Он, другой и ты

Не зная, что со всем этим делать, он отправился к себе в кабинет, чтобы спокойно подумать. Но по пути задержался у стойки, где все еще терлась его администратор. Он знал Тамару давным-давно и не имел к ней претензий по части работы. Раньше его не напрягали и знаки повышенного внимания, которые она оказывала, видимо, полагая, что он захочет однажды повторить с ней трах в вип-зале. Но Дима не хотел, хотя и не ставил ее об этом в известность. Он, в общем, привык к ней. Но теперь понимал, что нужно указать Тамаре ее место.

— Что это было, Дим? — хихикнула девушка. — Вспомнил молодость?

— Ты в курсе, что в туалете бумаги нет? И таблетку в бачок опять не положили. Почему я должен все это сам проверять, Тамар? — игнорируя ее намеки, наехал Токарев. — Ты бы лучше за баром следила, а не пыталась откровенно предлагать себя.

Не дожидаясь оправданий администратора, он прошел в кабинет, где упал в кресло, закрыв лицо руками. Даже через час Дима не придумал, что делать. Токарев крутил телефон в руках, но не решался набрать Сашу. Он понятия не имел, что должен ей сказать после такого сумасшедшего свидания в туалете бара. Дима то возбуждался, вспоминая ее рот на своем члене и горящие от ревности глаза хищницы, то зажмуривался, кляня себя за несдержанность и несвоевременность признания. Даже вчера вечером был более подходящий момент.

«В ТУАЛЕТЕ. ПОСЛЕ МИНЕТА. ОНА ЕЩЕ НА КОЛЕНЯХ. И МОЙ ЧЛЕН ВО РТУ. МУДАААААААК», — мысленно орал на себя Токарев.

Если вчера он знал, что Сашка будет загоняться день-другой из-за произошедшей между ними близости, то теперь был уверен: она заляжет на дно минимум на неделю. И неизвестно, стоит ли оставлять ее в покое. И тут Диму осенило.

«Она же должна была дома сидеть: мучиться от похмелья и грызть себя поедом за пьяный оргазм. Какого ж дьявола прикатила ко мне, даже не позвонив?» — озадачился Дима.

Дабы узнать ответ на этот вопрос, он снова схватил мобильный, который тут же завибрировал в его руке. Токарев едва не свалился со стула, потому что Сашка, которая сейчас должна была сидеть в домике, звонила ему сама.

— Привет, — осторожно проговорил Дима в трубку.

— Виделись, — ответила Саша с улыбкой в голосе, что было хорошим знаком. — Прости, что я убежала.

— Да это ты меня прости… — опешил Дима, но потом понял, что как-то глупо извиняться за свои чувства. — В смысле… Я не должен был…

— Все нормально, Дим. Я понимаю. Это вроде даже как комплемент… что у тебя вырвалось… — начала теряться и Саша.

— Вырвалось? — переспросил Токарев.

— Ну да. Ты же несерьезно?

Дима красноречиво промолчал.

— О, господи, — Сашка прикрыла рот рукой и приглушенно пробормотала: — Ты серьезно?

— Да, — просто ответил он.

— О, господи, — снова повторила она.

— Только не надо из-за этого сходить с ума, — ровным, спокойным тоном начал заговаривать ей зубы Дима. — И тем более отвечать мне тем же, чтобы не обидеть. Хорошо?

— Хо-хорошо, — прозаикалась Саша.

— Между прочим, у меня от оргазма чуть глаза не лопнули, — не сдержался от похвалы Токарев.

— А я вчера звезды видела, — не осталась в долгу Нестерова.

— Саш, а ты чего приезжала-то?

— Просто хотела тебя… — она нарочно сделала паузу, прежде чем уточнить, — …увидеть, поговорить.

— Сдается мне, что ты хоть и увидела, но поговорила совсем не о том.

— Димк, я не хочу по телефону. Поэтому и приезжала. Ты скоро освободишься? Я дома, — намекнула Саша.

— Уже освободился, — ответил Токарев, вставая и доставая куртку из шкафа. — Скоро буду.

— Жду тебя, — выдохнула девушка.

Прежде, чем она повесила трубку, Дима позвал:

— Сашка.

— А?

— Я люблю тебя, — и сам отключился, улыбаясь.

Токарев твердо решил, что не позволит ей превратить свое признание в проблему. Да, он жестко затупил, ляпнул совершенно не в тему, но от этого его чувства не стали ни меньше, ни хуже. Дима спокойно доехал до Сашкиного дома, размышляя об их будущем. Ее приезд в «ДТ» сегодня и звонок почти сразу после бегства сигналили, что Саша, конечно, еще боится, но уже намного быстрее перебарывает страх. Дима очень надеялся, что скоро девушка и вовсе перестанет убегать от него, от себя…

Саша открыла ему дверь и тут же была схвачена в крепкие объятия. Токарев приник к ее рту нежным поцелуем.

— Я люблю тебя, — прошептал он Сашке в губы и нахально улыбнулся. — И заметь, у меня даже ширинка застегнута, и ты не стоишь на коленях.

— Дурак, — Сашка хоть и треснула его ладонью по груди, но не смогла скрыть улыбки.

Дима отпустил ее, чтобы снять ботинки и куртку, и тоже посмеивался.

— Чай? — спросила Саша.

Токарев кивнул, догоняя ее на кухне, чтобы обнять сзади за талию и покрыть шею быстрыми, нежными поцелуями.

— Дииим, — заскулила Сашка. — Мне чайник нужно поставить.

— Я тебе мешаю?

— Немного.

Он провел носом у нее за ухом так, что волосы на затылке у Сашки зашевелились, отпустил ее и сел за стол. Дима с блаженной физиономией, подперев кулаком щеку, наблюдал, как его любимая женщина суетится, накладывая сладости в вазочку, наполняя чайник водой. Он чувствовал себя как никогда спокойным, расслабленным и счастливым. То ли оттого, что наконец спустил сперму куда-то, кроме собственной руки, то ли оттого, что наконец признался Саше, и между ними не осталось больше недомолвок.

— Саш, — позвал Дима.

— А? — обернулась девушка.

— Я люблю тебя.

Она оставила в покое чашки, которые собиралась наполнить, подошла к Диме, наклонилась и поцеловала.

— Ты теперь постоянно будешь это повторять? — спросила Саша, борясь с противоречивыми эмоциями.

— Периодически, — покивал Токарев, усаживая ее к себе на колени и поясняя: — Говорить правду легко и приятно.

— Да что ты, — засмеялась Саша, вспоминая, как сама цитировала «Мастера» во время их интервью.

Кажется, это было сто лет назад.

— Дим, я… — начала девушка, но он накрыл ее рот ладонью.

— Не говори ничего, пожалуйста. Если я сказал, что люблю тебя, это не значит, что ты должна немедленно ответить мне тем же. Я поэтому и молчал… уж сколько мог, столько и молчал, — усмехнулся Димка.

— Ты еще скажи, что я сама виновата, — хихикнула Сашка.

— Конечно. Напала на меня. Обесчестила, можно сказать.

— Наверное, после этого я обязана предложить тебе руку и сердце.

Дима приподнял бровь, а Сашка шлепнула себе по рту ладонью, чтобы не ляпнуть еще чего-то более неприемлемого.

— Я думаю, что мы отложим твое предложение на попозже. Но не отказываюсь, — аккуратно снял тему Дима.

Сашка кивнула и встала, чтобы наконец закончить с чаем. Они не сговариваясь отнесли все в комнату, так как оба желали скорее оказаться на удобном диване.

— Дим, я ведь извиниться приезжала, — вспомнила Саша, сделав глоток из чашки.

— За что? — не понял Токарев.

— За Дениса. Я не должна была так долго стоять с ним в курилке, знала, что ты бесишься, и все равно продолжала тебя злить. А потом… ну… мы… И я уехала со Славкой. А дома мне стало так плохо… Я ехала, чтобы извиниться.

— То есть минет — это было что-то вроде извинений за твое бегство? — не сдержался Дима, едва уворачиваясь от подушки, которой Сашка собиралась его отлупить. — Слушай, ну тогда ты просто обязана переспать со мной, извиняясь и за сегодняшнее бегство из «ДТ».

Дима прикусил язык, видя, как напряглась Саша, и понимая, что перегнул со стебом. Однако Нестерова снова удивила его. Она не без труда, но все же улыбнулась, проговорив:

— Я думаю, что мы отложим твое предложение на попозже. Но не отказываюсь.

— Лаааадно, — протянул Дима, все больше и больше радуясь легкости в их общении.

Он от души надеялся, что не за горами то время, когда ему не придется обдумывать каждую мысль по сто раз, прежде чем озвучить ее, чтобы не ранить, не напугать Сашу.

— Мы, кстати, с Дэном поговорили, — решил окончательно закончить с этой темой Токарев. — Ты тоже меня извини, Саш. Я ревновал. Ничего вот не мог с собой поделать. И еще меня добил этот поцелуй.