Страница 28 из 53
- Нет!
Буквы, напоминающие болезненный плач, прорвали блокаду сердца, вспенили кровь и вырвались наружу, заставляя женщину изогнуться змеей. Ее руки стремительно уперлись в плечи Георга и от разряда нечеловеческой ярости подались вперед. Мужчина едва успел открыть глаза, прежде чем оказался в фонтане, который недавно исполнил его мерзкое желание.
- Я не твоя!
Отрывистый крик разорвал тишину, поднял пыль с предметов и отправил ее танцевать в воздухе с взлетевшими сладковатыми каплями. Женщина замерла, борясь с бродившей по телу отравой, сжимая хрустнувшие пальцы и прожигая горящими глазами ошарашенного Георга.
Регина сделала шаг, буквально выжимая из своего организма крохи магии, частицы сил и остатки прежнего могущества. Кожа заблестела от выступившей испарины, натянулась от внутренней борьбы, потянула болью от невыносимых пыток. Будто тяжелый молот, а не изящная рука, взметнулась в воздухе. Повисла. Пальцы слегка сжались.
«Что?»
Королева расширила глаза, отводя взгляд от барахтающегося в своем гадостном пойле Георга. Замерла, глядя на руку, которая не собиралась выпускать магию. Даже не предупредила о своем решении покалыванием, ознобом и появившимися искрами. Не было ничего.
- Королевская дрянь!
Взвизгнув, из чаши выбрался Георг. Регина успела заметить его вытаращенные глаза, покрытое пятнами лицо и мелькнувшую руку. Мокрая ладонь прошлась по ее щеке, заставив неготовую к такой атаке женщину закачаться и, роняя волшебные вещи, упасть на пол.
Вспышка боли разбежалась по всему телу и умерла вместе с последним боем королевских сил и остатков колдовского вина.
- Ты…
Холодные пальцы вцепились в подбородок Регины, развернули ее лицо, и женщина увидела ненавистную физиономию. На его носу застыла алая капля, которая заставила Королеву на последнем издыхании растянуться в издевательской усмешке. На ослепительно-белоснежных зубах отпечаталась размазанная кровь. Дьявол так улыбался.
«Червяк»
- Зря я уменьшил дозу, - выдохнул Георг, оценивая ее застывшее, прекрасное в своей злобе лицо. – А ты ведь так и не поняла?! Да? – его ногти впились в нежную королевскую кожу. Сильнее. Мужчина надеялся стереть эту усмешку, заставить ее лицо содрогнуться в просящей гримасе. Регина же осталась непоколебима. – Фонтан исполняет только мои желания. Пока я владею им, ты будешь выполнять, что я хочу. А я хочу, чтобы ты была со мной, здесь… Чем больше ты будешь пить, тем послушнее станешь… И кольцо… кольцо, да, кольцо. Оно заблокировало твои силы. У тебя больше нет магии…
Разбивающийся о металлическую клетку огонь показался в темных глазах, окрасил их в цвет загустевшей крови и пообещал медленной смерти. На секунду Георг испугался такой молчаливой угрозы. Подгоняемый своей трусостью, мужчина отпустил Королеву, рванул к своему фонтану и быстро зачерпнул одним из стоявших неподалеку кубков напиток, который уже перестал пахнуть цветами. Слишком сильно он разъел обоняние Регины.
В потемневших глазах лишь на секунду мелькнуло отчаяние. Когда Георг насильно приоткрыл ее рот и влил вино почти что в горло, сил хватило, чтобы зажмуриться. Жаль, что уши нельзя было защитить от этого грязного смеха.
- Пей, мое Высочество… Пей…
Маленький мальчик, хохоча, бежал по залитой солнцем лужайке. Сбивал крепкими ножками лепестки полевых цветов, тревожил покой трудолюбивых насекомых, разрушал их уютные домики. Махал в зажатых пальчиках серым луком. Не чувствовал ударов по спинке миниатюрного колчана, стрелы в котором угрожающе постукивали.
«Папа, папа, я попал… попал! Малыш видел. Папа, я попал…»
- За покушение на драгоценную жизнь его Величества Георга…
«Папа, дай яблоко. Дай мне яблочко! Я попаду…»
- И его бесценной будущей жены королевы…
Оглушительный до беспамятства смех. Руки раскинулись в сторону, ловя гибкое тело. Нос ощутил ягодный запах мягких волос, которые тут же защекотали ноздри.
- Приговаривается к смертной казни через отсечение головы. Сегодня на закате….
Ребенок рассыпался на маленькие солнечные зайчики, которые запахли псиной. Вонь выбила из головы образ мальчика и заставила приподнять тяжелеющие веки. Робин сосредоточил свой взгляд на стоявших у клетки рыцарей. Те, словно гиены, ждали, пока разбойник выберется из темного угла и покажет свою звериную натуру. Как накануне было на арене. Ради нового шоу его даже не стали сажать на цепь.
«Роланд»
Оказывается, даже большое сердце может превратиться в песчинку, от которой зудящая боль пронзит каждый потаенный уголок, насыпав там тлеющей золы. А потом вновь и вновь начнет ворошить эту огненную пыль.
Осознав, что убийца не выберется из загаженного угла, рыцари переглянулись и под стук доспехов отправились прочь. Удивительно, но даже собаки не отреагировали на это клацанье.
«Ты все же сгубила…»
Сознание отправило Робина в плаванье по неспокойному океану, заставляя нырять с головой в жаркие поцелуи, палящие взгляды, ощущать острые ноготки, длинные пальцы под кожей. Менять картинки заставляли раскаленные иголки боли. Они врывались в изгрызенную собаками и пораненную мечом плоть, ковырялись в подсохшей крови, выпуская на воздух свежую струйку.
«Мой… Мой»
Хрипловатый голос обнял, лаская раны, убирая боль и оставляя на сухих, обветренных губах улыбку. Томление растеклось по обессиленному телу.
- Робин! Ро-бин…
Королевское волшебство отбросили в сторону, втаптывая в собачее поскуливание и запах псиных экскрементов. Подгоняемый злостью из-за разрушенной сказки, Робин разлепил глаза и несколько секунд пялился на согнутый силуэт у прутьев. Воспаленный мозг впустил здравую мысль.
- Белоснежка…
- Да! Да! – в ее дрогнувшем голосе послышалось облегчение, а на последней букве почти что всхлип.
- Бело…
Сглотнув пыль в горле и, едва не закашлявшись от этих ежовых песчинок, мужчина потянулся к свету.
- О, Робин!
Девушка, не выдерживая, зажала рот рукой. Отвести взгляда от истерзанного, но несломленного разбойника она не могла. Так и смотрела, как мужчина собрал остатки сил и поднялся на ноги. Прихрамывая, он подошел ближе и рухнул на колени, отчего их лица оказались в нескольких сантиметрах.
- Робин…
Рука принцессы скользнула между прутьями и прошлась по колючей щеке. Пальцы изучили глубокие черты, очертили напряженные скулы, стерли частицы грязи. Кровь невозможно было стереть – кажется, она выступила из всех пор и превратила лицо вора в багровую маску.
- Ты ранен, - ее губы даже не смогли шевельнуться, слова просто с воздухом вышли изо рта.
- Но не убит, - победоносная, кривая улыбка застыла на его губах. Как жаль, что к ним не прилагались лукавые огоньки, которые обычно зажигались в этих смелых глазах.
- Мы были там…. Видели, как ты дрался, - дрожал голос у Белоснежки. – Как герой! Ты настоящий герой, Робин. Ты ведь попытался поговорить с Региной… Жаль, что она не захотела тебе помочь…
- Нет, - его пальцы вцепились в запястье девушки, отчего она подалась назад. Глаза прищурились, рождая яростную лаву. – Он ее отравил. Это не Регина. Она хотела мне помочь, но Георг ее отравил.
- Отравил? – смогла только повторить Белоснежка. А через секунду в ее глазах вспыхнула радость, - но это все объясняет, Робин! Регина не Злая Королева! Она может тебе помочь, надо только ее спасти…
Мужчина медленно разжал свои тиски и прижался лбом к прутьям, которые дали немного прохлады его горячей, окровавленной коже. Когда он склонил голову, Белоснежка ахнула, заметив обнаженную рану.
- Робин! Тебя ударил стражник. Я видела… Я, - захлебываясь, принцесса стала рыться в складках своей жилеткы. Рука вынырнула с зажатым флаконом. – Тинкербелл передала тебе мазь. Она вылечит тебя.
- Зачем? – Робин провел распухшим языком по губам, которые застонали от режущего прикосновения. Спасения не было. – Меня, все равно, казнят.
- Казнят?
Разбойник отвернулся, прислонившись спиной к прутьям. В таком положении он смог закрыть глаза, попытался вызвать на помощь запах соблазнительного тела, зацепиться за него, связать с ягодным ароматом детских волос и найти в себе сил.