Принцесса

Тая вздохнула и наконец заплакала, уткнувшись Туу-Тикки в плечо.

========== Глава 13 ==========

— Меня отправят в больницу? — спросила Тая, когда они с Туу-Тикки вышли от психиатра.

— Что? Нет, котенок, нет. Но врач посмотрел твои анализы и решил, что у тебя депрессия — это такая болезнь, дисбаланс медиаторов в мозгу, бывает от сильного продолжительного стресса из-за плохого обращения. Так что он выписал тебе легкие антидепрессанты. Ты будешь принимать их, мы придем к врачу через две недели и он скорректирует курс. Или раньше, если из-за антидепрессантов ты будешь плохо себя чувствовать.

Тая испытующе посмотрела на Туу-Тикки.

— Я пью уже столько лекарств, — вздохнула девочка.

— Ты нездорова, — Туу-Тикки погладила ее по плечу.

— А эти болезни, которые… которыми папа меня заразил — они опасные? Как сифилис? — с тревогой спросила Тая.

Они медленно шли по коридорам клиники и разговаривали.

— Не так, как сифилис, но они вирусные, излечить их труднее, и если их не лечить, они могут привести к всяким неприятным последствиям — спайки, бесплодие, аменорея, менструальные боли и все такое.

— То есть у меня может не быть детей?

— Будут, если ты захочешь. Ты лечишься и после курса лечения будешь здорова. В твое время не было лекарств от вирусов, но теперь они есть и все будет в порядке.

— А почему ты все время носишь длинные платья? — вдруг спросила Тая.

Туу-Тикки улыбнулась.

— Мне нравится.

— А я могу носить такие?

— Если тебе захочется.

— Мы будем сегодня заниматься компьютером? Вчера не занимались и позавчера тоже. Только во вторник.

— Ну, вчера и позавчера нам с тобой было не до того. Кстати, сегодня снова надо обойти цветы. Полить, обобрать сухие листья и все такое.

Тая кивнула. Вчера ей и правда было не до компьютера — они с Туу-Тикки смотрели две оставшиеся части «Хоббита», а потом долго обсуждали их. Тая уже почти дочитала «Властелина колец». История шла к концу, но Тае не хотелось, чтобы она заканчивалась. А еще ей хотелось увидеть фильмы по этой книге — настоящих эльфов и всех остальных. В книге были картинки, но это не то. И Леголаса там было совсем мало.

— Хочешь, съездим на смотровую площадку посмотреть на мост? — спросила Туу-Тикки.

— Хочу, — обрадовалась Тая. — А как же концерт?

— Сейчас еще нет полудня, а концерт будет вечером. Мы все успеем.

Мост, звенящий и поющий, с чайками и туманом, ползущим под ним, Таю зачаровал. Она стояла и смотрела, а ветер трепал ее юбку и волосы. Она озябла на ветру, и Туу-Тикки накинула ей на плечи широкий золотистый палантин. Тая закуталась в него и глядела на проходящие под мостом корабли, на парусные яхты, на бесконечный поток автомобилей.

— А что там? — спросила она, показав на восток. — На холмах?

— Виноградники и молодые секвойи. Мы высаживали их, волонтерами. Я немного поколдовала, и принялись все деревья.

— Ух ты! Так ты колдунья?

— Я сидхе с талантом «зеленой руки», — объяснила Туу-Тикки. — Все, что я сажаю, принимается и растет.

— Как твой сад?

— Да. Ему уже двадцать лет… — голос Туу-Тикки звучал задумчиво. — Где ты хочешь пообедать, дома или в городе?

Тая пожала плечами. Ей было все равно.

— Тогда давай в городе, — сказала Туу-Тикки. — Ты когда-нибудь пробовала итальянскую кухню?

Не то чтобы она не любила готовить — просто заказ блюд в кафе или ресторане — это тоже необходимая часть социализации. Тае пригодится такой навык.

— Нет. А нам в аптеку не надо?

— Надо. Заедем по дороге.

Около смотровой площадки на небольшом пятачке выстроились со своими работами местные мастера. Туу-Тикки иногда покупала что-нибудь у них — деревянные резные браслеты, керамическую и деревянную посуду, шпильки для волос. Здесь торговали молодые — те, кто еще не настолько раскрутился, чтобы отдавать свои работы на реализацию в магазины и галереи. Тая с любопытством разглядывала картины, гравюры, индейские ковры и одеяла, амулеты и ожерелья. Наконец она дошла до большой картины в нарочито грубой раме из неошкуренных веток и застыла перед ней. На картине галопом неслись мустанги — вороной, гнедой и серый. Копыта топтали цветы прерий, гривы и хвосты развевались от быстрого бега, на заднем плане поднимались горы, а над горами парил белоголовый орлан. Туу-Тикки подошла к девочке. Она видела, что картина написана по фотографии, но написана хорошо.

— Хочешь? Можно повесить ее в твоей комнате, — сказала Туу-Тикки.

Тая с горящими глазами повернулась к ней. Она не верила своим ушам.

— А… можно? Она же, наверное, дорогая.

Туу-Тикки придержала при себе свою присказку. И спросила у лохматого художника:

— Сколько?

— Ну… четыреста восемьдесят? Четыреста пятьдесят, ладно. Вы сегодня первые покупатели.

— Чек? Или у тебя есть кардридер?

— Ридер есть, — художник вытащил из сумки телефон и подсоединил к нему ридер. — Я понимаю, столько налички с собой не носят. И распишитесь там на экране, хорошо?

Пока Туу-Тикки расплачивалась, художник заворачивал картину в оберточную бумагу, потом засунул в большущий бумажный пакет. Протянул Туу-Тикки свою визитку.

— Если вам надо что-то заказать, или вообще…

— Непременно, — улыбнулась Туу-Тикки, пряча карточку и визитку. — Удачной торговли. И творческого вдохновения.

Парень заулыбался, показывая идеальные зубы, сильно контрастирующие с обломанными ногтями с краской под ними. Тая взялась за ручки пакета обеими руками, не веря, что картина все-таки куплена. У нее часто-часто билось сердце. Туу-Тикки забрала у нее пакет.

— Тяжелый, — объяснила она.

— Но тут же близко, — не поняла Тая, не желая расставаться с картиной. — И потом, я из магазина и по двадцать килограммов носила.

— Тая, женщине нельзя носить такие тяжести, а уж девочке и подавно.

— Но ты же ходишь в магазин.

— Ты видела — я отношу покупки в машину по частям, и домой везу на машине, а там уже разгружают духи. Что ж такое было в тех сумках из магазина, что набралось двадцать килограммов?

Туу-Тикки пристроила картину на заднее сиденье. Тая села на переднее, оглянулась назад, пристегнулась, дождалась, пока Туу-Тикки сядет за руль и начала перечислять:

— Картошка на неделю. Капуста. Морковка. Лук. Кабачки. Молоко, две бутылки. Две банки сметаны. Сахар. Хлеб. Подсолнечное масло. Яблоки. Я все не помню.

— А почему папа не пошел с тобой в магазин? Это груз для мужчины.

— Не знаю. Они с мамой раньше ходили по магазинам по субботам, а когда я выросла, перестали и стала ходить я. А мы с тобой пойдем в магазин за продуктами? — Тая снова посмотрела назад, на картину.

— Сходим как-нибудь, — кивнула Туу-Тикки. — Только придется рано вставать. Мы ездим на рынок органических продуктов, он с семи утра открывается.

— А как продукты могут быть неорганическими? — не поняла Тая.

— Здесь органическими называют те продукты, которые выращены без применения химических удобрений и пестицидов. Глупое название, согласна, но оно уже давно прижилось. Мне они нравятся больше, чем то, что продается в супермаркетах. Я мало что в них покупаю.

Некоторое время Тая сидела молча. А потом сказала:

— Раз вы с Греном уедете на концерт, давай я приготовлю ужин. Вы же голодные вернетесь. И Алекс будет голодный.

— Я думала предложить вам обойтись без горячего, — с некоторым удивлением сказала Туу-Тикки. — Но если ты хочешь… В холодильнике как раз есть охлажденная страусятина.

— Страус? — изумилась Тая. — Настоящий страус?

— Нога от него. Здесь разводят страусов для мяса, кожи и перьев.

— И их яйца продают?

— Да, бывает.

— Я бы хотела попробовать.

— Купим при случае. И сделаем огромный омлет. А то у меня самая большая омлетница простаивает.

— А как готовить страусиную ногу?

— Можно потушить с пряностями. Ты видела шкафчик с ними?