Страница 1 из 28
====== Добыча чернокнижника ======
Внизу плескались зеленовато-синие волны. Уолтер Балор тяжко вздохнул и продолжил их созерцание.
«Ветер странствий», старый бриг, медленно и осторожно вползал в границы Треугольника дьявола. Медленно, потому что ветер едва шевелился в парусах, собираясь превратиться в штиль. Осторожно, потому что скалы, в изобилии торчавшие вокруг и в проходе под каменной аркой, могли основательно испортить жизнь любому кораблю.
В задачу Уолтера входило, собственно, присутствовать – без чернокнижника на борту войти, вплыть, вбежать или впрыгнуть без вреда для себя в магические врата нечего и думать. Присутствовать было очень и очень скучно, и именно поэтому выпускник Сорбонны, тайного факультета Оксфорда и Метафизического университета Лапуты созерцал зеленую тоску в жидком виде.
Впрочем…
Уолтер Балор никогда не жаловался на зрение, а потому обратил пристальный взор на темный силуэт между двумя иглистыми выростами. Обломков обычных кораблей тут, конечно, хватало, но тень не была похожа на обломок. Она была похожа на труп. Более того, при ближайшем рассмотрении она и оказалась человеческим телом в изорванном испанском камзоле.
Уолтер представил, как вытянется лицо капитана, когда он обнаружит на своем судне такой своеобразный дар моря. Ухмыльнулся, и сделал вид, что аккуратно берет нечто не очень большое и поднимает в воздух. По пальцам уколами невидимых игл потекла сила, подушечки ощутили влажную и чуть осклизшую поверхность, и чернокнижник брезгливо поморщился, но контроля не ослабил – не новичок же он, в конце концов. Тушка взмыла над камнями и зависла на уровне борта.
Своим умением работать в воздушной стихии младший Балор по праву гордился.
Он аккуратно повел руку на себя, глядя, как дорожка из капель минует планшир и ползет по доскам, наклонил кисть, придавая телу условно-естественное положение «стоя». Капитан или кто-то еще довольно высокого полета, испанец – по породистой морде видно за милю, – скорее всего утопленник… Утопленник распахнул темно-карие глаза и вытаращился на мага, как девственница на пьяного пирата. Не утопленник, решил Уолтер, улыбаясь в ответ на дикий взгляд. Проклятый.
Проклятые были самым разнообразным классом в списке условно-живых. Они различались по обстоятельствам проклятия, по силе, набору возможностей, виду, соображению, длительности существования и еще по пятидесяти семи разным признакам.
- Какого черта?!?
Уолтер попробовал поставить свою добычу на поверхность палубы, но таковая тут же обрушилась на доски и распростерлась амебой.
- Я спрашиваю, какого замшелого лысого черта?!?
Чернокнижник развернулся к капитану и смерил его с высоты не самого маленького роста. Капитан был ниже, что его (капитана) сильно раздражало.
Если капитан судна сам не удосужился выучиться магии, – а такое, надо сказать, происходит нечасто, – то чтобы заходить в сокрытые порты ему требуется чернокнижник. Врожденно-магическое создание хотя и увидит арку (кольцо, квадрат, столб или что еще придумали строители врат), но провести за собой целый корабль будет не в состоянии. Поэтому люди-капитаны, осведомленные о наличии скрытых земель и, главное, туда вхожие, нанимают колдунов в качестве живого ключа.
На службе маг, колдун или чернокнижник может стать как благословением корабля, если его лояльность удастся купить, или проклятием, если капитан или команда ухитрятся обидеть своего провожатого. В случае Уолтера, с командой он ладил (в основном заживляя раны и снимая похмелье), но рыжий мелкорослый задира-капитан, к тому же – ирландец, бесил чернокнижника одним видом, а уж когда открывал рот, как сейчас…
- Я спрашиваю тебя, баклан лондонский, какого проклятого лысого замшелого черта? И какого черта ты молчишь?!?
- Вы здоровы, капитан? Я не заметил на палубе ни одного баклана, к которому вы могли бы обращаться.
Матрос, находящийся поблизости, хмыкнул в усы и постарался стать незаметнее крысы. Перепалки капитана с чернокнижником команда слушала внимательнее, чем любые песни сирен.
Капитан зарычал и ткнул сарделькообразным пальцем в сторону добычи Уолтера.
- Это что? Что это, я тебя спрашиваю?!?
- Ах, это… Это объект, пробудивший мой исследовательский интерес.
- Это испанская падаль, которой место за бортом!!!
- Да полно вам, капитан. Это жертва кораблекрушения или абордажа, к тому же, живая.
- Так станет мертвой! – взревел капитан, хватаясь за саблю. Впрочем, из ножен он извлек банан. То есть эфес остался сабельным, а ниже вместо клинка торчал спелый желтый фрукт. По спине мага под курткой ручейками полился пот – прямая трансфигурация всегда отнимает много сил.
- Мерзавец!!! Это был мой любимый клинок!!!
Справедливости ради можно было бы сказать, что эта сабля была третьей, подвергнувшейся превращению. Первая стала угрем, цапнувшим капитана за палец и удравшим за борт, вторая – вербовой цветущей ветвью, так что корабельный плотник был не зарублен, а всего лишь выпорот.
- Капитан, – скучающим тоном проговорил Уолтер. – В контракте, подписанном мной и вами, существует пункт о возможности для меня продолжать на борту научные изыскания, используя для того вещества и средства, добытые или полученные вне корабля. Вы собираетесь нарушить контракт, который сами же подписали?
- Но это… это!..
- Веществом, к вашему сведению, именуется любое физическое тело, будь то камень, вода или живая, или не живая плоть.
- Это испанец, будь он трижды проклят! На моем корабле испанцев не было и не будет!
- В данный момент это не испанец, а добыча моря. И добыча мага, осмелюсь напомнить, капитан.
Заповедь «не становись между магом и его добычей» знали все, кто имел дело с колдовскими созданиями и землями. Правда, далеко не все могли подтвердить ее справедливость, поскольку не выживали после нарушения таковой.
- Я вышвырну тебя за борт вместе с этой тварью! – взревел капитан, отбрасывая шпагобанан в сторону.
Уолтер сделал полшага назад, так, чтобы касаться тела проклятого и поднял руки перед грудью – в промежутке между ладонями вспыхнул огненный шар.
- На вашем месте, капитан, я не стал бы этого делать. Вы, разумеется, знаете, что рукотворное пламя невозможно потушить, а как скоро оно доберется до пороха, зависит от ветра.
- Это последний рейс, который ты со мной плаваешь!
- Вы совершенно правы, капитан. Это первый мой рейс с вами, и он же последний, поскольку я взялся за ваш контракт только для того, чтобы быстрее добраться до Аменго. Врата пройдены. Я могу вернуться в каюту?
- Убирайся! И не забудь прихватить с собой эту свою мерзость!
- Разумеется. Как жаль, что в вас не осталось ни капли сострадания, – старательно вздохнул чернокнижник.
- Во-он!!!
С чувством выполненного долга Уолтер взмахнул ладонью и недвижимое тело проследовало за ним в маленькую каюту на корме барка.
Растирая ладони перед работой над испанцем, распростертым на столе, Уолтер улыбнулся.
- Капитан, поверьте, милейший человек, просто очень любит тренировать голосовые связки. Если бы не очаровательные приступы гнева, я бы умер от скуки в самом начале пути, но этот благородный моряк с присущей ему добротой и тактом развлекал своего проводника почти до самого Аменго. А теперь взглянем пристальнее, что тут у нас?
====== “Доброе утро” капитана ======
Армандо дель Морено, выбираясь из сладких пут сна, потянулся и от всей души треснулся о деревянное изголовье кровати. Беззвучно ахнув от боли – удар пришелся косточкой, – он вскинул вторую руку в пострадавшему месту. Мозг, наконец, заработал.
Где он, спрашивается, умудрился заснуть?
У его собственной кровати на «Марии» длина позволяла вытянуть над головой руки даже с немалым ростом хозяина, а здесь сквозь одеяло ступни ощущали резное изножье. В таверне? Это сколько же рома потребовалось выпить, чтобы, имея прекрасный фрегат, не вернуться на его борт? Обычно ромом и вином капитан не злоупотреблял. В тюрьме? Но разве заключенным выдают батистовое постельное белье?