Власть любопытства

—Мы непрерывно занимались около часа — скосил я глаза на часы, поднять руку было выше моих сил. — Видимо сейчас это наш предел.

—Очень похожую слабость, но в гораздо меньшем масштабе, я чувствовал после того зелья.

—Зелье! Точно! Гениально! Ты умница, Гермиона! — я с трудом поднял руку и подтянулся к поясу, радуясь, что не забыл зайти в аптеку.

—Держи, это восстанавливающее зелье, воспользуемся плодами народного хозяйства, — я протянул ей небольшой флакон и сам выпил такой же. Тело почти сразу ожило, руки и ноги налились силой, мне казалось, что я способен сдвинуть целый поезд. Я поднялся и пошатнулся, с трудом удержавшись на ногах, и перебрался за стол, пришел просто зверский голод.

—Добби, еды и побыстрее!

Гермиона, медленно и аккуратно переходя за стол, уже хотела возмутиться моим обращением с домовиком. Но на столе стала появляться еда, и она без лишних разговоров присоединилась ко мне в ее уничтожении. Я могу сказать, что много раз в своей недолгой жизни я испытывал чувство голода, но в этот раз оно, кажется, перешло на новый уровень. Мы с Гермионой, совершенно не заботясь о том, как и что едим, придавались чревоугодию в течении почти получаса.

—Оказывается, не так уж сильны твои принципы, достаточно просто показать тебе еду, и ты согласна на все, — совершенно необдуманно сказал я, удовлетворенно откинувшись на спинку стула и поглаживая наполненный живот, за что и получил подзатыльник.

—И не смей больше обижать Добби! — удовлетворенно высказалась Гермиона.

—Добби, большое спасибо! Ты лучший домовик в мире! Так лучше?

—Гораздо, — девушка гордо выпрямилось и надменно на меня посмотрела. Это выглядело до ужаса комично, учитывая, что пять минут назад я наблюдал, как она поглощает куски мяса, совершенно не смущаясь отсутствия столовых приборов. Сил смеяться у меня не было, так что я просто устало улыбнулся.

—А на счет слабости, ты права, — вернул я разговор в более продуктивное русло. — Я чувствовал что-то похожее, когда профессор Дамблдор применил ко мне легиллименцию, тогда как раз закончилось действие зелья.

—Странно все это, — нахмурилась Гермиона, — нельзя так бездумно принимать это зелье.

—Я уже говорил, у нас нет другого выхода, — пожал я плечами. — Как только найдем способ сбрасывать следящие заклинания, сразу откажемся от него.

—А чем тебя не устраивает помощь Добби?

—Даже он сам признает, что может снять далеко не все заклятья. К тому же не беспокойся, у меня осталось не так много зелья, да и испортится оно к концу лета. Я почти уверен, что в Хогвартсе укрыться от бдительного ока директора не поможет даже оно.

—Гарри, у тебя развивается мания преследования, и ты становишься жутким фаталистом, — закатив глаза, заключила Гермиона.

—Или я просто снял розовые очки и стал реалистом, — бодро сказал я. — Это зависит от точки зрения. Ну что, раз все поели, может зайдем в книжный?

Глаза Гермионы вспыхнули жаждой знаний, в них открылась ненасытная бездна, а ведь почти всегда она кажется доброй и воспитанной. Хотя теперь я понимал ее гораздо лучше.

Я решил показать Гермионе магазины в Лютном переулке. На всякий случай мы воспользовались помощью Добби, чтобы переместиться на не самую благополучную улицу магического мира. Со вздохом натянув кепку на глаза, чтобы точно скрыть шрам, я взял девушку за руку и повел в сторону местных магазинов. Гермиона сначала настороженно оглядывалась, ища опасность за каждым углом, но потом освоилась и включилась в обсуждение школьных учебников, но руку у меня забирать не стала.

Собственно учебники по зельям и арифмантике ее тоже мало устраивали, именно поэтому она всегда пробовала найти какую-нибудь дополнительную литературу по этим предметам, но чаще всего попадались практически бесполезные справочники. Я так же поделился с ней своей теорией о ритуалах в магии, но ничего определенного Гермиона мне сказать не смогла, зато согласилась провести несколько экспериментов. Моя идея почитать магловские учебники вызвала у нее бурный восторг.

—Только есть одна проблема, — со вздохом сказала Гермиона. — Еще на первом курсе, когда я прочитала все школьные правила, меня сильно удивило, что магловские учебники и иные учебные материалы входят в число запрещенных вещей на территории Хогвартса.

—Хм, думаю это не станет серьезной проблемой, — хитро улыбнулся я, — если только профессор Дамблдор не будет лично просматривать все книги. Нужно только заменить обложки на школьных учебниках, магические все равно ни на что не годятся.

Гермиона уже хотела разразиться гневно-вопросительной тирадой, но мы уже вошли в магазин, и она решила оставить разборки на потом. В этот раз мы нашли толстую книгу, озаглавленную «Теория арифмантики», беглый осмотр вполне меня удовлетворил, так что можно было считать поход удачным. Помимо этого Гермиона после долгого и не очень продуктивного разговора с продавцом получила книгу по продвинутым зельям, в которой рассказывалось о связи расчетов и конкретных зелий.

Мы оба остались довольны покупками и договорились потом обменяться знаниями. Вернувшись в Косой переулок опять при помощи Добби, мы съели по мороженому за то, что мы такие молодцы, и отправились по домам. До конца дня я еще надеялся проделать несколько упражнений по математике и обдумать свою первую маску.

========== Глава 16 ==========

Я перестал замечать бегущие дни. Библиотека и дополнительное чтение, ментальная магия, список музеев, в котором мы добрались почти до середины, частые ужины у Грейнджеров не давали мне расслабиться, за что я был искренне благодарен Гермионе. У меня была сильная уверенность в том, что, хоть немного сбавив темп, я снова провалюсь в бездонную бездну отчаянья, что возникает передо мной, перед тем как я засыпаю. Она ужасала и затягивала меня, обещая избавление от всех проблем, достаточно лишь сделать шаг, упасть, свернуться в клубочек под темным одеялом и уснуть навсегда.

И пусть головой я понимал, что Сириуса уже не вернуть, что я уже совсем не тот тринадцатилетний мальчик, хватающийся за надежду найти любящего взрослого, но было безумно жаль прошлого себя, которого уже не вернуть. Я продолжал меняться, становясь жестче и циничнее. Многое из того, что еще год или полтора назад меня могло восхитить и обескуражить, теперь вызывало только едкую ухмылку. Читая и сравнивая истории разных родов я видел, что люди способны на любую грязь и обман, лишь бы заполучить желаемое. Красивые светлые герои для одних были жестокими тиранами для других. Честные и справедливые, получив власть, гребли под себя, другие в неудержимом желании лучшего и замечательного будущего совершали ужасные вещи. Целые рода, деревни, города вырезались ради абстрактных идей. Потом все усиленно протоколировалось, вплоть до количества снятых метров человеческой кожи и сожалений о ее малом количестве из-за того, что в селении было слишком много детей. Все в итоге выставлялось освободительной войной, несущей добро и причиняющей всем справедливость в огромных количествах. И, конечно же, благодарные местные жители с непередаваемым удовольствием платили повышенную дань на содержание арми местному тэну или эрлу, занявшему место предшественника.

Мне все время хотелось бросить разбираться в этой зловонной яме и забыть навсегда, но я упорно читал различные хроники одного поколения, находя истину где-то посередине между восхвалением героев одним родом и абсурдной демонизацией этих же людей их противниками. Люди никогда ничего не делали просто так, если что-то происходило, всегда находились те, кому это было выгодно, а я лишь приоткрыл изнанку мира, поражаясь ее жестокостью. В любом случае мое исследование уверенно продвигалось вперед, и, хотя его конец пока лишь угадывался впереди, я был настроен очень оптимистично. Картина того, как образовалось современное общество волшебников, успешно складывалась у меня в голове. Пройдет не так много времени, и я буду готов обсудить свои выводы с Гермионой.