Страница 17 из 28
Проанализировав пример с Мери и Джоном, мы пришли к выводу, что при всей простоте запечатления как пример зеркального отражения акт этот всё же составной, включающий два вида психологических процессов и, следовательно, два механизма. Первая часть касается переработки и отражения поступающей информации, а вторая – это «угадывание намерений». Сами авторы, открывшие зеркальные нейроны, признают, что понимание чужих намерений – важный фактор в социальном поведении людей – зависит и от зеркального отражения и от вспоминания предшествующего опыта. Предвидение возможно благодаря открытому Анохиным механизму опережающего отражения. Согласно теории Анохина, приведённый пример – наглядная демонстрация механизма «опережающего отражения», которого придерживались нейробиологи ещё десятилетия назад. Когнитивный аппарат головного мозга юноши перерабатывает информацию и, сопоставляя её с прошлым опытом, формирует умозаключение о действиях и намерениях девушки. Клиническая психопатология ПТСР, включающая в себя как один из основных симптомов «flashback», может быть доказательством того, что одно из звеньев механизма стрессогенеза становится психопатологическим симптомом. Для того чтобы сработал механизм опережающего отражения, необходим опыт из прошлого.
Сенсорный эхо-гештальт (сенсорный флешбэк). Травматическое событие сохраняется в памяти в виде картин, ситуаций, которые происходили, или фрагментов этих ситуаций. Согласно голографической концепции психики, «отрезок жизни человека», отражающий травматическое событие, сохраняет пространственные и временные характеристики момента травмы и весь комплекс ощущений и эмоций. Нейролингвистическое программирование (НЛП) даёт возможность определять, какой канал информации предпочтителен для того или иного человека.
Основываясь на данных НЛП, можно прогнозировать возникновение возможных вариантов вспышек воспоминаний (флешбэк), которые могут развиться у конкретного индивида в случае травматического стресса спустя какое-то время. Этот «слепок» с действительности имеет способность врываться в сиюминутную жизнь, оттесняя состояние текущего момента, и человек начинает жить, переживать и действовать в соответствии с эхо-реальностью. Возникнув по механизму ассоциации, эта вспышка воспоминания обладает силой реального события и изменяет ясность сознания на психогенное сумеречное сознание, в результате чего человек перестаёт ориентироваться в реальной обстановке. Это состояние – аналог галлюцинаторно-иллюзорного переживания эпилептического сумеречного нарушения сознания (психический эквивалент). Человек слышит, видит, обоняет во всём многообразии качеств травматическую «эхо-реальность». В отличие от эпилептических сумерек, содержание травматического сумеречного нарушения сознания стереотипно, повторяет до мелочей травматическую реальность. Непроизвольно всплывая из памяти, психический эквивалент может изменить настроение, поведение, которые становятся неадекватными реальности, но адекватными содержанию травматического переживания.
Примеры:
1. Пациентка К. бросалась на пол и ползла к стене всякий раз, когда слышала гул пролетающего самолёта. Прижавшись в угол или свернувшись в калачик под столом, она оставалась там до тех пор, пока не прекращался гул самолёта. На лице появлялось выражение страха, она вся дрожала и, обхватив голову руками, причитала: «Снова бомбят… Снова бомбят…». Эти состояния появились спустя полгода после пережитых страхов во время бомбёжек «Градом» в Карабахе и переезда в Ереван.
2. Пациентка М., пережившая Спитакское землетрясение, каждый раз во время сильного ветра выбегала из квартиры и с криком: «Землетрясение!!!» – бежала вниз по лестницам. Жила она на 9-м этаже. В этом состоянии никто из близких не мог её ни удержать, ни переубедить.
3. Пациент Т. потерял во время землетрясения девятилетнего сына. Спустя год обратился в Центр «Стресс» по поводу состояний, которые его пугают, так как возникают мысли, что он сходит с ума. С его слов, почти ежедневно начал слышать обращённую к себе речь или вопрос погибшего сына. «Идя по улице, я отчётливо видел перед собой сына, то идущего или бегущего мне навстречу, то играющего на улице» —, рассказывал он.
Описанный феномен – это не только просто симптом. Его возникновение открывает возможность понять, как происходит преобразование внешнего сигнала в акт сознания, в психический феномен. Вспышка воспоминания – это отражение зеркальными нейронами события или его фрагмента. Увиденное, услышанное, пережитое в реальности запечатлевается памятью и, становясь содержанием сознания, превращается в психический феномен. Эхо-феномен – это промежуточное звено между миром физических явлений и психическим миром (между физикой и психикой, материей и сознанием). Это ключ к пониманию трансформации энергии внешнего мира в энергию внутреннего. Зеркальные нейроны осуществляют этот первый уровень.
Психиатрия всегда была тем источником, который открывал и питал психологию знанием о нормальных психических процессах, психических парадигмах и законах функционирования психического аппарата в норме. Приводимые рисунки душевнобольного Л., сопровождаемые самоописанием происходящего в его внутреннем психическом мире, являются бесценной информацией о механизме развития «воспоминаний («эхо-гештальт»)».
Вспышки воспоминаний по описанию пациента. Рис. 1
Вспышки воспоминаний по описанию пациента. Рис. 2
Вспышки воспоминаний по описанию пациента. Рис. 3
Судорожный «флешбэк». Эпилептиформный судорожный припадок может возникать в психотравмирующей ситуации, особенно если она сопровождается дефицитом кислорода. Фактически приступ возникает в результате гипоксии. Состояние «удушья» сопровождается характерной мимикой и пантомимикой. Человек, которому не хватает воздуха, начинает «хватать» воздух руками, лицо напрягается, он вытягивает шею, открывает рот, внешне дыхание напоминает дыхание рыбы, выброшенной на берег и усиленно хватающей открытым ртом воздух. Эпилептиформный «эхо-стрессор», если он возникает в ситуациях с дефицитом воздуха, сопровождается аналогичными движениями.
Примеры:
1. Из эпилептологического центра в «Стресс» направили молодого парня, который жаловался на наличие у него эпилептических судорожных припадков, возникавших раз в 2–3 месяца на протяжении более 8 лет. Тщательное обследование в эпилептологическом центре не дало каких-либо объективных параклинических данных. Поскольку припадки были редкие и с течением времени тенденция их учащения не отмечалась, а клиническая картина не изменялась, родители решили не давать мальчику противосудорожные препараты, опасаясь их нежелательных побочных эффектов. Обнаружить какие-либо симптомы эпилепсии не удавалось. Отец был очевидцем приступов и смог подробно описать начало приступа, акцентируя внимание на хватательных движениях рук, после чего добавил: «…как будто ему не хватает воздуха». Наводящие вопросы помогли отцу вспомнить случай, произошедший с сыном, когда его водили в бассейн учиться плавать. На второй день занятий ребёнок, не умеющий плавать, погрузился с головой в воду. Мальчик пережил сильный страх и отказался посещать плавательный бассейн. Между этим случаем и последующими приступами прошло несколько месяцев. Родные совершенно забыли об этом. А сам пациент подтвердил, что приступ возникает в душных помещениях: дважды это повторялось в транспорте, полном людей, и однажды приступ повторился, когда он впервые увидел море.