Подарок к Рождеству

— Да. Только они не знают своих родителей-фейри. Папа нашел своего деда, а отца, кажется, не видел. У мамы вообще все глухо.

Денис начал накрывать на стол. Баки включил кофемолку.

— Джеймс, а Эшу тебе сказал про условие Первого Дома для людей? — внезапно спросил Денис.

— Какое условие? — Барнс напрягся.

— Когда леди Наари восстанавливает человеческие тела, она делает их стерильными, — объяснил Денис.

— То есть у меня детей не будет?

Денис виновато кивнул, как будто это он отвечал за то, что сделали с Баки.

Барнс зарядил кофеварку и фыркнул:

— Сыворотка суперсолдата делает то же самое. Меня проверяли. Так что не парься. Но — зачем?

— Леди Наари не любит людей. Не хочет, чтобы они размножались. Мама и папа тоже стерильны. Правда, у них приемных детей куча.

— Что-то я не заметил этой кучи. Только Альку.

— Еще я. Остальные выросли давно. Тая работает ветеринаром в Пасифике, Лерой и Оуэн тоже живут отдельно. Алекс вообще свалил на Марс чуть ли не в первой же экспедиции, он инженер-терраформист. Остались мы с Алькой и Бран. Но Бран — он очень странный, даже для киборга.

Баки кивнул. Брана — коротко стриженного молчаливого отрешенного рыжего — он видел всего один раз.

— Алька твой сын? — спросил Баки.

— Клон. Пойду позову Стива.

— Он в саду.

— Ага, я знаю.

Стив залип в биллборд, когда автомобиль остановился на красный свет. По пешеходному переходу шли люди, Баки жадно рассматривал их — бодрых коротко стриженых старушек в джинсе, хорошенькую девушку в экстремально короткой юбке поверх узорчатых желтых колготок и лохматой меховой курточке, двух парней, которые шли, сцепив мизинцы. А Роджерс пялился на рекламу, словно там были написаны какие-то божественные откровения.

— Можно мне туда? — неуверенно спросил он, когда Денис тронул машину вперед.

— Фрэнклин Боулс Гэлери? — уточнил рыжий. — Ты на мастер-класс хочешь или просто посмотреть?

— Что такое мастер-класс? — заинтересовался Баки.

— Практическое занятие по какому-нибудь искусству, — объяснил Денис. — Они разные бывают. Папа иногда для своих ролевиков ведет мастер-классы по крафтовым ликерам.

— Если можно — то и мастер-класс, — твердо сказал Роджерс. — Баки, ты же не обидишься, если я…

Барнс похлопал его по плечу.

— Главное, не тащи туда меня, — попросил он. — Денис, мы можем заехать?

— Уже едем.

Роджерс проверил, на месте ли телефон и кредитка.

— Я позвоню, когда закончу, — пообещал он.

— Пища духовная превыше пищи телесной, — улыбнулся Баки, когда Стив выбрался из машины возле здания галереи. Прочитал объявления у входа. — Стиви всегда такой был.

— Перебирайся на переднее сиденье, — предложил Денис.

Баки пересел, сдвинул сиденье назад, пристегнулся.

— Почему Алька — клон? — спросил он.

— Так получилось. Случайно, — признался Денис. — Биопробы брали у всей нашей команды, даже у кошки, клонировали кого попало. Получилось — меня. Там вообще была такая длинная детективная история.

— Что, Грена и Туу-Тикки тоже клонировали? — нелогично удивился Барнс.

— Нет, это еще до них было. Альку потом забрал и усыновил друг капитана. Только его убили, когда Альке было пять. Я тогда уже здесь жил. Забрал Альку из детского дома. Он почти год не говорил и спать мог только со мной или с мамой.

— Свидетель? — понимающе спросил Баки.

— Вроде того. Он под кроватью прятался, когда Вадима убивали. На него… натекло.

Барнс кинул на Дениса быстрый взгляд. Лицо у того было злое и совсем-совсем человеческое.

— И ты взял и покрошил тех, кто это сделал? — уточнил Баки.

— А? — отмер Денис. — Нет. Их полиция нашла.

— Ты поэтому злишься?

Денис дернул плечом.

— Я злюсь потому, что Вадим взял Альку, и у Альки никого, кроме Вадима, не было, только Вадим все равно устроился в отдел по борьбе с организованной преступностью. Понимаешь?

— Опасная работа?

— Я же сказал, что в результате вышло. Вадима порезали в лоскуты прямо в его квартире. Хорошо Альку не нашли.

— Хорошо, что у Альки есть ты.

— Вадим этого не подозревал. Там считали, что я умер. Если бы Дани на Альку следилку не повесил, я бы так и не узнал.

— Слушай, я вот чего не понимаю, — начал Баки. — Он твой клон. Это же как сын? Почему он с самого начала с тобой не остался?

Денис с досадой пожал плечами.

— Не знаю. Это как-то без меня решили. Да и негде было оставаться. Мне тогда только восемь лет исполнилось. Ни денег, ни дома, только каюта на старом грузовичке. И я совсем другой был. Даже прошивка другая.

— Прошивка — это как мои триггеры? — Баки поморщился, вспомнив, сжал левую руку в кулак, чтобы снова удостовериться — все правда и не снится.

— Да. Операционная система и куча программ. Стрельба, рукопашный бой, да вообще до фига всего. Управляет имплантами. Ты и не хочешь стрелять в человека — но телом управляют импланты, и что ты там хочешь — им неважно. Киборг же вообще не должен хотеть. Мною столько людей убили… — Денис покачал головой. — Я потом убивал сам, без приказа. Когда защищал своих. Это другое. Хотя я вообще не хочу убивать.

Он повернул направо и спустя квартал добавил:

— Мне здесь прошивку сменили. Убрали программный контроль эмоций, эндокринной системы, вот это вот все. Боевые программы остались, сканер, база данных. Я языки добавил. Раздел, где назначается хозяин, мне еще раньше хакнули. Только я здесь даже не дрался ни разу. Не было необходимости.

Баки помолчал немного, собираясь с мыслями и глядя в окно, и внезапно принялся говорить о том, что понял бы, наверное, только этот парень.

— Я был элитным оружием. Пугалом и для чужих, и для своих. Я слышал, как один из кураторов рассказывал, что гидровскую молодежь и низшие чины запугивают, мол, будешь плохо работать, предашь — за тобой придет Зимний Солдат. Но на такую ерунду меня не тратили, меня, блядь, отправляли судьбы мира вершить. Я даже не помню в точности, скольких убил. Меня обнуляли, замораживали, снова возвращали в эксплуатацию. Иногда я функционировал слишком долго, начинал что-то вспоминать. И принимался убивать без приказа. Кураторов, техников, лаборантов. Женщин убивал, врачей. Было без разницы.

Баки замолчал, переводя дыхание и успокаиваясь. Потом заговорил тише.

— Когда Стив пробился через программирование, когда я его вспомнил… У меня было задание — ликвидировать. Но я вытащил его из Потомака и смылся. Жил тихонько в Европе, пока за мной не пришли снова. Я знал, что придут. Я в Ваканде лег в криокамеру еще и потому, что заебался бегать. Мне ж не оставят в покое. Снова начнутся лаборатории, тесты, а потом какой-нибудь шибко умный говнюк додумается, как создавать таких, как я. Поставить на поток. Человека можно перекупить, Зимнего — никогда. И личного хозяина у меня не было. Хозяин — просто тот, кто активировал программу. Я, как шлюха, отдавался любому, у кого были нужные коды ко мне.

— Не к тебе, — негромко сказал Денис и положил ладонь на сжавшуюся в кулак руку Барнса. — К Зимнему Солдату. Он — не ты.

— Но он есть во мне.

— Был. Осталась только память.

— Память… Знаешь, когда стивовы друзья-Мстители ополчились против нас, сбежать помогла Наташа Романофф. Романова. Мы вместе работали на Советы, потом она пропала куда-то. Мне кажется, именно Зимний учил ее убивать. Не помню. Но помню, как стрелял в нее — сквозь нее — чтобы убить какого-то хмыря, которого она охраняла. Зимний не хотел ее смерти. Серьезно ранил, но не добил. Его за это вздрючили по полной, а потом обнулили. Хотя память догнала меня и на хорошей стороне. Но будь уверен — как только смогут, они снова поставят меня в строй и будут использовать. Не хочу. Если б ты знал, насколько!

Денис припарковал машину возле сияющего белизной большого павильона. Где-то слева шумел океан.

— Тебе не обязательно туда возвращаться, — сказал он, развернувшись к Барнсу. — Ты можешь остаться. И… есть способы добыть для тебя компенсацию за все те годы. Чтобы не пришлось первое время думать о деньгах. Серьезно. Сможешь пройти экстерном местный школьный курс, получить мирную профессию. Здесь никогда не было ГИДРы, не было Капитана Америка и Зимнего Солдата. Просто будешь собой. Таким, каким ты хочешь быть.