Страница 142 из 151
— О, боже… Я люблю тебя, Люциус. Как же я… тебя люблю.
Тот нежно поцеловал в лоб, прошептав при этом:
— Ч-щ-щ… конечно, — и принялся освобождать ее запястья лодыжки.
Какое-то время они лежали без движения, и дыхание Гермионы постепенно затихло. Но она по-прежнему чувствовала, как возбужденный член Люциуса прижимается к ее животу, и знала, что тот тоже нуждается в разрядке. Более того, она хотела подарить и ему наслаждение. Словно осознав ее мысль, он вдруг приподнялся и нежно, но настойчиво поднял и ее. Потом перевернул перед собой на четвереньки и чуть наклонил вниз, чтобы Гермиона оперлась на локти. С негромким стоном он толкнулся вперед и погрузился полностью, заставив ее вскрикнуть. Но потом Гермиона повернула голову и проговорила:
— Я люблю, когда мне немножко больно в самом начале… Мне нужно это… Двигайся, Люциус, я хочу чувствовать тебя…
Втянув в себя воздух, Малфой слегка отстранился и снова глубоко вошел, достав до шейки матки, и Гермиона снова вскрикнула, только на это раз от удовольствия. Он начал двигаться, ощущая, что уже теряется в этой невероятной женщине. Своей женщине. Теперь наступил его черед признать это. Подхватив Гермиону за бедра, он прошипел, словно бы через силу:
— Черт, ведьма… Что ты со мной делаешь… ничего подобного… никогда… Не могу без тебя. Хочу быть с тобой целую вечность. Всегда… черт…
Он двигался все быстрей и быстрей, и Гермиона чувствовала, как влагалище снова начинает пульсировать, откликаясь на его слова и на его движения. И его громкий гортанный стон оказался почти заглушенным криком Гермионы, которая снова провалилась в оргазм.
Потом Малфой осторожно опустился, чтобы тела по-прежнему оставались соединенными, и оба улеглись на кровать, словно ложечки в коробке. Они ни о чем не говорили, и только Люциус лениво поглаживал ее по бедру, скользя ладонью вверх и вниз.
Все было понятно и без слов. Они стали одним целым. Так уж случилось. Она была создана для этого мужчины — взрослого, непростого, со своим весьма не радужным прошлым и целым ворохом проблем. Но только с ним Гермиона могла чувствовать себя собой, не в состоянии даже представить рядом кого-то другого.
Они лежали еще долго и уже, наверное, так и уснули бы, если б Гермиона инстинктивно не сжала мышцы влагалища. Смягченный член выскользнул, и она тут же прижалась ягодицами к паху Малфоя, чувствуя, как мужская плоть слегка дернулась.
— Хулиганка… — хрипло прошептал он Гермионе на ухо и пробежался ладонью по животу, поднимаясь к самой груди.
Времени, чтобы понять, насколько они готовы ко второму раунду, понадобилось немного. Только теперь Люциус поднялся сам и медленно-медленно усадил ее на себя.
— Никогда не перестану желать тебя, — тихонько выдохнула Гермиона, уткнувшись лицом ему в шею.
Она обхватила Люциуса ногами и принялась неторопливо раскачиваться на нем. По спине Малфоя так же неспешно двигались маленькие женские ладошки.
Теперь они занимались любовью медленно, будто смакуя каждое движение, каждое прикосновение друг к другу. Но потом и этого стало мало, и Гермиона обхватила его голову, вынуждая посмотреть на себя. Ей нужно было взглянуть ему в глаза, в эти серые глаза, взгляд которых словно бы обжег Гермиону, заставив ее вздрогнуть от прокатившейся волны удовольствия.
Не отрывая взгляда от обожаемого лица, она видела каждую его черточку, каждую морщинку, видела каждую бисеринку пота, блестевшую на нем, и, чтобы заглушить рвущийся изнутри крик нового наслаждения, прикусила губу. Люциус увидел это.
— Ну же, Гермиона… Отпусти себя. Отпусти! — своим шепотом он будто подтолкнул ее краю. А в следующее мгновение сорвался и сам…
Потом они долго не могли прийти в себя, так и сидели, не размыкая объятий и цепляясь друг за друга переплетенными конечностями. Словно не могли отпустить один другого. Наконец Малфой улыбнулся и прошептал:
— С днем рождения. Да… я же так и не ответил… Я тоже очень люблю тебя.
Откинув голову назад, она рассмеялась, и в смехе ее слышалось счастье. Люциус снова налил шампанского, которое они и выпили, сидя на кровати и уже почти сонно болтая о чем-то. А когда улеглись, Гермиона, сладко засыпая у него на груди, вдруг подумала:
«Еще никогда в жизни у меня не было такого чудесного дня рождения. И, пожалуй, чудесней уже будет вряд ли. Хотя… когда живешь с Люциусом Малфоем, ни от чего зарекаться нельзя…»
========== Глава 55. Время ==========
http://www.pichome.ru/images/2017/12/23/0A7gf1.jpg
Эйфория дня рождения довольно долго будоражила ее кровь, и жизнь никогда еще не казалась Гермионе такой замечательной. Подарком от Гарри и Джинни стал усилитель некоторых зелий, изготовленный из редкого цветка, встречающегося только в предгорьях Гималаев. Гарри ездил в те края на тренировочные сборы авроров и привез оттуда несколько флаконов с редчайшими ингредиентами. Хорошо понимая ценность такого подарка, Гермиона была глубоко тронута их жестом.
Они с Гарри снова встретились в Косом переулке, спустя неделю после ее дня рождения. К изумлению Гермионы через десять минут к ним присоединилась Джинни. Но что оказалось еще более удивительным, это то, что вела себя Джинни не просто вежливо, а даже приветливо. И ее поведение, конечно же, подкупило Гермиону.
С Драко отношения тоже потихоньку наладились: он сдержал слово и навестил отца через несколько дней после дня рождения Гермионы. Поначалу они втроем мило посидели на веранде за чаем, легко и непринужденно беседуя о чем-то. Уже зная от Софи, что молодые люди продолжают видеться, Гермиона все же обрадовалась, когда Драко подтвердил это. Однако потихоньку взглянула на Люциуса, опасаясь его реакции. Но тот остался на редкость спокойным и даже предложил сыну со временем привести Софи в поместье, чтобы познакомить с ним. Младший Малфой с облегчением выдохнул, он явно не ожидал подобного предложения.
После чая Гермиона удалилась, оставив отца и сына наедине. А чуть позже заметила из окна, что оба вышли в парк. Казалось, даже последние крупинки недоверия, остававшиеся между двумя Малфоями, теперь растаяли. Гермиона видела, как они о чем-то разговаривают друг с другом, улыбаются, порой даже смеются. Это было так удивительно… и приятно.
Она спустилась проводить Драко, когда тот собрался уходить. Увидела, как они крепко пожали друг другу руки, а потом, как Люциус положил на плечо сына руку. И Драко шагнул и обнял отца. Так, обнявшись, они стояли некоторое время. Гермиона же, подойдя попрощаться, поняла, что глаза у нее щиплет от навернувшихся слез.
______________________________________________________________________________
С тех пор жизнь их текла на редкость спокойно. Люциус с Гермионой вместе бывали как в мире маглов, так и в разных местах мира волшебного. Ничего не скрывая. И никого не стесняясь. Их воспринимали как пару, но оба знали, что за приветливостью и улыбками по-прежнему скрываются неугомонные любопытствующие шепотки. Это, конечно, утомляло, но никоим образом не могло повлиять ни на отношения Люциуса с Гермионой, ни на их жизнь. Так, постепенно-постепенно, сплетни начали затихать.
Встреч с семейством Уизли им удавалось избегать, хотя Гермионе нет-нет да и приходилось сталкиваться с Артуром в министерстве. Что поделать… Нужно отдать ему должное: он всегда здоровался с легкой улыбкой и стремительно шагал дальше. И Гермиона была ему за это несказанно благодарна.
Время от времени виделась Гермиона и с Гарри, которого все чаще сопровождала теперь Джинни. Обычно они встречались в кафе, но с недавних пор Гермиону начали снова приглашать на площадь Гриммо. И хотя ей очень не хотелось идти туда без Люциуса, тот отпускал ее на редкость спокойно. А когда Гермиона отправилась к ним впервые, Малфой даже протянул на прощание:
— Передай Поттеру, что теперь я жду от Аврората по-настоящему реальных успехов, — имея в виду недавнее окончание учебы Гарри и начало его официальной службы в Министерстве магии.
За ужином на площади Гриммо в первый раз за долгое время друзья заговорили о Роне. О нем с легким смущением упомянул Гарри, сообщив, что бывший бойфренд наконец-то начал встречаться с другой девушкой. Волна жгучей ревности на мгновение окатила Гермиону, следом же уступая место огромному облегчению. Она оказалась по-настоящему счастлива, что Рон двинулся дальше. И мысленно пожелала ему счастья.