Истинно

— Откуда вы знаете, Поттер?

Я возразил прежде, чем успел сообразить, что это мой голос разнесся по кабинету резким эхом.

— Вы были знакомы с мистером Малфоем-младшим близко? Знаете все его жизненные обстоятельства, которым он подвергся? Или в вас говорит давняя неприязнь?

Поттер повернул ко мне голову и смотрел на меня в недоумении. А я внезапно почувствовал горечь на языке. Как часто мы думаем, что все знаем о человеке, а деле выходит-то совсем не так!

— При всем моем к вам уважении, — мой голос тверд и спокоен, — я встречал человека, который думал, что все знает обо мне…

Имя Джеймса Поттера повисло между нами невысказанное, и лицо его сына потемнело. Гарри поджал губы и ничего не ответил мне на это заявление.

— Дело ваше, профессор МакГонагалл, свое мнение я высказал.

Директор кивнула и села за свой стол.

— Во всяком случае, назначение мистера Малфоя шито белыми нитками, — примирительно проговорила она, — у нас в Хогвартсе и без него хватает проблем. На этой неделе нужно совершить вылазку в Запретный лес. В замке заколочены все тайные проходы, включая тот, который ведет в Кабанью голову из Выручай-комнаты, — она кивнула Поттеру, и я мгновенно понял, кто ей показал все эти выходы и входы, — школа осмотрена вся. Остается лишь Запретный лес. Если и есть здесь это таинственное существо, Северус, то оно в лесу.

— Я пойду, — мгновенно вызвался Поттер.

— Я тоже, — тут же откликнулся Конборн.

— Мы все пойдем, — взвилась неожиданно Трелони и вскочила на ноги, удивив всех, — вчера я глядела в шар предсказаний, и увидела что-то темное, многорукое и многоногое, могущественное существо, злое, наполненное яростью и ненавистью за вашей спиной, Северус! Вы в опасности. Мы все в опасности, в огромной опасности!

Она всплеснула руками и громко охнула. МакГонагалл закатила глаза и, вздохнув, покачала головой. Я слегка напрягся. Все знали, что Трелони — не мошенница, и что именно она изрекла пророчество, положившее начало второй войне волшебников. А сейчас она довольно точно описала чудовище, напавшее на меня. Я ведь не говорил, что оно многорукое, а ограничился лишь эпитетами «отвратительное» и «чрезвычайно сильное».

Поттер смотрел на меня мрачно, и было непонятно, о чем тот думает. После небольшой паузы, директор проговорила:

— Нам нужно разделиться на группы…

***

Если вы спросите, что в Хогвартсе меня по-настоящему пугает, я отвечу: Запретный лес. Еще студентом я побаивался входить под кроны этих древних деревьев. Мне казалось, что лес здесь был всегда, с момента основания школы. Он помнит все, хранит множество тайн и загадок.

Вот и сейчас, стоя на опушке возле одной из самых широких троп, ведущих в недра леса, я чувствовал волнение. Не страх, но мне становилось не по себе, когда я смотрел на нависающую надо мной махину голых стволов и веток.

В ноябре темнеет рано, поэтому наша патрульная группа выбралась сразу после обеда. Минерва отменила наши занятия, и я уже видел, как ко мне приближаются Поттер и вездесущий Конборн.

На герое был только серый свитер с закатанными рукавами и расстегнутым воротом, черные брюки, а на ногах — кроссовки. Конборн тоже был предусмотрительно без мантии, но в теплой куртке подбитой чьим-то пушистым мехом.

— А вы не простудитесь, Поттер? — осведомился я вместо приветствия.

Он поднял на меня изумрудный взгляд, и меня посетило яркое, словно росчерк кометы на вечернем небе, воспоминание: я тайком целую эти красные губы, ощущая тепло его дыхания на своем лице.

— Северус, — ахнул Фрэнсис, и я передернулся, — вы так внимательны!

Наградив его мрачным взглядом, я заметил, что Поттер вгляделся в чащу леса и проигнорировал неадекватный выпад следователя.

— Мы должны закончить до темноты, — проговорил он напряженным голосом, — мне не нравится сама идея того, что нужно идти в лес.

С ним я был согласен, мы двинулись в путь.

Тропинка довольно скоро вывела нас на небольшую полянку. Из-за того, что листва облетела, в лесу не было привычного полумрака. К тому же, день выдался пасмурный, но небо было светлым, так что пространство Запретного леса просматривалось хорошо.

— Сдается мне, мы ничего здесь не найдем, — проговорил Фрэнсис приглушенным голосом.

— Гоменум Ревелио. — Прошептал Поттер, снова проигнорировав Конборна.

Заклинание вернулось пустым. В лесу из людей были лишь мы. Вот только, то, что напало на меня, совершенно точно не было человеком.

Мы бродили по скрипучему снегу, который выпал прошедшей ночью, еще полтора часа. Нашли несколько троп кентавров и благоразумно сворачивали от них в сторону. Поттер весь обратился в слух. Он напоминал мне вытянувшегося в струнку, полного сил лиса, который учуял запах добычи. Его палочка была наготове, слегка подрагивала в руке. На щеках от несильного морозца расцвели алые пятна, делая его таким красивым! Черные волосы слегка шевелились на ветру.

Конборн довольно быстро замолчал, видя, что ему не отвечают, и плелся позади нас. На лице у него было написано: «Что за напрасная трата времени!». Он был уверен, что мы ничего не найдем.

И действительно. Кроме лешего, семейства лукотрусов и мелкой нежити, которая разбегалась от одного звука наших шагов, за почти два часа патруля нам никто так и не встретился.

— Нам нужно возвращаться, — я слегка тронул Поттера за плечо, и он обернулся.

На его лице отразилась досада. Над нашими головами небо из серо-голубого с примесью белых перистых облаков стремительно превращалось в глубоко-синее, и тени в лесу удлинились, сливались, образовывали островки сумеречной мути.

— Скоро стемнеет.

— Да, наверное, вы правы, професс…

Он не договорил. Глаза Поттера расширились в ужасе, и он рванулся куда-то в бурелом. Я помчался за ним, а Конборн за моей спиной удивленно вскрикнул. Впрочем, он вскрикнул с куда более истеричной интонацией, увидев нашу находку.

Совсем недалеко от нас, на небольшой полянке лежал мертвый акромантул. И выглядел он так, будто его рвали на куски с неудержимой, чудовищной силой. Оторванные ноги гигантского паука лежали в нескольких метрах от его распотрошенного тела, которое кусками валялось в луже зеленоватой засохшей крови, а белые многочисленные глаза таращились в темнеющее небо жутким паучьим взглядом.

— Святые угодники…

Конборн закрыл лицо рукавом. Его явно мутило от разворачивающейся картины.

— Кто способен на такое? — ошеломленно спросил Поттер.

Я живо представил собственное тело в коридорах подземелий Хогвартса, в луже горячей крови, растерзанное и искалеченное. Именно так я мог бы выглядеть. Прямо как этот паук. Но что-то отвлекло от меня чудовище, и оно оставило мне жизнь.

— Нам нужно возвращаться, Поттер, немедленно, — отрезал я, схватив его за рукав, — идем. Фрэнсис…

Но когда я повернулся, Конборна рядом с нами не было. Увидев, что цепочка следов обрывается ровно там, где он только что стоял, я вскинул голову наверх. Над нами все ветви были сломаны. Все выглядело так, будто кого-то стремительно и бесшумно протащили прямо сквозь сеть мелких веток, вздернув с земли вертикально вверх.

Я одним резким движением выхватил палочку рукава.

— Назад, Поттер, оно способно гасить звуки. Я ничего не слышал тогда в подземельях. Осторожно.

Инстинктивно я протянул руку и крепко схватил его за запястье. Именно в этот момент нас накрыла абсолютная тьма, словно кто-то выключил закатное слабое солнце. Я потянул Поттера к себе, и почувствовал его прикосновение. Мы стояли спиной к спине.

— Люмос, — прошептал он, но огонек не показался.

Секунду висела тишина, а потом раздался оглушающий рев, и рука Поттера стала выворачиваться из моей руки.

— Поттер, нет!

Поздно. Его отдернули от меня с такой силой, что не удержал бы и Хагрид. До меня долетел его сдавленный вскрик, и я разъярился.

— А ну покажись, тварь! — заорал я, не помня себя от страха и гнева. — Или ты настолько труслива, что можешь нападать только в полной темноте?!