Вечное небо казахов

Когда Ер-Тостик отправился в путь, Кенжекей загадала, что ее многократно обвернутый вокруг талии платок-пояс размотается и упадет к ногам, а верблюдица Куба принесет верблюжонка в тот день, когда Ер-Тостик умрет или от него будет получена весть. Если верблюдица символизирует мир в единстве его пространственно-временных характеристик, то рождение верблюжонка (вынашиваемого ровно один цикл – 12 месяцев) – рождение нового мира, нового цикла. Разматывание пояса-платка может иметь значение завершения цикла, выход из циклического времени, с одной стороны, и выход за пределы человеческого «Я» – с другой. Нареченная, возлюбленная в казахском эпосе имеет семантику изначальной, высшей цели человека [151].

Конечно, не все детали сказки с первого прочтения укладываются в общую схему. Так, например, совершенно темным остается для нас эпизод попадания Ер-Тостика в плен к сыну Мыстан-Кемпир Шоин-Кулаку, его пребывание в зиндане, спасение оттуда благодаря помощи Самрук и т. д. В «Алпамысе» батыр выбирается из зиндана, когда у его тулпара хвост отрастает так, что он достигает дна колодца. В «Ер-Тостике» присутствует эпизод, когда во время испытаний в подземном мире хвост Шалкуйрука отрастает так, чтобы он мог вытащить огромный казан со дна бездонного озера. Но из зиндана Ер-Тостик выбирается по-другому, и, несомненно, это имеет свое значение. Можно также отметить следующую закономерность: Ер-Тостик попадает в подземный мир, убегая от Мыстан-кемпир (морфема «мыс» – медь), попадает в плен к ее сыну Шоин-Кулаку («чугунное ухо»). Возможно, это имеет отношение к символизму металлов (четыре века, семь планетных сфер и т. д.). В эллинизме порядок этих сфер в восходящей последовательности таков: Луна – серебро, Меркурий – ртуть, Венера – медь, Солнце – золото, Марс – железо и т. д. [152] Выстраивается схема: бегство от Мыстан (медь), прохождение «сквозь Солнце» (золото), попадание в плен и борьба с Шоин-Кулаком (железо). Душа Шоин-Кулака существует в виде восьми птенцов в сундуке в животе черной козы… Выше уже говорилось о символике числа «восемь», связанного с высшим, небесным миром. В книге Ж. Каракузовой и М. Хасанова «Космос казахской культуры» выдвигается гипотеза о символизме козы как понятия «ничто». Возможно, в этом эпизоде речь идет о еще более высоких ступенях инициации.

Глава 5

Спасение птенцов Самрук и утраченный инициационный ритуал кочевников

Самрук в «Ер-Тостике» имеет две головы – человеческую и птичью. Это символ ее двойственной природы – божественной и человеческой, вечной и временной. В разных традициях сверхъестественные существа – покровители (мастера) инициации – изображаются как обладатели двойственной природы. Существа, в которых происходит встреча вертикали и горизонтали, вечного и временного, небесного и земного. Таков, например, двуликий Янус с золотым и серебряным ключами, таков Иисус в христианстве. Встреча-узнавание такого двойственного существа означает и для человека преодоление двойственности, противоположностей, выход за пределы мира, построенного на противоположностях (в том числе жизни и смерти, материального и духовного), обретение единой, целостной природы. «…Видение Симурга на вершине горы Каф является заключительным этапом духовной реализации посвящаемого… В момент прямого созерцания взгляда Симурга герой ставит на одну точку реальность своего «Я» и реальность высшего принципа, но обе эти реальности не могут сосуществовать параллельно друг другу, т. к. в самой тайной глубине они нераздельны… В качестве дополнительного пояснения этой двойственности, на самом деле являющейся тайным единством, выступает образ стрелы с двумя наконечниками и намек на два крыла Симурга… Речь во всех случаях идет о соотношении между «Я» посвященного и Божественным «принципом» [153].

Если в комментируемом инициатическом тексте Сохраварди герой чувствует себя ослепленным и падает с коня при встрече с Симургом, то в «Ер-Тостике» Самрук падает к ногам Ер-Тостика, братается с ним. В других казахских сказках Самрук пытается проглотить спасителя птенцов или глотает и изрыгивает его, то есть совершает действие, символизирующее усыновление, смерть и новое рождение, пересотворение. В некоторых сказках птенцы, впившиеся в горло матери, не дают ей возможность до конца проглотить батыра. Выплевывая его, Самрук говорит детям: «Если бы я проглотила его и выплюнула, он обрел бы силу тысячи человек. А теперь он обладает силой ста человек». Таким образом подчеркивается изменение природы человека в результате этого действия. Кроме того, известная казахская пословица связывает способность победить тысячу человек – с знанием, то есть здесь может идти речь об обретении знания, духовного знания. Напомним, что инициация представляет собой познание, посвящение в сакральное знание.

Сравнение мифа «Жылан қабықты жігіт» и распространенного в казахском фольклоре мотива спасения человеком птенцов Самрук («Ер-Тостик», ряд других сказок, например: «Справедливое наказание», «Куйым-батыр», легенды, кюи и легенды к ним «Шынырау») позволяет установить целый ряд параллелей:

– Джигит спасает дочь царя подземного мира Бапы-хана / Джигит спасает птенцов Самрук – владыки небесного мира.

– Дочь Бапы-хана приводит джигита к своему отцу / в некоторых сказках из контекста ясно, что джигит находится в гнезде со спасенными птенцами, птенцы прячут его от матери, а потом показывают его ей.

– В благодарность Бапы-хан дважды глотает и изрыгивает джигита, одаряет и возвращает его / в благодарность Самрук глотает и изрыгивает джигита, помогает ему достичь цели, иногда дарит ему свое перо, с помощью которого джигит может позвать ее на помощь.

С большой долей уверенности можно предположить, что некогда существовал ритуал, подобный (симметричный) «Жылан қайыс», ритуал, представлявший уровень «великих мистерий», где инициируемый один раз проползал между ногами представителя / заместителя Самрук. Возможно, мастером инициации в таком ритуале выступал баксы. (У шаманов некогда существовал ритуальный костюм из птичьих шкурок). Возможно, его осуществляли воины, уже прошедшие этот обряд, или даже женщина, ведь Самрук (Алып Кара Кус) у сибирских тюрков предстает как Мать Хищная Птица, вообще речь идет о Самке. Возможно, казахский обычай, когда женщина из рода торе-чингизидов (ср. «тор» – Мировое Дерево, Млечный Путь) перешагивала через умирающего от ран воина, и если она была добродетельна, то он выживал – «воскресал», генетически связан с ритуалом инициации. (Изначально, по-видимому, речь шла о воинском ритуале инициации, приуроченном к предсмертному состоянию воина, а затем он стал рассматриваться как обряд лечения).

По аналогии с «Жылан қайыс» (металлические доспехи и оружие представляются подарком Бапы-хана, «змеиной кожей»), возможно, этот ритуал назывался «Самрұқтың қауырсыны», ведь в сказках Самрук часто дарит джигиту свое перо, посредством которого он может связаться с ней. Ясно, что этот более высокого уровня ритуал осуществлялся гораздо реже, чем ритуал «Жылан қайыс». По информации, полученной Т. Асемкуловым от своего деда Ж. Стамбаева, во время визита сал-серэ (закрытый воинский союз) в аул, один из серэ, одетый в костюм лебедя, делал на лошади несколько кругов вокруг стойбища, издавая лебединый крик. Вплоть до XVIII века казахские воины, вступая в бой, подражали лебединому крику «қиқу» («қиқулау»). Тотемизм лебедя наряду с тотемизмом змеи у тюрков, культ птицы вообще подтверждают возможность подобного ритуала.

Герой, спасая птенцов Самрук, выстрелом из лука или ударом сабли убивает дракона / змея, ползущего к вершине Мирового Дерева. Но именно от змея Бапы-хана герой получил в подарок свое оружие. Змей, обвивающий Мировое Дерево, и царь подземного мира Бапы-хан – один и тот же персонаж или образ, символизирующий одно и то же. До этого джигит спасает и дочь Бапы-хана. Нет ли здесь противоречия? Точнее, в чем смысл этой парадоксальной ситуации?

151

Асемкулов Т. Единая тюркская мифологическая система // «Рух-Мирас», 2004, № 2.

152

Кэмпбелл Д. Маски бога. С. 112–117.

153

Комментарий к «Багряному ангелу» Сохраварди // Конец света. С. 81.