Власть любопытства

Он выбрался из металла, будто это была вода, тело было полностью целым, даже руны так же мягко светились на фоне бледной кожи. Только легкий розовый оттенок кожи указывал на повреждения от взрыва. Зверь шел вперед на Дамблдор спокойно и с неистребимым внутренним достоинством.

Альбус взмахнул палочкой, чтобы оттолкнуть его, но ничего не произошло. Еще и еще раз он пытался создать заклинание, не отводя глаз от постепенно принимающего человеческий облик Зверя, но все было зря. Их глаза встретились, сознание Дамблдора затопили понимание, жалость и печаль, старые шрамы на сердце вновь начали ныть и кровоточить, не давая спокойно вздохнуть. Он вспомнил всех, их глаза, пылающие верностью и безрассудством, их живые и смелые улыбки, их неделание мириться с несправедливостью жизни. Альбус упал глупой безвольной куклой на выжженную землю, а Зверь лишь клацнул оскаленной пастью около его бездыханного лица и вновь понесся в нескончаемый бой.

Первый ядерный взрыв произошел в небе на границе защитных чар через двадцать три минуты и четырнадцать секунд после смерти Дамблдора. Всепоглощающий вихрь неуправляемой цепной реакции не смог пробить защиту, только ослабленная взрывная волна смогла опрокинуть людей на землю. За этим взрывом почти сразу последовал еще один с тем же результатом. И тогда Звери застыли над поверженными врагами, постепенно преображаясь. Он улыбнулся Ей, Она не могла Его видеть, но, конечно, чувствовала. С Их тел постепенно стекали грязными подтеками руны, будто смываемые дождем. Щит исчез и ионизированная пыль нала опускаться на поле боя, оставляя незаживающую рану на поверхности планеты. Вся энергия источника проходила через два тела, впитываясь и преобразуясь.

Они шли навстречу друг другу, не замечая, как один взгляд на Них повергает людей в безумие, а жаркое свечение Их тел испепеляет все, к чему Они прикасаются. Их Глаза встретились, а руки потянулись друг к другу, когда еще один ядерный гриб начал взбухать на этот раз на месте древнего замка, выжигая очищающим атомным пламенем всю скверну и грязь с проклятого места осуществления Божественной Воли.

========== Эпилог №2. Он и Она ==========

Он был, и это невозможно было подвергнуть никаким сомнениям. Он не мог сказать когда и где, потому что для Него эти понятия были слишком узки и недостаточны, но Он точно был. Он существовал, и этого было достаточно, хотя на несовершенном языке людей невозможно описать Его восприятие и сознание.

Он знал все, пусть и не мог вспомнить отчетливо каждую деталь, но никогда не задавался задачей определить границы своих знаний. Он был всем и еще большим, чем все. Сейчас Он знал, как человечество погрузилось в хаос мировой войны, в которой нет и не может быть проигравших и побежденных. Противостояние, начатое атомной бомбардировкой на границах страны, что когда-то называлась Румынией, поглотило человечество, безжалостно перемалывая бывших врагов и друзей на пути к будущему. Больше не было самой большой опасности на пути Человека — стагнации и беспечного довольства собой. Человечество сделало первый шаг по Золотому пути и не могло уже свернуть в сторону, ведомое вперед своей историей.

Старый добрый Невилл, преданный вождем воин, главный и лучший пророк Его воли и самый лютый и жестокий ненавистник Его. Он нес волю Человека, безжалостно и хладнокровно выжигая любые упоминания Инсанеля-предателя, Инсанеля-дьявола, Инсанеля Кровавого, Инсанеля Тирана из умов и душ людей по всему миру. Будто раковые клетки на больном теле Человечества возникали новые культы и секты, прославляющие жестокость Тирана, но ни один еретик не ушел от карающей руки Паладина Человечества. Луна была рядом с ним и мягко направляла необузданный гнев, возникший во лжи, в нужное русло. Она всегда была готова к этому и часто улыбалась, глядя в пространство и не видя Их. Эти улыбки были только для Него и для Нее, и Они никогда не забывали обратить свое благосклонное внимание на того человека, который ближе всех подобрался к пониманию Их сути.

Она была где-то рядом, и Он ощутил прилив знакомого блаженства от единения с Ней. Они были так далеки, целое мгновение или всего лишь вечность были преградой. Он не хотел это знать, Ему нужна была только Она. Коснувшись друг друга, они забылись в беспредельной ласке и чувственности, поглощенные не иссякающей страстью вечного танца жизни. Упиваясь Ее теплом и нежностью, Он улыбнулся звездам, и звезды ответили ему вечным холодным блеском и бесстрастной усмешкой.

========== Послесловие ==========

Этой заметкой к своей работе я бы хотел пояснить свою основную идею и ответить на, наверняка, появившиеся у вас, читателей, вопросы. Если бы я был на вашем место, то, желая во всем разобраться, спросил: «С чего же все началось?» А началось все с того, что я задал себе вопрос, на который не смог ответить, но который повлек за собой цепочку размышлений. Вопрос во многом не вписывался в стройную и логичную картину мира, построенную в моей голове, и от этого он был еще более захватывающим. Звучал вопрос следующим образом: «Что бы я делал, если бы был Богом?»

Тривиальный ответ, что я бесконечно долго создавал бы и разрушал или не разрушал миры, меня не устраивал своей простотой. Я чувствовал, что Бога не должно быть настолько легко понять. Я пообщался с несколькими своими друзьями, сведущими в религии, почитал специфическую литературу, и постепенно мой изначальный вопрос трансформировался в два: «Чем отличается Бог от человека? Что является основным мотивирующим фактором его действий?» Под действием я в данном случае подразумеваю осознанный акт воли, направленный на изменение реальности или себя самого.

В первую очередь я предварительно ответил на второй вопрос, поскольку считал его более простым (хотя это, конечно, и не так). Я почти сразу сказал, что у Бога, всемогущего и бессмертного существа, мотивацией может быть либо страх, либо любопытство. Но чего может бояться Бог? Разве что закончить свое существование, потерять себя или попросту лишиться рассудка. Через некоторое время я понял, что заблуждаюсь, поскольку задал до очевидности логичный вопрос: «А способен ли Бог испытывать страх?» В этот момент мне пришлось разделить понятие демиурга или по Ницше сверхчеловека и Бога. В то время, как демиург может и всемогущ, всеведущ и всесилен, он испытывает страх, Бог же идеален во всем, Он не может сомневаться в своем всемогуществе, иначе он не будет Богом. Мотивацией же для него должны служить, как я тогда думал, любопытство и жажда познания или в более общем виде абсолютный эгоизм.

На этом этапе мне потребовалось остановить размышления и более менее точно понять, кого или что я подразумеваю под Богом. Было однозначно понятно, что, например боги, которые чаще всего возникают в фантастике и фэнтези, например, во вселенной вархаммера 40к или властелина колец, по моей терминологии являются лишь очень сильными демиургами. Хотя бы на том основании, что их несколько и они не подходят под понятие идеала. Никто из них по-настоящему не всемогущ, кроме, разве что, в некоторой степени Илуватора, чтобы быть Богом. Самым близким к желаемому идеалу в художественной литературе является, на мой взгляд, образ Лето Второго, Бога-Императора из вселенной Дюны, на что я делаю несколько отсылок в тексте.

Не найдя достаточно точного описания в художественной литературе, я обратился к каноничным христианским текстам, а точнее более близкой нам православной мифологии. В ней Бог помимо всего прочего имеет важное качество. Он всеобъемлющ, то есть включает в себя все и сам является часть всего во Вселенной. В данном контексте считаем ее бесконечной, поскольку не доказано обратное.

Обратившись к христианскому пониманию Бога, я обнаружил, что начал отвечать на оба поставленных вопроса. Чтобы сделать ответ более значимым и обдуманным, я решил проследить процесс не создания, а скорее осознания себя Богом (поскольку Бог бесконечен во времени, был в бесконечно далеком прошлом и бесконечно далеком будущем), путем тщательно описания процесса в художественной форме. Таким образом, мой лирический герой прошел бы весь путь от обычного человека до Бога, которым он был всегда.