Страница 30 из 38
— Дени, ты же знаешь, я готов выслушать всё, что ты мне скажешь. — Он убирает прядку серебряных волос её лица.
— Джейх, я хочу быть твоей. — Эти слова звучат так… странно и неожиданно. Она всегда была его, а он её, разве Дени забыла? Они говорили друг-другу эти слова ещё в детстве. — Королевой, женой, любовницей, неважно. Чтобы там не решил отец.
— Дени, ты моя, а я твой. — Он улыбается ей, хотя и не уверен, что она видит это в темноте. — Я люблю отца и уважаю его решения, но заставить меня оставить тебя не под силу ни ему, ни кому-либо ещё. Если ради тебя мне нужно будет отказаться от короны, я сделаю это.
— Тебе не дадут. — Он придвигается еще ближе, её дыхание касается лица. — Но я так рада, что ты готов на это, Джейх. И что бы ни случилось, я пойду с тобой, до самого конца.
— До самого конца. — Он смотрит несколько секунд, а затем целует её, свою принцессу, свою леди, свою Дени.
***
— Он играет с тобой, Джейх. — Стоит только подойти к семье, как Дени уже сообщает ему эту совершенно очевидную вещь.
— Я знаю. — Также тихо, чтобы не нарушать торжественность момента шепчет он. — Более того, он играет лучше меня, но это не значит, что я не могу с ним общаться.
— Не злись. — Она берёт его под руку, прижимается чуть крепче, чем должна. — Я знаю, что ты всё видишь. Просто будь осторожнее. Тирион Ланнистер очень хорош, но он предан своей семье, любит своих сестру и брата и между нами и ими всегда выберет их.
— Я не злюсь. — Джейху становится совестно. Тирион смог несколько раз за разговор поддеть его, но Дени в этом была не виновата. — Не на тебя. Ланнистер слишком умён, давно я не чувствовал себя глупым мальчишкой.
— Нам бы пригодился такой десница однажды. — На помосте Визерис окутывает плечи Рейнис плащом с алым драконом. — Стоит к нему присмотреться, наверное.
— Стоит. — Он тоже однажды укроет плечи Дени своим плащом, назовёт её своей женой перед ликами Семерых. — Он умён, талантлив, будет лордом Утёса, у него весьма интересные брат и сестра.
— К слову о брате. — Септон заканчивает читать клятвы, и Визерис целует сестру. — Прочти. — Дени вкладывает в его руку тонкий свиток пергамента.
— Что это? — Прежде чем читать надо дождаться, пока новобрачные сойдут с помоста, чтобы не обвинили в неуважении к своим же родственникам.
— Это от сира Джейме. Предназначено отцу, но мейстер не смог найти его в суете и отдал мне. Там о событиях на Стене.
Визерис и Рейнис следуют к выходу, и Джейх разворачивает письмо. Слова там странные, что-то о живых мертвецах, об оживших сказках. Если бы Дени не рассказывала ему об Иных, с которыми они воевали в том мире, он бы не поверил. — Думаешь это они?
— Это они, или она. Я так и не смогла понять до конца. — Дени мрачно кивает. — Но одно ясно точно. Оно пришло, пусть и на несколько лет позже.
— И что теперь делать? — Поверить во всё это всё ещё сложно, но он должен. Это слишком важно.
— Не знаю. Сперва мне надо понять. Я хотела просить отца отпустить меня на Стену. Я должна увидеть своими глазами. А потом по обстоятельствам. Я знаю как вернуть драконов, но не уверена, что это сработает, не готова так рисковать.
— Я тебе и не позволю. — Он не даст ей шагнуть в огонь, если будут хоть малейшие сомнения, что она выживет. — Мы что-нибудь придумаем. Я поеду на Стену с тобой.
— Вместе до самого конца? — Она слабо улыбается.
— До самого конца. — Он берет её руку в свою и переплетает их пальцы. — Вместе.
========== Наследие ==========
Комментарий к Наследие
Глава Джендри (в голосовании установилась ничья, соответственно порядок был определён авторским произволом). Следующий - Бран
Банг. Банг. Удары отдаются в ушах, но этот звук нравится ему. Ему нравится смотреть, как под ударами его небольшого молотка выправляются зазубрины на мече, ему нравится работать с металлом. В конце концов это было всё, что он умел. Он стал подмастерьем кузнеца ещё мальчишкой и с тех пор, вся его жизнь была посвящена кузнечному ремеслу.
Он откидывает со лба прядь волос и наносит ещё один удар. Жаль, что выковать собственный меч ему так и не довелось, мастерство его всё ещё оставляет желать лучшего, и он опасается приступать к серьёзной работе без помощи опытного наставника. Тобхо Мотт так и не вернулся из Красного Замка. Поначалу Джендри опасался, что Таргариены казнили его или сделали что-то ещё столь же ужасное, но спустя несколько дней увидел, как кузнеца посадили на корабль, отходящий из гавани. «Отправили за море, к его драгоценным покровителям». Объяснил ему один из золотых плащей, что теперь постоянно дежурили неподалёку от кузницы. По приказу Таргариенов, не иначе. Сперва от их присутствия было неуютно, но потом Джендри обвыкся. Покупателей стража не отпугивала, зато воров теперь можно было не опасаться. За тот месяц, что прошёл с вынужденного визита в Красный Замок, жизнь Джендри вновь успела наладиться, войти в колею. Да она изменилась, но он не мог сказать к добру или худу. Покупателей стало меньше, он ведь не изготавливал доспехи и оружие сам, зато всегда был готов починить снаряжение и куда дешевле, чем другие кузнецы, и к нему приходили. Кроме того, деньги, что они заработали во время турнира, были в его распоряжении, да и кузня тоже, помогали и слушки о том, что королевская семья благоволит молодому кузнецу. Мастерство его тоже росло. Джендри рассчитывал потратить все заработанные во время турнира деньги через пару лун и тогда же приступить к первому мечу. Пройдёт время, и он станет кузнецом не хуже своего наставника. Всё было совсем неплохо, особенно, если подумать о том, как всё могло бы быть.
До сих пор воспоминания о том дне вызывали неприятный озноб. Он был не глуп, чтобы там не считала Арри, и понимал, как должны были Таргариены отнестись к сыну своего заклятого врага, того, кто едва не уничтожил их дом и стал причиной гибели сына короля. Он был уверен, что не выйдет из замка, но королева оказалась именно такой, как говорили на улицах и в тавернах. Её любили за доброту, за то, что после каждого пира еду раздавали на улицах бесплатно, за то, что в праздники она часто дарила людям деньги и подарки, что на деньги короны содержала приют для детей, потерявших родителей. О ней говорили, как о доброй и благородной, и она оказалась именно такой. Она задала несколько вопросов про его мать, отца, детство, про то, как он попал в кузню, покачала головой и попеняла принцессе, что та зачем-то привела ни в чём не виновного человека в замок, а потом приказала отпустить.
Джендри вновь откидывает с лица непослушную прядь, наносит завершающий удар и опускает меч в бадью с водой. Готово, теперь остаётся дождаться посыльного от заказчика и получить деньги. Снаружи раздаётся цокот копыт, затихающий прямо перед кузней. Неожиданно. К нему редко приезжают на лошадях. Джендри поспешно ополаскивает лицо и руки водой из бадьи, неплохо бы окатиться целиком, но на это явно нет времени, и выходит к человеку, приехавшему на коне. Тот оказывается не один, гостей пятеро, но один из них мгновенно притягивает внимание. Высокий, молодой, черноволосый, в чёрном плаще и золотом дублете, на котором вышит коронованный олень. В гербах Джендри не разбирается совсем, но этот, после визита в Красный Замок, запомнил. — М’лорд, могу я вам служить?
— Да, да. — Благородный лорд будто не сразу понимает о чём его спрашивают, так внимательно он смотрит на Джендри. — Ты Джендри?
— Да, м’лорд. — Он знает его имя и на его дублете герб Баратеонов. Очень хочется поёжиться. Что же нужно от него человеку из дома отца?
— А ведь как похож. Просто невероятно похож. Посмотри, Ауран.
— Ну да, приодеть, причесать, отмыть и будешь вылитый ты. — Один из спутников лорда, одетый в бело-голубые цвета, скалит зубы в усмешке. — Таргариены не наврали, как видишь. Всё сходится, а если даже и не сходится, то тебе то какая разница.
— И вправду какая? — Молодой лорд тоже усмехается. — Здравствуй, Джендри. Я Ренли Баратеон, брат твоего отца — Роберта. Выходит, что твой дядя.