.

— Как давно вы приняли решение жениться на мне, Ваше Величество?

Молча шедший впереди эльф обернулся и, не удостоив меня ответом, притянул к себе таким уверенным движением, словно знал, что я только об этом и мечтаю. От прикосновения его горячего рта к губам сбилось дыхание и захотелось просто раствориться в этом сладком чудесном мгновении. Вот только. Он не ответил.

— Трандуил… — как же трудно пытаться вывернуться из его невероятно сильных рук. Особенно, когда этого совсем не хочется.

— Давай, ты не будешь сопротивляться, когда я тебя целую?

А целоваться Его Величество умел восхитительно, в этом ему не откажешь.

Комментарий к Глава 9. ДетЯм - мороженное, бабе - цветы

Новая обложка) https://vk.com/doc-118071311_451083503

========== Глава 10. Любовь зла, полюбишь и Трандуила, или… Вы встречали когда-нибудь ангела? ==========

Отчего-то в тот вечер, когда, зацеловав меня до полуобморочного состояния и галантно проводив обратно к самым дверям, Трандуил ушёл, мне показалось, что, получив то, что хотел, он больше не объявится до следующей осени. Во всяком случае, в те выходные его Ламборджини впервые за последние несколько дней не стоял в нашем дворе и не смущал покой праведных бабушек, которые относились к тому светлому поколению пятидесятниц, среди которого шлюх и проституток совсем не было, во всяком случае, никто из соседей о них не разу не слышал. Однако я ошиблась, когда расстроилась до слёз и подумала о своём венценосном женихе слишком плохо. Очевидно, он тоже иногда любит спать в постели, а не в автомобиле, или какие-то другие дела решает. Во всяком случае, когда в понедельник невыспавшаяся и с красными глазами я отправилась на трамвайную остановку, то было очень стыдно. Потому что эльф, оказывается, ждал меня у подъезда, чтобы отвезти на работу. И, разумеется, не подумал ничего хорошего о том, что я о нём подумала. Каламбур, конечно, полнейший, но что же поделаешь, если он слышит малейшую мысль, и недобрый взгляд, который мне достался от него вместо приветствия, ни на что другое не спишешь. Хорошо хоть не посмеялся, а предпочёл, как обычно, изображать ледяную статую. Стоящую в саду с лопатой.