Наши в Хогвартсе

В результате Визенгамот признал Снейпа полностью оправданным по всем пунктам обвинения. Ему торжественно возвратили его волшебную палочку и поставили в известность о том, что его сторонники ходатайствуют перед Министерством о его награждении за заслуги перед магическим сообществом.

На протяжении всего заседания лицо Снейпа оставалось непроницаемым. На вопросы суда он отвечал чётко, коротко и в то же время очень ёмко. Его глуховатый низкий голос звучал холодно и бесстрастно. Вряд ли, глядя на него, кто-то смог бы догадаться, какая буря сейчас бушует в его душе. Снейп страстно желал только одного — чтобы весь этот спектакль поскорее закончился. Ему нужна была свобода и возможность остаться наедине с собой, без всех этих ненужных, невыносимых людей, без окружавших его лиц — таких до боли чужих, мешающих ему устремиться к тому единственному человеку, который был ему по-настоящему необходим.

Но Снейпу пришлось терпеть их присутствие ещё какое-то время по окончании судебного заседания. Вокруг него толпились люди. Рита Скитер задавала ему какие-то вопросы. Его поздравляли, пожимали руки, хлопали по плечу… Минерва вытирала платочком выступившие слёзы, Гарри бросился его обнимать… Всё это было настолько странно и неправдоподобно, что Снейпу казалось, будто он спит. Как во сне, он сдержанно отвечал на вопросы и поздравления и благодарил тех, кто, на удивление, был искренне рад его реабилитации.

Когда суматоха вокруг него постепенно улеглась, к Снейпу подошла Минерва Мак-Гонагалл.

— Северус. Простите меня… нас всех за нашу ненависть к вам. Место преподавателя Хогвартса и декана Слизерина всегда открыто для вас. Зельеварение или Защита от Тёмных искусств — на ваш выбор.

— Благодарю вас, Минерва. К сожалению, я сейчас не готов принять ваше предложение. Есть одно дело, которое я должен немедленно решить. От его исхода зависит мой ответ вам.

— Хорошо, Северус. У нас ещё достаточно времени. Я буду ждать вашего решения.

— Благодарю, Минерва. Всего доброго.

Дрожа от нетерпения, Снейп, наконец, раскланялся с оставшимися вокруг него людьми и трансгрессировал к себе домой.

— Хозяи-и-ин… — Стинки чуть не грохнулся в обморок от радости, увидев входящего в дом Снейпа. С глазами, полными слёз, домовик бросился к нему и замер, обхватив его колени. Ещё ни разу в своей жизни он Снейпа так не встречал. «Вот же драккл, — мысленно выругался растроганный Снейп, — и этот обнимается! И его Эйлин разбаловала». Мысленное упоминание её имени заставило Снейпа собраться и быстро взять себя в руки.

— Ну-ну, Стинки, что за нежности? Хватит уже обниматься, — сказал Снейп, отстраняя домовика.

— Стинки боялся. Стинки переживал за хозяина. Хозяин сидел в Азкабане. Хозяина оправдали? — эльф едва сдерживал слёзы.

«Стинки стареет», — констатировал про себя Снейп, а вслух сказал:

— Хозяина полностью оправдали. Стинки, мисс Эйлин здесь не появлялась?

Он знал ответ, но, тем не менее, спросить было нужно. Эльф горестно покачал головой:

— Нет, хозяин.

Снейп быстро переоделся, положил в карманы несколько флаконов с зельями, которые, как он считал, могли пригодиться на случай оказания первой помощи и вышел в прихожую. Из кухни доносились звуки, свидетельствующие о том, что Стинки развернул там на радостях бурную деятельность.

— Стинки, — позвал Снейп.

— Да, хозяин, — эльф мгновенно откликнулся на его зов.

— Стинки, продолжай присматривать за домом. Я не знаю, когда вернусь.

— Как? — эльф поник, даже уши у него опустились. — Хозяин снова уходит? И даже не пообедает?

Голос Стинки дрожал. Снейпу стало жаль домовика, возможно, впервые в жизни.

— Стинки. Мне надо найти мисс Эйлин. Время не ждёт. Так что без обид. Следи за домом.

И Снейп стремительно вышел за дверь.

====== Глава 33 ======

Трансгрессировал он на тот самый песчаный пляж, откуда его забирали авроры и где после его ареста оставалась Эйлин. Начинать поиски было логичнее всего именно с этого места. Он прошёлся по пустынному пляжу, тщательно осматривая его. Но никаких следов не обнаружил — слишком много времени прошло с тех пор. Подойдя к скале, у которой раньше стояла их палатка, Снейп вынул из кармана флакон с Феликс Фелицисом и выпил его полностью, до дна. Без него искать Эйлин было бессмысленно.

Постояв немного и прислушавшись к своим ощущениям, Снейп направился в близлежащий посёлок, хорошо знакомый ему по прошлым посещениям. Предусмотрительно наложив на себя дезиллюминационное заклятие, Снейп медленно побрёл по раскалённой пыльной улице, прислушиваясь к своим ощущениям всякий раз, когда ему нужно было выбирать, в каком направлении двигаться дальше. Людей на улице было не так уж много, но они были. Наступил тот час, когда курортники, проснувшиеся и слегка осоловевшие от послеобеденного сна, медленно выползают на пляж для того, чтобы забрать на себя лучи уставшего предвечернего солнца и поплескаться в нагревшихся за день морских волнах.

Немного попетляв по улицам и совершенно ошалев от их пыльного, душного зноя, Снейп остановился у высокого кирпичного забора с украшавшими его железными коваными воротами. На воротах висела табличка с незнакомыми буквами, крупно напечатанными красной краской. Впрочем, подобные таблички висели здесь на каждом доме. Если бы Снейп знал русский, он прочитал бы эти два слова, без которых невозможно представить себе жизнь ни одного курортного города или посёлка: «Сдаются комнаты».

Рядом с этими коваными воротами в заборе имелась калитка. Снейп толкнул её. Калитка была заперта. Снейп не знал, почему он решил, что ему нужно обязательно попасть внутрь. За него сейчас всё решал Феликс Фелицис. Его делом было не противиться своим желаниям и не анализировать их. Для «Алохоморы» маггловский замок — не помеха, и вот уже Снейп оказался во дворе дома, обнесённого кирпичным забором.

Справа от себя он увидел длинное двухэтажное строение, вдоль которого и по первому, и по второму этажу пролегали сквозные веранды. Внутрь дома с веранд вели многочисленные двери. На верандах у каждой двери стояли столики с парой лёгких пластиковых стульев. Кое-где были натянуты верёвки с сохнущими на них купальными принадлежностями.

Слева Снейп заметил небольшую детскую площадку с песочницей и качелями. В центре двора красовалась пышная клумба. А дальше, в глубине, находилось строение, в котором, судя по доносившимся запахам, размещалась кухня. Именно туда он и направился.

Площадку под крышей с двух сторон ограждали кирпичные стены. С третьей стороны вместо стены по решёткам вились какие-то цветущие растения. На площадке стояли обеденные столики. У стены напротив входа имелось широкое окно, как понял Снейп, для раздачи пищи тем, кто приходил сюда обедать. Рядом с окном находилась дверь, ведущая в кухню. Она была приоткрыта, и Снейп вошёл внутрь, никем не замеченный.

В кухне было невыносимо жарко. Что-то варилось в огромной кастрюле на плите. На сковороде шкворчали котлеты. Толстая тётка в условно-белом халате и замызганном фартуке, помешивала варево огромным половником. Худощавая женщина средних лет мыла посуду, стоя у раковины, размещавшейся в самом дальнем углу помещения. За рабочим столом стояла хрупкая молодая девушка и методично нарезала лук большим кухонным ножом. Движения девушки были плавными и выверенными. Все кусочки получались аккуратными и были одного размера. Казалось, она не смотрит на то, что делают её руки. Её взгляд был неподвижен и устремлён прямо перед собой. От лука из её глаз катились по щекам слёзы, но, повидимому, она вовсе не замечала их. Она работала с методичностью автомата, и со стороны казалось, что в ней нет ничего живого. Её волосы скрывала тёмно-синяя бандана, и лишь один серебристо-пепельный завиток непослушно змеился по её нежной, трогательно-тонкой шее, которая сейчас была влажной от пота.

Сердце Снейпа болезненно сжалось. Это была Эйлин. Но… Отчего она кажется абсолютно неживой? Что она делает здесь? Почему в ней нет ничего от той, прежней, живой и задорной Эйлин, которую он оставил там, на пустынном горячем пляже вечность назад?