Страница 111 из 125
Драко всмотрелся в полотно, выполненное хорошо заметными мазками масляной краски. В неровных и не всегда ясных контурах четко угадывались деревенские дома, мощеная камнем дорога с плетеной оградой, спокойная река, почти черные деревья и кустарники, темное ночное небо. К искусно вырезанной деревянной раме была прикреплена небольшая табличка, на которой на английском и французском языках было написано: «Винсент ванн Гог. Домики в Кордевилле».
—Ты не замечаешь недосказанности за художественным образом, — утвердительно сказал Гарри. — Но посмотри на картину в целом, не задерживая внимания на деталях. Посмотри, как ванн Гог изобразил изменчивость человеческой натуры, единство с природой в вечном движении жизни. Он будто случайно уловил ту тайну, о которой мы говорили с тобой. Ее не выразить словами, но она здесь, прямо перед тобой, именно в ней заключена сила и слабость человечества. Ты видишь? Видишь?
Драко не понимал, чего от него хотел Гарри. На холсте он видел только несколько небрежно, возможно, в спешке выполненную картину.
—В конце концов, важно не то, что написано, а то, что прочитано, — несколько разочарованно сказал Гарри.
—Зачем ты привел меня сюда? Какое это имеет отношение к твоим замыслам? — раздраженно спросил Драко.
—Самое прямое, Драко, самое прямое. Можно сказать, эта картина и есть мой замысел, — в наступивших сумерках Малфой не видел лица Гарри, когда он все-таки отвел взгляд от картины и повернулся к нему. — Вот скажи мне, Лорд Малфой, где же прекрасные произведения искусства, созданные магами? Где эта замечательная музыка невиданной чистоты и глубины, сыгранная на магических инструментах? Где безумная архитектура, нарушающая законы природы и здравого смысла? Куда делись магические скульптуры, созданные из теней, света и магии? Где средства выражения, воздействующие на все пять чувств сразу? Почему не существует искусства игры на эмоциях человека напрямую? Ответь мне, Драко Малфой, что дала ваша цивилизация человечеству, кроме бульварных романов Локонса, песен «Ведуний» и портретов созданных, чтобы продлить существования мага? А что вообще есть хорошего в вашей цивилизации? Иногда мне кажется, что есть в вас только ненависть, грязь и этот ваш идиотский расизм напополам с высокомерием и лживым лицемерием.
Драко был ошеломлен неожиданным напором Поттера. Ему вдруг показалось, что в тени на лице Гарри блуждает хищная улыбка, а в глазах горит безумный яростный огонь. Драко выдержал небольшую паузу, чтобы хоть немного успокоиться, и гордо ответил:
—Мы изучаем искусство магии, совершенствуем свои возможности, сберегаем и приумножаем знания, накопленные предками.
—Исследования, которые стыдно назвать наукой, топчутся на месте уже несколько веков. Отсутствуют какой-либо систематический подход и стремление к познанию, а сокрытие информации не знает никаких пределов. Что еще, кроме жаждущих власти безумцев, могут породить ваши «знания, накопленные предками» с таким подходом?
Драко промолчал, а Гарри уже более сказал:
—Ваша цивилизация умирает, потонув в рутине и серости. И это относится ко всем магическим мирам, просто в Британии деградация зашла гораздо дальше.
—Раз ты так ненавидишь магов, то зачем мы тебе? Дай нам спокойно прожить остаток наших жизней! — выкрикнул Малфой.
—Я не ненавижу вас, Драко. Вы такие же люди, как и все, иногда добрые и милосердные, а иногда жестокие и безжалостные. И самое главное, вы ведь и сами не ведаете, что творите, когда презираете, ненавидите, не понимаете, что опуская в грязь, сами оказываетесь там же. Как вас таких можно ненавидеть? Напротив, сердце мое полно жалости. Когда-нибудь вы оглянитесь на себя прежних и, устыдившись, ужаснетесь. Но это будет потом, а пока вы похожи на детей, которых нужно направлять и воспитывать. Я не могу просто так отступиться. Я укажу вам путь и заставлю сделать первый шаг.
—Сколько же в тебе высокомерия, Поттер, — презрительно бросил Драко. — Почему ты так уверен, что тебе позволено решать, что правильно, а что нет?
—Потому что я могу и делаю это, — с хищной улыбкой сказал Гарри. — Вам же остается только смириться.
Драко уже хотел возразить, сказав что-нибудь о свободе выбора и этичности, но Гарри положил руку ему на плечо и произнес:
—Свобода — это прежде всего самоограничение. Нам пора, Драко, ты должен увидеть еще кое-что, — и снова аппарация, снова момент дезориентации, и они оказались в просторном зале, наполненном деловой суетой. Около сотни человек работали за компьютерами в разделенных легкими перегородками секциях, постоянно сверяясь с какими-то данными из объемных папок. В зале стоял негромкий гул голосов, но в целом была заметна деятельная атмосфера.
Они прошли вдоль стены и вошли через неприметную дверь в просторный кабинет, единственным украшением которого был явно старинный стол с витиеватыми лакированными ножками. За столом сидел Невилл, внимательно читая что-то с большого монитора.
—Здравствуй, что у нас нового? — окликнул его Гарри.
—Все идет по плану, — буркнул Невил и неодобрительно покосился на Малфоя.
—Все нормально, можешь говорить при нем, — улыбнулся Гарри. — В конце концов человек имеет право знать свою судьбу.
—Час назад нападение, наконец, перешло в острую фазу. Организованная группа разрушила главный собор и заняла первые этажи здания правительства.
—Замечательно, выдавливайте их оттуда основными силами и гоните до мэноров и выжигайте подчистую.
Невилл только кивнул, видимо, план уже давно был разработан и не нуждался в подтверждении.
—Невилл, начинаем действовать по сценарию «Крестовый поход», начинай стягивать силы и разошли всем подразделениям официальную информацию с соответствующими комментариями.
Невилл оторвался от экрана, в его глазах не было ни капли сомнений, только целеустремленность, граничащая или уже перешедшая за грань фанатизма. Драко отшатнулся от его взгляда, в котором не было места жалости, именно это его напугало больше всего.
—Что здесь происходит? — почти жалобно спросил он.
—Все очень просто, Драко, — ответил Гарри. — Ты находишься у нас уже больше месяцев, так что слухи о твоей жестокой казни переросли практически в уверенность. В купе с несколькими новыми законами, дискриминирующими неверующих, это привело к восстанию бывшей аристократии.
—Это ты распускал слухи о моей казни? — прошептал Драко.
—Я им не препятствовал, — пожал плечами Гарри.
—И что теперь будет?
—В данный момент они безуспешно пытаются взять под контроль здание бывшего Министерства, поскольку именно там на протяжении последнего месяца дислоцируются лучшие отряды Британской магической ячейки Легиона. Через некоторое время, используя численный перевес в виде многочисленных немагических отрядов, мы возьмем штурмом несколько мэноров. Там мы, конечно, найдем доказательства связи восставших и немагических спецслужб и объявим их предателями Родины.
—Проще говоря, вы их сфабрикуете, — скривился Драко.
—А какая разница? Мы и так уверены в этом. Кто еще мог организовать и спровоцировать восстание, послав тебя к нам? Да и деньги на наемников, тоже не из воздуха появились.
У Драко голова шла кругом от полученной информации. Оказывается, все это время он был частью чьих-то незримых планов. Его стало мутить, ноги подкосились и он упал на удачно подвернувшийся стул. Но как же отец и мать? Что стало с ними?
—А что такое сценарий «Крестовый поход»? — слабо спросил Драко.
—Восставшими был уничтожен значимый религиозный символ — главный собор, построенный в честь битвы в Косом переулке. Это само по себе вызовет сильное недовольство, тем более что под обломками погибло несколько десятков мирных верующих. Связь мятежников со спецслужбами окончательно определит врага, и мы начнем где-то открытую, а где-то тайную священную войну по всему миру.
Драко попробовал сглотнуть, но горло сжал нервный спазм. Спросить, не Гарри ли устроил уничтожение собора, или он просто «не препятствовал» выгодным ему планам, Малфой не решился, хотя и знал, что получит честный и откровенный ответ. Он не хотел верить в происходящее, но внимательный жесткий взгляд Гарри не оставлял ему выбора. Все сказанное было горькой правдой, которую еще нужно было переварить и попытаться как-то жить дальше.