Истинно

Я не ожидал того, что случилось далее, словно бы мне удалось взять чудовище на «слабо». Свет вернулся так резко, что, несмотря на почти погасший закат, меня ослепило. Когда я открыл слезящиеся глаза, я в ужасе сделал несколько панических шагов назад.

Прямо над моей головой зависла странная черная субстанция, напоминающая плотный пчелиный рой. Она постоянно двигалась, словно водная гладь, выстреливала множество отвратительных отростков-конечностей и издавала какие-то утробные гортанные звуки. Не то выла, не то стонала.

Меня мороз продрал по коже. Я окинул быстрым взглядом лесную полянку. Паук лежал на прежнем месте в отвратительном зеленом месиве. Ни Поттера ни Конборна поблизости не наблюдалось, ни живых ни мертвых, что радовало.

Я сделал шаг вперед, и заставил голову соображать. Если существо услышало меня, значит, оно разумно.

— Что ты такое?

Субстанция всколыхнулась, ощетинилась и выстрелила в меня несколькими «лапами». Я отпрянул в сторону и пустил в неё серию боевых заклинаний. Россыпь огненных лучей сделали несколько светящихся дыр в «пчелином рое», существо взревело, увеличилось в несколько раз и приняло форму гигантской воронки. На меня надвигалось самое настоящее торнадо. Несколько «лап» появилось так стремительно, что я не успел среагировать. Меня сильно толкнуло в грудь, и я, пролетев несколько метров параллельно земле, врезался в ствол дерева. Удар вышиб весь воздух из моих легких. Я, хватаясь за грудь, сполз по дереву на снег.

Существо разворачивало надо мной кольца, словно исполинская, колоссальная змея. Я поднял палочку, но произнести заклинание не успел. Ровно в ту секунду, когда «Это» с оглушительным ревом обрушилось сверху, передо мной метнулась неясная тень. И в следующее мгновение пространство вспыхнуло ярким заревом защитного купола, такого сильного, что я ощутил жар заклинания, которое создало его.

Впереди меня стоял Поттер. Руки его были раскинуты в стороны, в одной из них дрожала палочка. Одежда на нем висела лохмотьями, с правой стороны волосы на виске слиплись от крови, и кровь стекала на шею и плечо, пропитывая свитер, точнее, то, что от него осталось. Но стоял он на ногах твердо, и заклинание его было крепким.

Существо взревело и ринулось на купол с такой силой, что вокруг нас разошлась воздушная волна. Защита снова вспыхнула ярким огненным светом, и руки Поттера задрожали от напряжения.

Я быстро поднялся на ноги.

— Протего Максима! Держись, Гарри.

Моё заклинание влилось в его, и купол стал видим. Тонкая, едва мерцающая пленка непробиваемого защитного заклинания.

Существо над нами бесновалось и корчилось. Несколько раз рьяно и безрезультатно налетев на нас, оно принялось выворачивать с корнем вековые сосны и швыряться ими, как копьями. С каждым ударом, я чувствовал, что заклинание медленно, но верно слабеет, и судорожно соображал, что делать дальше.

Вдруг Поттер покачнулся возле меня, и я едва успел поймать оседающее на землю тело. Концентрация ослабла, и следующее дерево разбило защиту, ударив меня по виску.

Удар пришелся вскользь. Только кожу рассекло над бровью, а могло выбить мозги запросто. Я вскочил на ноги, готовый защищаться и защищать Гарри,

лежащего у моих ног, но чудовище пропало.

«Оно играет с нами, — пришла внезапная мысль, — оно — это кот, а мы — его мышки, которых он может задушить в любой момент, но, забавляясь, не хочет. Пока».

Чутье шпиона, которым я был большую половину своей жизни, сделало свое дело. Я взмахнул палочкой ровно за долю секунды до того, как существо напало на меня со спины, взявшись из ниоткуда. Защитное заклинание вспыхнуло снова, но я сразу понял, что оно не продержится долго. Промелькнула паническая мысль, что нам конец, но вдруг вокруг загорелось огненное кольцо. Сзади меня Поттер, шатаясь, поднялся на ноги.

Взглянув на него, я застыл.

Глаза мальчишки светились оранжевым и золотым, длинные волосы хлестали его по щекам и шее, влекомые жарким воздухом, а магия за его спиной и вокруг нас разворачивала громадные огненные крылья, словно исполинская птица.

Заклинание адского пламени взвилось вверх сплошным столбом и преследовало чудовище, приняв очертания крылатого существа. Я отшатнулся назад, налетел на собственный магический щит, не веря своим глазам.

Он встал на ноги снова! Невероятно! И применил сильнейшее темное заклинание. Словно зачарованный я смотрел на Поттера, который стоял вытянувшись в струнку, даже чуть приподнявшись на цыпочки, запрокинув черноволосую голову назад. И тут до меня дошло, что в его руке нет волшебной палочки…

С ревом, какой мог слышаться лишь из адского огня, в котором горели тысячи грешных душ, чудовище плясало вокруг нас, пытаясь достать. Огонь серьезно теснил его все дальше и дальше в лес, и оно, наконец, сдалось. Я видел, как «Это» уменьшилось в несколько раз, а потом темной струйкой взвилось в черное небо и рассеялось.

С минуту вокруг только полыхали обгорелые стволы деревьев, и огромная огненная птица носилась в небе, озаряя полянку бронзовым светом. А потом колени Поттера подогнулись, и он ничком упал вперед. Огненная птица пропала.

Я быстрым движением перевернул его на спину и прошептал диагностическое заклинание. А потом ужаснулся.

Магия выявила многочисленные переломы ребер, внутренние кровотечения, сотрясение мозга в легкой форме и сильнейшее магическое истощение.

— Гарри… Гарри, ты слышишь меня?

Зеленые глаза слегка приоткрылись, и его разбитые губы тронула слабая улыбка. Они зашевелились.

— Что? — я склонился к его лицу. Со стороны могло показаться, что я его целую.

— Я же… говорил, что… теперь буду… вас защищать…сам…

Меня захлестнуло волнением, поэтому мои руки тряслись, пока я разрывал то, что осталось от свитера на его груди и осторожно ощупывал его тело.

— Идиот, — констатировал я, — адское пламя без палочки! Только ты на такое и способен, Поттер! Лежи и молчи, ради Мерлина!

Отточенными движениями я помахивал палочкой. Уж остановить кровотечение я был в силах, а потом поможет костерост. Только бы переправить его в Хогвартс. Но магическое истощение… Это было опаснее всего.

— Вы… были правы насчет… чудовища. Но кто бы… мог подумать, что это… Обскур…

Я застыл с поднятой палочкой в руке.

Ну конечно. Как же я не предположил раньше! Обскур!

— Откуда в Хогвартсе Обскуры? — ошеломленно проговорил я.

Поттер не ответил. Его глаза закрылись, и я подумал, что так даже лучше. Сознание ему сейчас ни к чему.

Не будет чувствовать боли.

========== Глава 6 ==========

Когда я принес Поттера на магических левитируемых носилках в больничное крыло, в Большом зале уже начался ужин. Мадам Помфри только вскрикнула и принялась хлопотать вокруг кровати, на которую я бережно переложил Поттера.

Герой выглядел неважно. Он пребывал в беспамятстве, лицо его было бледным до серости, глаза утопали в черных полукружьях, пальцы рук чуть подрагивали.

Влив в него несколько зелий, мадам Помфри диагностировала его заклинаниями и удовлетворенно кивнула.

— Все в порядке, беда миновала. Заживляющие, кроветворные и обезболивающие сделают свое дело. С магическим фоном сложнее. Он должен восстановиться самостоятельно.

Я кивнул. Больше всего мне внушало беспокойство именно его магическое истощение. Известны случаи, когда после беспалочковой магии волшебники становились сквибами. Такое случалось в результате применения и менее опасных заклинаний, чем Адское Пламя.

Поттер тихо застонал. Я окинул взглядом его страдающее от боли тело, обнаженное до пояса, в котором костерост уже запустил сращивающие процессы. Подтянув белую простынь, я укрыл его. От моего прикосновения он слегка поморщился.

Сколько же внутри него волшебства!

Вспомнив внушающий размах жарких крыльев огненной птицы, сотканной их чистого огня, и то, как она кружила вокруг беснующегося обскура, я ощутил нечто сродни зависти. Поттер держал заклинание под строгим контролем, иначе непокорное Пламя выжгло бы все на многие мили вокруг, включая нас. В сыне Джеймса Поттера жила огромная магическая сила. Если бы Темный Лорд помедлил несколько лет со своим воскрешением, то можно было бы с уверенностью сказать, что Гарри отправил бы его на тот свет без особых усилий. Можно всю жизнь посвятить обучению волшебству, но такая сила — врожденный талант. Дамблдор был прав, когда говорил, что мальчик нас еще удивит.