Страница 60 из 75
— Господи, Дим, да он дурачился. Всего-то руку поцеловал, — закатила глаза Сашка.
— Не хочу, чтобы кто-то тебя касался. Кроме меня, — уперся Дима. — Тем более он.
Саша потупила глаза.
— Кажется, теперь я это понимаю, — девушка взяла паузу, отхлебнула чая и, набравшись смелости, спросила: — Ты с ней спал, да? С администратором.
— Спал, — подтвердил Дима.
— Давно?
— Достаточно.
— До… отъезда?
— Ну конечно, — Токарев аж засмеялся.
— Тогда ладно, — постаралась смириться Нестерова.
Саша понимала, что еще не раз ей придется столкнуться с вот такими вот приветами из прошлого, которые будут провоцировать ее на взрыв. Она знала, что придется научиться игнорировать подобных отчаянных дамочек, научиться доверять Диме. Не без удивления Нестерова осознала, что проблем с последним у нее нет. Она была уверена в Токареве. Может не на сто процентов, но достаточно, чтобы разрешить себе любить этого человека. Саша пока не знала, что делать с этим решением, поэтому отодвинула его на потом. В настоящий момент ей больше нравилось вообще ни о чем не думать, ведь Дима привлек ее к себе, целуя и обнимая. Его ладонь забралась под Сашкину майку, а вторая легонько оттянула резинку домашних штанишек, и губы между поцелуями шептали:
— Ты так нужна мне. Пожалуйста… Можно еще раз показать тебе звезды?
— Не спрашивай, — выдохнула Саша, дрожа от возбуждения. — Просто люби меня, Дим.
В ответ Токарев только сладко замычал ей в шею. Но их прелюдию грубо прервал звон Сашкиного мобильного. Девушка разочарованно выдохнула, услышав пронзительную трель.
— Это мама, — простонала она, не желая прерываться. — Я перезвоню.
— Хорошо, — с радостью согласился Дима.
Но едва звонки стихли, как почти сразу же заиграл Сашкин любимый «Numb» Linkin Park.
— Уже с другого номера, — всполошилась девушка. — Может, случилось чего?
Токарев не без труда разжал объятья, отпуская ее.
— Мы не закончили, — подмигнула ему Сашка, направляясь к полке, на которой пела ее мобила.
— Мы даже не начали, — улыбнулся в ответ Дима.
Нестерова взглянула на дисплей, не узнавая номер, и, пожав плечами, приняла звонок.
— Алло.
— Саша? — уточнил мужской голос через пару секунд молчания.
— Да.
— Не узнала?
— Нет, — рявкнула Сашка, ненавидя подобные разговоры по телефону, — Кто это?
— Это Женя, — прозвучало в ответ, — Женя Сергеев… Из Читы.
Глава 20. Первая и последняя ошибка
Часть 1
— Это Женя, Женя Сергеев… Из Читы.
Саша замерла. Она мгновенно вспомнила этот странный забайкальский говор, низкий голос с хрипотцой и блондинистого парня, с которым собиралась прожить всю свою жизнь.
— Что тебе нужно? — спросила Саша, с силой выталкивая слова через тут же подкативший к горлу ком.
— Привет, — словно не слыша ее вопроса, проговорил Женя.
— Откуда у тебя этот номер? — Саша и сама не заметила, как двинулась прочь из комнаты на кухню, закрывая за собой дверь, чтобы отгородиться от Димы.
— Ты ругаться будешь…
— В любом случае буду. Где ты взял мой номер, Сергеев?
— Экая ты стала…
— Женя! — рявкнула Саша в трубку, теряя терпение.
— Ладно-ладно. Я маме твоей позвонил. Домой. У вас старый номер. Наврал, что я твой одногруппник и телефон твой потерял, в городе проездом и очень хочу повидаться, — Женя сделал паузу, а потом добавил: — В общем, я и наврал только про одногруппника…
— Ты в городе? — спросила Саша, понимая, что перед глазами у нее все плывет.
— Да.
Девушка залезла в шкафчик и достала с верхней полки заначенную пачку сигарет, вынула одну, открыла окно, впуская морозный воздух, и прикурила.
— Я квартиру приехал продавать, — продолжал говорить Женя, пока Нестерова жадно всасывала дым.
Курить казалось проще, чем дышать.
— Ну… поздравляю тебя.
— Саш…
— Что?
— Я вру. Ничего я не хочу продавать. Вернее, хотел, но потом решил, что не буду. Я переехал. Насовсем.
Саша застыла, не замечая, как пепел упал на подоконник.
— Переехал? Насовсем? — повторила она Женины слова, не веря своим ушам. — Серьезно? А как же все твои друзья? И твоя любимая отмазка: я не могу жить в этом городе, слишком я забайкальский.
— Друзья переженились. У всех своя жизнь…
— А ты? Не женился?
— Нет. Как-то не сложилось, — признался Сергеев со вселенской тоской в голосе.
— Я, наверное, должна по этому поводу опечалиться, но никак не могу, — не без желчи выдавила Саша.
— Сашенька…
Нестерова прикрыла глаза, ненавидя свое сердце за то, как оно сжалось, услышав, как Сергеев зовет ее ласковым именем.
— Санёчек, я к тебе приехал. Я хочу быть с тобой.
— Ты рехнулся, Сергеев? — бесцветным голосом спросила Саша.
Она бы все на свете отдала, чтобы услышать эти слова десять лет назад. Но сейчас они звучали как глупая жестокая шутка.
— Я знаю, что это безумно звучит…
— Безумно? — завелась Сашка, — Да это верх дебилизма. Ты полагаешь, что можешь вот так просто позвонить мне через десять лет и сказать: хей, я приехал к тебе, отворяй ворота.
— Сашенька, миленькая моя… — перебил Женя.
— Хрена с два, Сергеев. Миленький ты мой, — пылила Нестерова, затушив в раковине первую сигарету и прикуривая дрожащими пальцами вторую. — Можешь продавать свою долбанную квартиру и катиться обратно в свою долбанную Читу, к своим долбанным друзьям. Или ко всем чертям. Не смей мне звонить. И матери моей тоже. Имей совесть, в конце концов.
Сашка сбросила звонок, кинув трубку на стол. Она дрожала, жадно прижимая сигарету к губам, толком не понимая, что сейчас произошло. Ее отвлёк робкий стук в дверь.
— Саш, можно? — спросил Дима, заглядывая на кухню.
Девушка не ответила, лишь до боли закусила губу, снова затягиваясь.
— Что случилось? — Токарев решил войти, понимая, что вряд ли дождется разрешения. — Саш, ты меня пугаешь.
— Все… все в порядке, — борясь одновременно с тремором и заиканием, соврала Нестерова.
— Какой к херам порядок, — тихо рассвирепел Дима, выдирая у нее из рук сигарету, выкидывая в окно, которое тут же закрыл. — Ты побелела, едва трубку сняла. Кто звонил?
— Никто.
— Саша! — он схватил девушку за плечи и слегка встряхнул, но тут же крепко прижал к себе, почувствовав ее дрожь. — Господи, родная, да что случилось? Кто-то умер? Скажи мне. Пожалуйста, Саш, это же я…
Нестерова подняла на него глаза, чувствуя себя еще хуже. Разговор с Женей буквально взорвал ей мозг. Девушка едва ли осознавала то, что они с Сергеевым сказали друг другу, и присутствие Димы сейчас еще сильнее все запутывало. Она вроде и понимала, что должна объясниться с ним, успокоить. Но каким образом это сделать, если саму ее буквально наизнанку выворачивало от эмоций? Саша прибывала на грани панической атаки, и даже родные теплые объятия Токарева не могли привести ее в чувства. Поэтому Нестерова тихо проговорила:
— Никто не умер, Дим. Просто сейчас мне нужно побыть одной.
— Черта с два, — помотал головой Токарев, игнорируя попытки девушки освободиться от его рук. — Саш, давай я сгоняю за роллами, ты пока перебесишься, а потом мы поедим и поговорим.
— Нет, — заскулила Сашка. — Пожалуйста, уйди сейчас.
— Серьезно? Хочешь, чтобы я ушел?
Он отпустил ее, сделал шаг назад.
— Да. Езжай домой, Дим.
— Окей.
Токарев развернулся и вышел из кухни. Сашка прикусила костяшки пальцев, чтобы не позвать его назад, и лишь когда хлопнула входная дверь, позволила себе тихо завыть от безмолвных рыданий. У нее даже не было сил, чтобы заплакать. Не было слез, потому что тогда на вокзале, десять лет назад, она выплакала все.
Нестерова подбежала к окну, чтобы увидеть, как Дима садится в машину и уезжает. Как только внедорожник укатил с ее двора, она метнулась на кухню и схватила телефон, собираясь позвонить Диме, чтобы попросить его вернуться. Но последний вызов в ее телефоне был от Жени, и у девушки возникло сильнейшее желание позвонить ему, чтобы рассказать, какой он урод.