Страница 2 из 3
И пока к северам
Холода подступают несмело,
Как послушный адепт
Я запросы души утолю,
Чтобы в прочный загар
Приоделось послушное тело,
В полный рост, как радар,
Каждой клеточкой солнце ловлю.
Я ныряю в траву,
В ней клубника пылает пожаром,
И густой аромат,
Как вино с придыханьем цежу.
Сладким даром земли,
Как и с неба, свалившимся, даром,
Ни куда не спеша,
Кузовок, что с собой, нагружу.
Прочь уходит июль,
А поверить не хочется в это,
И спасительна тень,
И полуденным солнцем печёт,
Но уже под уклон
Покатилось безудержно лето
К нашим, жизни летам
Добавляя безудержный счёт.
***
На руках и в душе
Много разных отметин и шрамов
От забот и трудов,
Что привык я тащить за троих.
Захребетником быть,
Вот такого не вынести срама,
Перед родом моим,
Перед памятью предков моих.
Я себя не щадил
И теперь ни о чём не жалею,
Пусть и сердце шалит,
И надорванный ноет хребет.
Кто-то рядом словчил -
Стала ноша моя тяжелее.
Кто-то дальний схитрил –
Я и тут рикошетом задет.
И хитрят, и ловчат –
Много их у народной кормушки,
Загребущие руки
Запускающих в общий карман.
Дорогие для нас,
Им святые слова – погремушки.
Обещают одно,
На поверку – всё тот же обман.
Но всё круче и злей
Над страной обновления ветер.
Распрямляются плечи,
Не надо и поздно мешать.
Полшага, но вперёд.
Время строгое каждого метит:
Кто ты, с кем, за кого –
Надо нынче, товарищ, решать.
Слушай время своё.
Слышишь труб ободряющих звуки.
Время землю пахать,
Хватит в старой копаться золе.
Нынче очень нужны
Патриоты, их чистые руки,
Чтоб из праха восстать,
Возродиться родимой земле.
***
Живу давно средь улиц городских
К его делам и я, что смог, приложил,
Но, как пороков скопище людских,
Во мне деревни он не уничтожил.
Я к ней стремлюсь, вот так и верный пёс
Хозяина, что кинут им же, ищет.
Там родники, там чистый свет берёз.
Там воздух сам, там сами люди чище.
И я всё чаще, в сутолоке дел,
Задумаюсь, примериваясь к ноше,
А что сказал, а как бы посмотрел
На то Семён Андреевич Аёшин.
Ах, наш добрейший дедушка Семён.
Он на проделки наши лишь грозился
И если был уж слишком удивлён,
– К скорбям вас – скажет, тем и обходился.
И я живу с сознанием вины –
О, сколько им воздать мы не сумели.
Дед вшей принёс, и костыли – с войны,
Ещё медали и осколки в теле.
И вновь, с бабьём, тянуть совхозный воз.
Не выбивал, а мог бы, привилегий.
Гнул полоз, обод, дуги из берёз,
Чинил, латал сараи и телеги.
И мне, пусть в жизни мало понимал,
Вонзались в сердце острые иголки,
Когда с ноги он валенок снимал,
И на пол, с кровью, шлёпались осколки.
Дед был почти немыслим без труда.
Любил, коль случай был, повеселиться.
Остались мне из детства навсегда
Их, добротой светящиеся лица.
Избавившись от всех житейских мук
Они давно с бабулей на погосте,
А я, забывшись, вспоминаю вдруг,
Что к ним поехать собираюсь в гости.
Зовут, зовут родные берега,
И сколько б лет я в городе не прожил,
Деревня мне мила и дорога
До придыханья, до сердечной дрожи.
***
Вот проснулся опять среди ночи
Без каких либо явных причин.
Сердце что ли мне исподволь точит
Недописанной песни зачин.
Может лайнер под ветром жестоким
Исчезает в морской глубине
И матросских сердец биотоки
В этот миг долетели ко мне.
Может ветры тугие домчали
Боль войною терзаемых стран,
И грохочет морзянкой печали
До конца не завёрнутый кран.
Я мечусь по квартире – до сна ли.
Успокоена в кране вода,
Но о тайном, о чём – то сигналит
Из глубин мирозданья звезда.
Нет, я знаю, проснулся недаром:
Беспокойному сердцу невмочь =
Всем своим человеческим жаром
Сердца, хочется людям помочь
Заслонить их надёжной бронёю.
В шахте, в море и в небе – сберечь.
Чтоб звучали всегда над землёю
Детский смех и счастливая речь.
***
Отшумели и – вдаль,
Много разных и радостных вёсен,
Можно было когда
Колобродить и даже чудить,
И по этим следам
Будет долго искать меня осень;
Туго смотан клубок
И длинна Ариаднина нить.
Я не горбясь, шагал
По расхристанным жизни дорогам,
Снисхожденья себе
Никогда у судьбы не просил,
Не прошу и теперь
И пока воздержусь от итогов:
Много в теле ещё
И в душе нерастраченных сил.
Есть мне, чем дорожить,
Что любить и что нежно лелеять;
Есть семья, есть друзья,
И прекрасный России народ,
Есть родная земля,
За её процветанье болею
И у Бога прошу
Оградить от воров и невзгод.
Не нажил я врага,
Не завёл для себя и кумира.
Я в рабах не ходил,
К господам умиления нет.
Хлеб по братски делил
С эскимосом, якутом. башкиром,
Сбит по-русски отец
И хакас был, по матери, дед.
И поверил всерьёз
В то, что все мы и сёстры, и братья.
Всем нам солнце одно
И ветрами одними сечёт,
Кто темней, кто светлей –
Одеваемся в разное платье
Цвета алого кровь
В наших жилах у всех нас течёт.
***
Не сдержала напора запруда
Треснул лёд, и …пошло, понесло.
Ах, весна – развесёлое чудо,
Животворных лучей ремесло.
Потянуло с небес, как от печки.
Скинув шубу иду – благодать.
Жеребенком, не знавшим уздечки
Не могу своих чувств обуздать.
Так и волку из клетки – до боли
Сладкой волею видится лес
Вот и я – в неоглядное поле,
Под сияющий полог небес.
Там опять и отважен, и молод,
И не пробуй душе возражать.
Изумлёнными взорами город
Будет в спину меня провожать.
И в степи, вечно юной и древней,
Отмечая полыни струю,
Я почувствую сердцебиеньем
Деревенскую сущность свою.
И предстанут отжившие были;
Юрты, этим же солнцем согрет,
Вдоль отары, на резвой кобыле,
Скачет, властью замученный, дед.
***
Не понять, не принять