Чаша Асклепия

Хотя… Вениамин Игнатьевич усмехнулся. А если представить себе, что он санитар или лучше завотделением в психиатрической клинике? Тогда всё будет восприниматься проще и естественней. Да! Абсолютно верно, он просто лечащий врач у этих душевнобольных. Надо быть к ним немного снисходительней и терпимей. Как диктует профессия. Мысль настолько понравилась доктору Бобкову, что усталость последних дней как рукой сняло.

Он сразу почувствовал себя в привычной обстановке. Забрезжила идея, что всю эту ситуацию можно использовать себе во благо. Может, всё, что ни делается, всё к лучшему? И Вениамин Игнатьевич под невзрачной упаковкой просто не сразу разглядел подарок судьбы? Просто надо чуть поменять отношение к происходящему. И всё вернется на круги своя.

Итак, на повестке дня несколько вопросов. Первый и основной: доведение Стасика до обострения паранойи, с переводом в агрессивную стадию. Надо продумать, на кого направить сомнения и догадки Стасика. Кандидатов несколько, исключения — он, доктор Бобков, и настоящий киборг.

Так просто интересней, да и небольшая страховка против козней хитрожопого рыжего. Вполне возможно, что тот всё же подслушивает, и надо, чтобы «шестёрка» слышала, что Вениамин Игнатьевич всячески отводит от него подозрения капитана Петухова.

И вот тут пригодятся освоенные когда-то навыки гипноза. Не зря же в свое время студент Бобков записался на факультативный курс, где энтузиаст и непризнанный гений вещал им о необходимости каждому хорошему врачу быть немного гипнотизёром. Многие смеялись: давайте ещё чтение мыслей и передвижение слонов практиковать. А Веня ходил и убедился, что лектор был прав: хороший врач — это немного менталист и даже где-то шарлатан. В конце концов, тот же эффект плацебо никто не отменял.

Второй вопрос: прижать этого своевольного киборга. Пока, видимо, методом пряника, кнут сейчас несколько несвоевременен. Но надо брать действия машины под контроль. Кто царь природы, человек или бракованный продукт фантазии этого человека?

И третий вопрос, весьма увлекательный: наблюдение за обширной популяцией клинических идиотов.

И вот вам, будьте любезны, очередной пример классического поведения человека не разумного, а попросту абсолютно тупого.

Одни идиоты зачем-то и как-то влетели в это болото. Другие два идиота попытались легким флайером выдернуть из болота судно, превосходящее этот флайер по весу раза в два, а то и больше.

И ладно бы это делал один Тед, который наверняка и законов физики, кроме закона о сообщающихся сосудах, не знает, но рядом же был Дэн! Логичный и здравомыслящий киборг. Да, идиотизм — это заразно. Вениамин Игнатьевич кивнул сам себе и сделал мысленную пометочку в истории болезни.

Законы физики отменить не удалось. Вытаскивать катер этих проходимцев пришлось транспортником. Очень рационально, что и говорить! Но деваться было некуда — не бросишь же их подыхать в трясине от удушья. И вот теперь на руках у доктора Бобкова — пациент с симптомами серьезной интоксикации.

Вениамин Игнатьевич с интересом разглядывал белого с зеленоватым отливом навигатора. Тот сидел на краю болота, и его вполне натурально выворачивало наизнанку. Хорошо маскируется, стервец! Или эта жижа настолько токсична, что и желудок киборга не выдержал?! Но рядом примостился вполне себе живой навигатор геологов. Вениамин Игнатьевич не знал, как его зовут. Фрэнк, вроде… Да и остальные участники купания в болоте выглядели вполне уже себе живыми, пусть и не совсем здоровыми, но не требующими скорой медицинской помощи. Бодрее всех выглядел Тед, не зря именно он и прилетел за подмогой.

Значит, рыжий шельмец притворялся. Ну, что сказать? Молодец! Хотя и доктору Бобкову козырь выпал — теперь есть повод затащить Дэна в медотсек. Как ни юлил DEX, а никуда ему от доктора не спрятаться, не скрыться.

К Вениамину Игнатьевичу вернулся охотничий азарт и весёлый, злой кураж. Ситуация переставала быть непонятной, она вернулась в почти привычные рамки и приобрела логическую основу. В студенческие годы где только не приходилось работать Вене Бобкову, так что вспомним молодость и примемся за дело, засучив рукава!

Вениамин Игнатьевич усмехнулся и зашагал к кораблю, куда только что убрёл, пошатываясь, артист погорелого театра — Денис Воронцов.

Надо не забыть опять активировать своих жучков, которых пришлось временно отключить. Да, не забыть. Хотя, может, ближе к отлёту? А то с этими пациентами нельзя ничего предугадать. С этой командой постоянно приходилось быть начеку, словно в русскую рулетку играешь.

По дороге краем глаза он заметил, как взрослые, вроде бы серьёзные, а некоторые даже уже и на пенсии люди со скорбными физиономиями разглядывают очередную дохлую крысу. Кажется, они даже собрались ее похоронить? Да еще и с почестями? За хвост да в болото! Всех делов-то! А то стоят грязные, мокрые, чуть сами не погибли, а устроили траурный митинг по ёжику.

Но эти пентюхи решили свою животинку кремировать. Доктор остановился неподалёку, разглядывая болезных с огромным интересом. М-да, всё-таки не зря эти геологи им попались. Как там? Ворон к ворону летит, ворон ворону кричит… Так что вот оно — ещё одно подтверждение верности теории доктора Бобкова. Надо бы вернуться сюда потом, пробы воздуха взять, магнитные волны проверить… Ну, или что там всех этих… Мурзиков сюда притянуло?

К сожалению, погребальный костёр так и не случился — странная помесь крысы и ежа передумала сдыхать и цапнула своего хозяина за палец. Веня злорадно подумал, что если не столбняк, то гнойный нарыв этому Сакаю обеспечен. Но именно это обстоятельство положило конец траурным речам, и митинг быстренько свернули. Стасик забрал своих остолопов, и, распрощавшись с чужими, они благополучно отбыли на свою полянку. Или в свою палату, так вернее будет.

Вениамин Игнатьевич бодрым шагом зашёл в медотсек, окинул орлиным взором навигатора и пилота, который хоть болел и не столь интенсивно, как Дэн, но был бледен и скучен, и торжественно провозгласил:

— Ну, кто первый на профилактическую клизму?!

Пациенты дружно замычали, поглядели на доброго доктора и уткнулись носами в тазики.

Разумеется, в таких условиях поговорить с Дэном не удалось. Пилот и навигатор блевали и болели почти «хором». Мда, плебейский желудок Теда, который, казалось, был готов и долото переварить, всё же сломался на инопланетной жиже. Пришлось наравне выдавать им абсорбенты и колоть нейтрализаторы. Вениамин Игнатьевич морщился и внутренне негодовал: Дэн мог бы перебиться и без медицинской помощи. Бог его знает, что ещё может приключиться на этой планете. Но приходилось делать хорошую мину при плохой игре — злить безумную жестянку не стоило. Кто его знает, на что он способен. Не так он прост, это рыжий киборг.

Хорошо, что Вениамин Игнатьевич смог вовремя оценить окружающее его безумие и верно квалифицировать, потому что всё происходящее, да и сама Степянка, захудалая планета без полезных ископаемых и высших форм жизни, всё больше напоминало картинки с оптическими иллюзиями. Или грёбаное Зазеркалье. Но чувствовать себя Алисой Вениамину Игнатьевичу совсем не хотелось. Да и не любил он эту сказку.

Последующие события доктор Бобков уже рассматривал через призму лечащего врача в палате буйнопомешанных. Он даже подумывал: не носить ли с собой станер? Кто его знает, что его «клиентам» в голову придёт? Ещё, пожалуй, стоило завести историю болезни на каждого пациента отдельно. И заносить свои наблюдения.

Например, сегодня ночью пилот геологов попал в ловушку для предполагаемого крупного хищника, установленную Тедом, Денисом и Полиной. Замечание первое: крупный хищник — реальность или плод больного воображения Полины, переживающей потерю своего домашнего любимца? Возможно, следы животного — искусная имитация, сделанная самой Полиной. Замечание второе: с какой целью пилот геологов ходит в одиночестве по инопланетному лесу? Что это, лунатизм или приступ белой горячки, учитывая, что физиономия Винни (так зовут вышеупомянутого пилота) интеллектом не обезображена и явно выдаёт запойного алкоголика?