Страница 7 из 80
— Если бы я мог, то остался с тобой здесь навсегда, — сказал Маркус, не отводя от меня своего взгляда. Здесь в тени деревьев его волосы приобрели какой-то шоколадные оттенок, а лазурные глаза, стали немного темней. Его рука тёплая и немного влажная легла на мою щеку, и я закрыла глаза, наслаждаясь этим нежным жестом. Я всё чаще поражалась тому, как быстро Маркус мог меняться. Он мог отбрасывать колкие и пошлые шуточки, а мгновенье спустя нежно перебирать мои волосы и рассказывать истории из своего детства. Маркус был вежлив и учтив со старшими, заботливым и нежным со мной, слегка нахальным и деловым в компании друзей, профессионалом своего дела в спорте. Меня удивляла и поражала эта его многогранность. Он напоминал мне всем известную головоломку в форме кубика. Я до сих пор не до конца в нём разобралась. Мне он напоминал кубик Рубика, в котором мне ещё не удалось собрать все грани по цветам. Но именно это и удерживает меня рядом с ним, и заставляло влюбляться в него всё сильней.
— Я бы тоже, но боюсь, к зиме мы тут с тобой оба замёрзнем, — я подмигнула ему и сцепила свои руки вокруг его шеи. Во взгляде Маркуса промелькнула неведомая мне искорка, и он довольно ухмыльнулся. Его руки забрались мне под куртку, а потом и под блузку, оказавшись на голой пояснице. По всему телу тут же пробежали мурашки.
— Не бойся, я не дам тебе замёрзнуть, — в его голосе проскользнули сексуальные и даже нахальные нотки. А в следующий момент он уже целовал меня в губы. Этот поцелуй мог бы запросто расплавить арктические льды, что уж говорить обо мне. Даже сейчас, когда температура еле-еле добиралась до двадцати градусов, в Дареме было прохладно. Хоть на дворе и стоял июнь месяц и где-то люди изнывали от жары, но только не в старой доброй Англии. Холодные освежающие ветра с Северного моря не давали прогреться воздуху. Но благодаря поцелуям Маркуса и его горячим рукам, которые гладили мою обнажённую спину, мне было жарко. Мне не хватало воздуха, я плавилась под его натиском и сгорала в его объятиях.
— Если ты обещаешь всегда меня так целовать, то я буду самой счастливой девушкой в мире, — удалось мне выговорить в перерывах между поцелуями. Хорошо, что здесь нас никто не видел, иначе мне было бы стыдно. Несмотря на открытые взгляды своих родителей, я всегда старалась быть скромной, не выделяться из толпы, не показывать своих эмоций. Мне никогда не нравилось излишнее внимание. Но вот насмешка судьбы. Благодаря нашим отношениям с Маркусом, в Дареме я стала почти такой же известной, как и Кейт Мидлтон. И порой меня это жутко нервировало. Но каждый раз Маркусу удавалось заставить меня забыть обо всех, не думать о мнении окружающих и отключаться от многочисленных шепотков и неприятных слухов.
— Пойдём сегодня на костёр? — спросил Маркус, заправляя мои растрепавшиеся волосы за ухо.
— Не знаю, можно, но ненадолго. Я обещала папе вернуться пораньше.
— Хорошо. Зайдём на часок, всё же это первый костёр после выпускного. И у нас пара месяцев на то, чтобы сделать это лето самым запоминающимся.
— Таким оно и будет, ведь со мной самый потрясающий парень, — я наклонилась к нему, скрыв нас обоих за пеленой моих тёмных волос, и прижалась к его прохладным губам. Маркус крепче меня обнял, согревая каждую клеточку моего тела.
— Пойдём, ты совсем продрогла, — он взял мои озябшие руки и поцеловал их.
— Я бы сейчас не отказалась от чего-нибудь горячительного, — пошутила я, поднимаясь в след за Маркусом со скамейки. Мы пошли по узкой дорожке назад к площади, снова погружаясь в городской шум и музыку уличных музыкантов. Маркус крепко сжимал мою руку, пока мы проходили сквозь толпу собравшихся туристов. Несколько актёров показывали спектакль на деревянном помосте, что-то из Шекспира. Мы миновали их, и дошли до мотоцикла Маркуса. Как всегда первым делом он надел шлем на меня, застегнул мою куртку, от чего я смущённо улыбнулась, но из-за шлема он этого не увидел. А потом он проделал то же самое со своей экипировкой и мы сели на мотоцикл. Рёв мотора напоминал рык какого-то дикого животного. А сиденье подо мной вибрировало и казалось, что я сижу на огромном коте, который, не переставая, мурлычет.
Мы миновали мою улицу и двинулись на север. Дома тут были гораздо вычурней, напоминая современные замки. Асфальт на дороге был новеньким, словно его только что здесь положили. Только в этом районе дороги не были вымощены камнем. Дома находились на достаточном расстоянии друг от друга, и между ними можно было бы спокойно поставить ещё один дом. За коваными воротами разрастались зелёные лужайки, фонтаны, фигурные кусты, гаражи с десятком модных автомобилей и наверняка не одна диковинная зверюшка. Каждый раз, оказываясь в этом районе, я очень чётко осознавала одно — мне здесь не место. Всё так и кричало о том, чтобы я бежала отсюда. Тут даже у собак был личных парикмахер, и одежда стоила в двадцать раз дороже, чем моя. Сам воздух здесь был совсем другим, словно в него что-то примешивалось, и дышать им мог только тот, у кого неприлично огромный счёт в банке. Так что я себя здесь чувствовала, как астматик со стажем.
Наконец мы подъехали к дому Маркуса. Хотя домом его можно было назвать с большой натяжкой. Это был настоящий дворец из серого камня с множеством шпилей и башенок. С большими окнами на первом этаже, домом для прислуги, который был раза в два больше моего, и гаражом на восемь машин. А так же бассейном размером с половину футбольного поля, джакузи и собственным теннисным кортом. За домом находился зимний сад, в котором росли самый дорогие сорта роз, орхидей, лилий и пионов. А недалеко от сада располагалась конюшня, в которой жили лошади, стоимость которых превышала стоимость моего дома раза в три. В общем, тут куда ни плюнь, всюду попадёшь на деньги.