Подарок к Рождеству

— Неужели за сорок лет к вам ни разу не приходили никакие говнюки? Вы предлагаете гостям хоть автомобиль — неужели никто ни разу не пытался выкачать из вас денег? Ограбить?

— По-настоящему злые существа избегают таких домов, как этот, — серьезно сказал Грен. — Они не умеют принимать помощь. И я имею право убить любого, кого посчитаю нужным убить. На Дороге это знают. Гостевые деньги все равно не наши — с хапугами разберется сам Первый Дом. Кроме того, на Дорогу не выходят те, кому важно что-то копить. Дорожники мыслят иначе. С собой много не унесешь.

— И многих убил? — поинтересовался Баки.

— После того как перестал воевать — никого, — покачал головой Грен. — Провожал в смерть тоже не так чтобы многих. Так, пару десятков.

— А твои дети? Они знают?

— Дети знают. Их супруги и внуки — нет.

— Я заметил — вы были в масках, когда все собрались. И Денис.

— Ему тридцать семь по документам. Даже при современном развитии медицины и мужской косметики люди в тридцать семь так не выглядят.

— О, — только и сказал Баки. — И что, он живет здесь уже — сколько лет?

— Тринадцать.

— И все время один? С этим своим контролем тестостерона?

Грен вздохнул.

— Он боевой киборг. Это не только сила, скорость и ловкость.

— Это именно сила и скорость, — покачал головой Баки. — Те же проблемы, что у меня и Стива. Сложно не покалечить партнера, я думаю.

— Ну да. Случается, что и обычные мужчины серьезно травмируют партнерш, что уж говорить о киборге? Я думал, он найдет кого-то среди коллег, там в основном киборги, но вот… — Грен развел руками. — Может, дело еще и в том, что он не только киборг, но и фейри.

— А по меркам фейри он еще ребенок, так? Но все равно, если он так и будет продолжать тормозить выработку гормонов, он же просто не распознает влюбленности. Ты должен понимать — это не только высокие чувства, это еще и банальное влечение. Я начал влюбляться лет в тринадцать.

Грен в задумчивости смотрел на Баки. Тот поежился:

— Извини, если лезу не в свое дело.

— Нет-нет, ты прав. Некоторые вещи видны только со стороны. Нас расслабил Лерой. Он асексуален, и женился только в сорок на таком же, как он. Но он влюблялся со старшей школы, а Денис обошел этот этап. Может, как фейри, а может, действительно из-за тотального контроля тестостерона. Я поговорю с ним.

Бревна привезли на следующий день. Две машины с манипуляторами разгрузили их у забора и уехали, оставив здоровенную, выше Стива, груду ароматных стволов в белой коре. Туу-Тикки, посмеиваясь, показала практически пустую поленницу и место в гараже, где лежали электрическая пила и топор. Стив понял, что возни ему хватит на несколько дней, и с энтузиазмом принялся за дело. Он пилил длинные толстенные березовые бревна на несколько частей и оттаскивал во двор.

— Точно никто не желает ко мне присоединиться? — прищурившись, уточнил он у Баки и Дениса, сидящих в саду с кружками, полными горячего травяного чая. Барнсу успокоительный сбор заваривала Туу-Тикки, а Денис пил его просто за компанию.

— Не-не, у нас и тут прекрасный вид, — отшутился Баки. — К тому же ты сам напросился.

— А вот Старк не поленился помочь. Мы тогда с ним у Хоукая все дрова перекололи, пока прятались от Альтрона.

То, что эта так необходимая им всем передышка была, по сути, паническим бегством, Стив прекрасно осознавал. И стыдно ему не было. Перегруппируйся и ударь снова — такая тактика прекрасно себя оправдывает, когда выбор между победой и жизнями солдат.

— У нас не свербит, — объяснил Баки.

Стив закатил глаза и махнул на них рукой.

— Ну как хотите, думаю, если что, лишний топор Туу-Тикки найдет. Даже два.

В спину ему дружно фыркнули на два голоса. Стив разулыбался.

В работе ему становилось легче. Можно было думать только о тех действиях, что совершались в данный момент. Взять пилу, завести ее, распилить бревно, утащить колоды во двор одну за другой, выстроить рядком. Потом возвести второй ряд и третий. К обеду Стив чувствовал себя человеком-муравьем, и это сравнение смешило его. Гора бревен у забора словно и не уменьшилась, и это почему-то воодушевляло. Он накрыл напиленные дрова и бревна за забором кусками пластика, чтобы их не намочил дождь, и ушел в дом — принимать душ и есть. Из кухни соблазнительно пахло жареным мясом.

Денис играл на альте, как каждый день. Алька быстро тыкал пальцами в планшет. Бран проводил Стива недобрым взглядом. Стив пожал плечами и поднялся к себе. Странности обитателей дома — это их личное дело, а если Брану что-то не нравится, то пусть скажет сам.

Перед обедом Стив заглянул к Баки.

— Бак, идем обедать? Чем ты тут занят? Оу…

Баки отложил ручку и размял руку. Туу-Тикки нашла для него целых три перьевых — чудо в этом-то времени.

— Пишу письма семьям тех, кого убил Зимний Солдат. Попросил Грена, чтобы он через своих, кто бы они ни были, организовал компенсацию из денег Гидры. Раз уж они могут перевести твое накопившееся жалованье из мира в мир, трансакции в пределах Мидгарда для них как два пальца оплевать.

Роджерс окинул взглядом две стопки желтоватых конвертов, пачку почтовой бумаги, разбросанные по столу пустые капсулы из-под чернил.

— Ох, Баки… — Стив с силой потер лицо, посмотрел на хмуро смотрящего на него друга. — Идем вниз. Сделай перерыв. Продолжишь позже, на отдохнувшую голову.

Стив сам писал подобные вещи, похоронки, во время войны. Немного, но писал: он отвоевал это право у полковника Филлипса, сказав, что должен это делать в память тех, кто шел в бой с «Ревущими коммандос». И если Баки нужно облегчить душу таким образом, он не станет ему мешать.

========== Глава 14 ==========

— Стив, Джеймс, — Туу-Тикки выглянула с крыльца. — Вас ждут.

Роджерс расколол последнее полено, вогнал топор в колоду и выпрямился. Баки щелкнул смартфоном в последний раз.

— Кто? — спросил он.

— Кадзутака Райтхен, маг-аналитик под покровительством Первого Дома, — ответила она.

— Я хоть вымыться успею? — спросил Стив.

— Это лишнее, — улыбнулась Туу-Тикки. — Идемте.

В гостиной у длинного низкого столика сидел темно-рыжий мужчина в дорогом костюме. Он курил тонкую сигару. На столике были разложены какие-то бумаги. Мужчина бросил на Баки и Стива быстрый взгляд и поднялся. Барнс окинул его взглядом. Высоченный, длинноногий, раскосые светло-карие глаза смотрят недобро. Фенотип не определить — такого смешения кровей не встречали ни Баки, ни Зимний Солдат. Одет дорого, прическа дизайнерская, из украшений — только кольцо со светло-зеленым прозрачным камнем. Баки пожал протянутую руку и опустился на диван. Стив, смущающийся своей пропотевшей футболки и подранных на колене джинсов, тоже пожал руку и сел рядом.

— Катце, кофе? — спросила Туу-Тикки.

— Да, пожалуйста.

На английском Катце говорил с незнакомым акцентом, рычащим и мурлычащим одновременно.

— Меня зовут Кадзутака Райтхен, — сообщил Катце. — Вас я знаю. Я готовил для вас документы.

Барнс подобрался. Катце не вызывал у него доверия.

— Вот паспорта, — Катце протянул Стиву голубую карту размером с банковскую, с фотографией и микрочипом. — Стивен Грант Роджерс, две тысячи тридцатого года рождения, четвертое июля. Поскольку ты не захотел менять имя, объясняться, почему тебя зовут как героя из коллекционного комикса, будешь сам.

— Из комикса? — не понял Стив, рассматривая карточку.

— Да. На Земле Новем есть комиксы про персонажа с таким именем.

— Ну, с учетом даты рождения, это просто объяснить, — Туу-Тикки поставила перед Катце чашку с черным кофе, села на подлокотник дивана рядом с Баки и закурила. — Родители-гики, только и всего.

— Ты лучше меня разбираешься в этой субкультуре, — согласился Катце. — Кофе великолепен. Далее. Джеймс Барнс, две тысячи тридцать первого года рождения, десятое марта.