Рокировка

Потребовалось немного времени, чтобы рассказать о рабском артефакте. Объяснять причину появления Беллы на Гриммо не пришлось, Люциус и сам догадался. Обстоятельства, приведшие к решению покопаться в голове самой ярой приспешницы Волдеморта, Малфоя позабавили. Конечно, ведь основной причиной являлось узнать, какое же положение он занимал среди Пожирателей. А вот то, что могло быть увидено в воспоминаниях Беллы, основательно его напрягло. Гарри криво ухмыльнулся, кивком давая понять, что много чего увидел, но не считает нужным распространяться об этом. К моменту окончания коротенького повествования о дальнейшей судьбе Беллы, Малфой успокоился, и даже уважительно покивал.

Что же до обстоятельств, при которых Гарри увидел воспоминания Нарциссы, то перешел он к ним, когда часы пробили полночь. Возможно обоюдная усталость как физическая, так и эмоциональная поспособствовала тому, что Гарри сорвался на обвинения, а Люциус предсказуемо взорвался. Но они быстро взяли себя в руки и разговор о Снейпе, размышления, что же с ним делать, прошли в спокойной обстановке. Ну, насколько это возможно при обсуждении врага Рода и его наказании. Прощались они вполне довольные друг другом и встречей, сойдясь на том, что будут действовать по обстоятельствам.

— Вы упомянули, что наложили запрет на выезд из Лондона, — прежде чем выйти из кабинета, Малфой остановился в дверях, и обернулся, — значит ли это, что Снейп не в состоянии будет работать в Хогвартсе?

Гарри пожал плечами, сказав, что вряд ли кто-то расстроится этим обстоятельством. На что Малфой задумчиво кивнул и жестко ухмыльнувшись, закрыл за собой дверь.

========== Глава 37 ==========

Глава не отбечена

Только спустя час после ухода Люциуса, Гарри вышел из кабинета и направился сначала в душ, потом в спальню. Всё это время он создавал артефакт, способный нейтрализовать направленные кровные чары и теперь тот в виде кожаного браслета с вплавленным белым камнем украшал его левое запястье. Следовало озаботиться защитой, как только узнал о наличие у Дамблдора и компании крови юного Поттера. Не потерял бы тогда время у входа в Министерство и не испытал бы несколько неприятных минут в аптеке. Зайдя в спальню и закрыв за собой дверь, Гарри улыбнулся при виде Драко, спящего на кровати, зевнул, со стоном потянулся, переодел его в пижаму, предварительно наложив на мальчика лёгкие сонные чары, чтобы не проснулся от манипуляций, умостился рядом и мгновенно заснул.

Утро, как известно, добрым бывает только в нескольких случаях: когда просыпаешься сам, потому как выспался или как в этот понедельник, когда в ухо громко сопят, постанывают, трутся утренним стояком о твой бок, а твой член уже вовсю наглаживают…

А ещё очень-очень приятно, волнительно и возбуждающе принимать утренний душ в компании юного партнёра, неспешно его ласкать, благодарить за чудесное пробуждение, наслаждаться отзывчивостью… Дарить Драко такое же удовольствие, какое испытываешь сам; прижимать его к своей груди, чувствовать постепенно затихающее сердцебиение, слышать успокаивающееся дыхание. Выцеловывать плечо, шею, спину, гладить живот… Ловить губами горячее дыхание, сжимать руками ягодицы и, мысленно чертыхаясь на свой рост и вообще физическую хлипкость, опустить партнёра на пушистый ковёр и любить долго, медленно и сладко.

***

В этот раз за поздним завтраком обитатели и гости дома Блэков на серьёзные темы не говорили. Хотя, конечно, обсуждение утренних газет вообще и статей «Ежедневного пророка» в частности, посвящённых Дамблдору; состоявшейся дуэли и рассуждений некоторых журналистов о том, что нынешняя власть, похоже, решила прикарманить заслуженную награду победителя Неназываемого и его соратников, а так же сегодняшнее посещение Аврората, разговорами о «погоде» сложно назвать.

— До Хогвартса и Министерства у нас ещё уйма времени…

Переместившись с Драко из столовой в гостиную, Гарри кивнул Андромеде, которая через пару секунд исчезла в зелёном всполохе камина, отправившись в клинику Святого Мунго (сегодня они с Маркасом знакомились с зельеваром — куратором), уселся в кресло, улыбнулся, взглянув на Драко, садившегося напротив, и вопросительно вздёрнул бровь:

— Так о чём ты хотел со мной поговорить?

— Хотел спросить, — Драко нахмурился, немного рассеянно посмотрел на Гарри и указал взглядом на кожаный браслет, — что за новый артефакт? И что произошло у вас с отцом вчера утром?

— Нейтрализующий направленные кровные чары. Сегодня ночью сделал. Из-за отсутствия природного самоцвета, пришлось создавать камень из стекла и чистой магии. Очень недолговечная штуковина, кстати, но пару… хм… залпов, сможет выдержать, — хмыкнул Гарри. Отмахиваться от Драко, ограничившись коротким пояснением, он не собирался, но узнать с чего вдруг возник второй вопрос, было бы не лишним. О чём тут же спросил.

— Прибыв с вашей встречи, отец едва не разнёс кабинет, — после непродолжительного молчания и внимательно на него глядя, произнёс Драко. — Вызвал нас с матерью и, ничего не объясняя, потребовал прекратить всякие контакты с профессором Снейпом. Даже клятву взял. В ответ на наши вопросы зарычал, выругался, чего никогда в присутствии мамы себе не позволял… он вообще никогда себя так не вёл. Мог «заморозить» взглядом, но никогда так не срывался. Трость, подаренную на его семнадцатилетние ещё дедушкой куда-то дел. Иногда мне кажется, что она ему дороже всего на свете… — последние Драко произнёс едва слышно, словно не хотел быть услышанным. Потом громко и недовольно, продолжил: — Как он вообще себе это представляет? Профессор Снейп преподаёт в Хогвартсе, а благодаря Министерству я там каждый день вынужден бывать. И ЗоТИ не прорицания, мне по ним ЖАБА сдавать.

— Ну, если учесть, что МакГонагалл не сильно-то была счастлива присутствием Снейпа, то после смерти Дамблдора — почти наверняка являвшегося инициатором его пребывания в Хогвартсе, преподавать вашему экс декану осталось недолго. С учителем ЗоТИ, конечно, проблема, но ежели очень постараться, можно найти специалиста и на эту должность. Тем более Снейп такой же «профессор» как я фея. Что же до второго его назначения, то Слизнорт и сам неплохо справляется со своими обязанностями.

Гарри вздохнул, глядя на Драко, недовольно хмурившегося, потому что не понимал причину запрета, немного подумал и, вызвав Кричера, приказал установить Омут памяти.

— Хочу тебе показать кое-что касаемо моих взаимоотношений со Снейпом и некоторыми членами из компании Дамблдора, — ответил Гарри на вопросительный взгляд Драко. — Это и будет дополнение к ответу об артефакте. Кое-что ты увидишь из воспоминаний… Беллы. Да-да, урождённой Блэк. Именно она та самая тайная поклонница, из-за которой я навесил на камин распознающие чары. Там она и твоя мать навещают Снейпа в его хибаре. Ещё покажу, — продолжил Гарри, медленно вытягивая серебристые нити своих воспоминаний и опуская их в рунную каменную чашу. По ходу некоторые из них он немного изменял, затенял и приглушал, — нашу встречу с Нарциссой. Её просьбу. Мой ответ. И кое-что из её воспоминаний. Сразу скажу, полностью ты их не увидишь…

—… именно они так взбесили отца, — утвердительно произнёс Драко, неотрывно глядя в чашу и наблюдая за кружащимися там серебристыми нитями. Подняв взгляд на Гарри, он сглотнул. Было видно, что Драко с одной стороны сгорал от нетерпения увидеть что-то интересное, но внутренний страх тормозил немедленно окунуться в чужие воспоминания. Наконец он кивнул, наклонился и погрузил лицо в сизую дымку.

Первые минуты Гарри наблюдал за Драко, за его руками, нервно стискивающими края каменной чаши, потом выпил принесённые эльфом зелья и, закрыв глаза, неожиданно для себя задремал.

Проснулся он так же внезапно, как и уснул. Открыв глаза и встретившись с пристальным взглядом Драко, Гарри мысленно выругался. Несмотря на то, что многое в воспоминаниях было скрыто, мальчик всё же был слишком сообразительным. Видимо много чего додумал сам, судя по побледневшему лицу.

— Значит, — Драко резко наклонился и впился в его губы жестким, отчаянным поцелуем, потом отпрянул, продолжая опираться руками на подлокотники, — всего лишь ни к чему обязывающий юношеский поцелуй? Эксперимент, любопытство… Ничего серьёзного?