Хватка

       Если немного помечтать, и нарисовать себе картинку ближайшего будущего, то сразу можно отметить, что там внимание большинства людских масс легко можно будет собрать воедино и сразу на максимальную мощность! Я имею в виду визуализацию информационного носителя. Переход от радио к тому, что соединит в себе и эффект аудио звучания, и визуального восприятия, как, например, в кино. Оно ведь тоже сильнейший проявитель энергии и способно жонглировать просто колоссальными объемами эмоций людей. Представляете, в одной точке времени миллионы глаз и душ настроены на восприятие одного и того же. Человечеством становится управлять так же легко, как, скажем, катером или автомобилем. Мне порой становится страшно от того как, и что можно делать с массами людей и их сознанием.

       Но и все эти фантастические картинки — всего лишь пенки, господин офицер, да пенки! Вы себе не и представить не можете, как мы радовались тому, что научились выделять из общего спектра окружающих нас энергий, энергию внимания человеческих масс. Это — величайшее достижение науки! Но недавно, в одной Лейпцигской лаборатории наши сотрудники пришли к открытию, позволяющему собирать эту энергию. Представляете? Мы ее можем хранить! Пусть пока и не долго, но все же …можем!

       Даже то, относительно короткое время, что мы работаем с этим, уже позволило нам узнать, например то, что искренние, радостные эмоции людей выделяют поистине огромное количество энергии! Но, к сожалению должен заметить так и то, что вызвать массовую, искреннюю радость у людей на удивление трудно.

       Отрицательные эмоции человека заряжены слабее, но проявить их намного проще, особенно, если затеять войну. — Биолог в этот момент странно улыбнулся. — Десяток страдающих где-то крестьян, попавших в беду, или обрушившийся мост, энергии почти не дает, а вот если показать это на широкой публике, в кино, эффект выделения энергии совершенно иной.

       И все же это пенки! — стал повторяться биолог. — Настоящий кладезь энергии, ее фактически бесконечный источник — тот, что заряжает ей и слово, и музыку, и внимание, и эмоции, это душа человека. Вот, где кроются поистине колоссальные возможности.

       Душа в равной степени дана и рабочему, и богатому промышленнику, и весь вопрос только в том, насколько каждый из них смог ее в себе развить. Ну, неспроста же столько тысячелетий люди создавали одну религию за другой и посредством их пытались получить власть над людскими душами? Винклер! — едва не вскричал, распаленный биолог, — наши приборы уже умеют «видеть» заряд человеческих душ, этих …биоэнергетических батарей! Чувствовать их силу! Мы сейчас в шаге от того, что бы начать пытаться преобразовывать ее в обыкновенное электричество или его другие, пока мало изученные человеком субстанции.

       — Вальтер, послушайте, — начиная уставать от обрушившегося на него, потока информации, заерзал на диване Винклер, — я очень рад за вас и за успехи германской науки, но цель нашей сегодняшней встречи была заявлена, как получение конкретных инструкций и заданий для моей группы.

       — Отряда.

       — Хорошо, отряда, — сдался, наконец, офицер.

— Скажите, какое отношение имеет мой отряд к умению ваших людей и техники — определять или даже откачивать силу из человеческих душ? Черт, — вскинул руки к потолку Винклер, — как такое вообще возможно?

       — Возможно, господин оберштурмбанфюрер, очень даже возможно. — Грайте присел на край подоконника. — Мы привезли и смонтировали здесь необходимое оборудование, — тихо сказал он, и тут же добавил, — единственное, в чем мы будем иметь постоянную потребность, так это в свободных людских душах.

       Оберштурмбанфюрер, чувствуя, как по его взмокшей спине пробежал озноб, поджал под себя ноги и подался вперед:

       — Вы хотите …для этого использовать души моих людей?

       — Ну что вы! — отмахнулся биолог. — Как вы могли подумать об этом?

       — Я и не думал, — признался вдруг офицер, — это пришло само собой, как реакция на все, сказанное вами. Вы должны меня простить, я — обыкновенный человек, это находится вне сферы моего понимания.

       — О, простите, это моя вина, — пригладил аккуратно зачесанные назад волосы Грайте, — немного …понесло. Знаете, трудно удержать подобное внутри. Лучше не забивайте себе голову, Винклер. Просто выполняйте то, что от вас будет требоваться, все остальное сделают мои люди, ученые.

       Я понимаю ваше состояние, но для того чтобы подчеркнуть важность нашей работы и степень ее ответственности, вынужден, еще немного нагрузить ваш мозг.

       Вы знаете, что инициатор и куратор нашего проекта сам Гиммлер?

       — Догадываюсь, — имея жгучее желание поскорее уйти из этого кабинета, ответил Винклер.

       — Прекрасно, — продолжал биолог, — но далее, я снова, хоть и поверхностно, но вынужден перейти к перегружающей ваши извилины теме науки. Поверьте, это важно.

       Дело в том, что обуздать и переработать энергию душ в нечто другое крайне сложно. Пока нам под силу лишь взять собранную по крупицам энергию и, соединив это в единое целое, дать дополнительную порцию биоэнергетического топлива для какой-нибудь одной, …«важной» души.

       — Так что же, озадачился Винклер, — вам нужно много душ?

       — Да, — откровенно признался биолог. — К сожалению, мы пока не можем выжимать из полученных сгустков энергии достаточно много того, что могли бы использовать далее. При всех неимоверных усилиях, в наши руки попадают лишь «капли» того океана, что носит в себе один, отдельно взятый человек. Вы ведь понимаете, что этого крайне мало для многих и многих «важных» душ. Задача вашего отряда, Винклер, — охотиться на потенциальных носителей этого сейчас крайне востребованного для нас сырья.

       Винклер встал и почувствовал, как нахлынувших на него эмоций слегка закружилась голова.

       — Почему здесь? — спросил он. — Почему не в лагерях, где полным-полно выбракованных евреев? Где миллионы славян?

       — Сразу по нескольким причинам, господин оберштурмбанфюрер, — охотно стал пояснять биолог. — Первая — это изолированность этой местности от цивилизации и возможность спокойно собрать и обеспечить электроэнергией все наше оборудование.

       Второе — это то, что на этом месте, под «Вервольфом», лежит большая гранитная плита, на которой когда-то стоял огромный храм солнца. Это весьма непростое место в эзотерическом плане.

       Третье — возможность получать не ущербные, не разорванные страхом души потомков именно тех славян, что были в силах строить подобные, фантастические храмы.

       Сырье из упомянутых вами евреев для нашей работы не годится. Причем всех евреев, и чистокровных, и выбракованных, коих сейчас оказалось столько, что мы не успеваем их сжигать и травить.

       Должен сказать вам, что душа и кровь любого человека — это носитель многих интересных, порой еще непознанных вещей, но у душ евреев существует некий встроенный Природой «потолок», если хотите ограничитель развития. Они генераторы и прекрасные носители тяжелых, темных энергий, которые, несомненно, тоже нужны в Природе, но подобных источников в ней много и они, к сожалению для нас, пока бесполезны. Аппаратура ничего не может выжать из них. Мы проверяли это, многократно, в Освенциме.

       Души евреев устроены примитивно, они исключительно малозатратны. Представьте себе, любая из них способна питаться простой, относительно слабой энергией внимания! Им ее вполне достаточно. Если же питать еврейские души тяжелыми, грубыми энергиями насилия, или той же зависти, то в этих рамках они могут функционировать практически вечно. Замечу — функционировать, но не развиваться.

       В них мало есть из того, что мы можем охарактеризовать, как творчество. Как бы не работал любой из них над собой, он все равно рано или поздно упрется в «потолок». Все потому, что клетки их мозга удивительным образом устроены так, что они способны только что-то копировать. Понимаете разницу — не создавать, а копировать.